Макаровский Иоанно-Богословский монастырь: описание, история. Служение богу и людям

Ещё о

Старец Феофан: «Во многих людях бес сидит. И таких все больше…»
Этот материал был опубликован в «Столице С» в октябре 2011 года. Тогда старец Феофан впервые согласился встретиться с журналистами. Он ушел из жизни 16 мая 2013 года. Количество желающих побывать на его могиле с каждым годом только растет…

Тысячи верующих в самых отдаленных уголках России и даже за границей говорят с благодарностью: «Батюшка Феофан помог!»

Старец Феофан (Феодосий / Владимир Даньков)

Эти слова произносят, когда Господь дарует долгожданного первенца. Когда муж возвращается в семью или перестает злоупотреблять алкоголем. Когда отступает неизлечимая болезнь. Когда на душе становится светло…
Сотни паломников каждый день едут к схиархимандриту Феофану в Макаровский Иоанно-Богословский монастырь: одни - за утешением, другие - за исцелением или добрым советом. Для многих батюшка стал самым дорогим человеком на Земле. Старец впервые согласился побеседовать с журналистами и впустил их в свою келью. Историю жизни и духовные наставления Феофана выслушал Михаил Никишин .

…Батюшка слегка волновался, вздрагивая от щелчков фотокамеры. «Не мое это все - вспышки, красивые слова и позы, популярность, - говорит духовник. - Монашеское послушание, молитва и пост - вот что главное. В своей келье молю Господа нашего за всех скорбящих, болящих, оступившихся и попавших в плен сатаны…» И лучшее доказательство этих слов - неземной свет, льющийся из чистых и мудрых глаз…

Подвиг

Старчество - особый иноческий подвиг, который во все времена почитался на Руси. Говорят, настоящим духоносным старцам открыто намного больше, чем простым священникам. Спустя долгие годы затворничества созревшие духом подвижники выходили к людям и по милости Божьей исцеляли недуги, утешали скорби, давали советы. В наше время старчество стало крайне редким явлением. Лишь по великой милости Бог посылает истинных пастырей, в чьих душах живет благодать. К таким праведникам люди тянутся сами, несмотря на то что общение с ними дает ощущение собственного несовершенства и греховности. Старчество - это особенное служение, которое Господь дает только ИЗБРАННЫМ. К их числу относится батюшка Феофан - духовник Макаровского монастыря и всей Саранской епархии. В молодом возрасте он посвятил себя служению Богу. Уже долгие годы он продолжает молиться за всех…

Детство

Батюшка Феофан (вмиру Владимир Федорович Даньков) родился 15 июня 1935 года в пензенской деревне Орловка. Обычная крестьянская семья. Его отец Федор Васильевич был ярым коммунистом, строителем новой жизни, а мать Мария Петровна - глубоко религиозной. Православную веру женщина старалась привить четверым детям. Отец в январе 1942-го ушел на фронт, а уже в марте на него прислали похоронку. Война стала тяжким испытанием для вдовы, оставшейся с малыми ребятишками. Владимир рос кротким, тихим и… очень верующим. В советской деревне мальчику нелегко исповедовать Христа. Друзей у него не было. Едва завидев «отщепенца», детвора со смехом кричала: «Поп идет!» Парнишка старался поскорее проскользнуть мимо и избежать конфликтов. Он терпел все: холод, голод, насмешки… Окончил начальную школу, а семилетку в соседней деревне посещать не стал, потому что не во что было одеться и обуться. «Сидел на печке в одной рубашонке, - вспоминает батюшка Феофан. - Жили мы в большой бедности, помогала лишь вера в Господа». Мерзлая картошка, тайком выкопанная на колхозном поле, считалась большим лакомством. Но даже в такие тяжелые времена Мария Петровна приучала детей соблюдать пост. Ее неоднократно вызывали в сельсовет и прорабатывали за то, что морит детей голодом. Мать молчала, но от церковных канонов не отступала.

Первым духовным наставником мальчика стал благочестивый старец по имени Григорий, который пришел неведомо откуда и поселился у соседки. «Это был человек великой духовной силы и веры, - вспоминает Феофан. - Он учил нас с мамой правильно молиться. По воскресеньям и праздникам к нему стекался народ. За это власти ненавидели отца Григория и мечтали от него избавиться… Так я под его присмотром и вырос». Хозяйку заставляли выгнать гостя из дома, но она упиралась. Старца неоднократно возили в район для разбирательства и устрашения. Заходя в начальственный кабинет, он снимал головной убор. Ему говорят: «Ты что, дед, шапку снял? В церковь, что ли, пришел?» А он показывает на портреты: «Вон ваши вожди-то тоже без шапок сидят». «Ты хоть знаешь, кто это?» - горячились коммунисты. «Не знаю. Может, сам сатана», - отвечал Григорий… Батюшка Феофан по-детски рассмеялся, вспоминая бесстрашие своего наставника…

Когда Володя немного подрос, то отправился в колхоз пахать на быках. Позднее по профмобилизации уехал на Урал, выучился в ФЗУ на плотника, несколько лет работал на заводских стройках. Вернувшись домой, был призван служить на Тихоокеанский флот. Попал в береговую охрану. Там ему тоже доставалось за веру. Замполиты на занятиях отчаянно пытались вправить мозги худенькому крестьянскому парню, но он оказался тверд как камень. В полночь незаметно уходил из казармы, чтобы помолиться. Однажды Владимира Данькова положили в госпиталь, где случилось ЧП - повесился боец. Из Москвы нагрянула комиссия с проверкой, пошли по палатам. Генерал глянул на посиневшего солдатика и сказал: «Этого комиссуйте, а то ведь тоже повесится». «Вот так Господь помог мне выбраться оттуда», - заключает отец Феофан.

Священник

Домой вернулся на Рождество 1957 года. Весной стал пасти деревенское стадо. В хрущевские времена гонения на церковь вспыхнули с новой силой, но именно тогда парень принял главное решение в своей жизни - посвятить себя служению Богу. Однажды пошел за 30 километров в храм села Башмакова и… остался там навсегда. «У ребят на уме одно: вино, кино да танцы, а я этого совсем не понимал, - рассказывает Феофан. - Думал: как же без Бога жить можно? Как в Башмаково пришел, так больше от церкви не отлучался. Был сторожем, потом научился читать по-церковнославянски, петь. В храм ходили только бедные бабушки, которых власти не трогали, но они ничего не могли подать священникам. Тогда я сам пойду за милостыней, прошу дров или уголька, чтобы истопить в храме печку. Меня спрашивали - для кого, мол? Я говорил, что для себя, и мне охотно давали». Молодого человека заметил епископ Пензенский и Саранский Мелхиседек (Лебедев) и предложил стать священником. Владимир согласился.

Архиерей отвез его в село Журавки Зубово-Полянского района, где 17 марта 1977 года возвел в сан. Наш собеседник прослужил там 5 лет. Все бы ничего, да староста прихода любила устанавливать свои порядки: лично решала, кого можно крестить и венчать…

Это батюшке сильно не нравилось, но он, как всегда, старался обойтись без конфликта. Тем временем в ельниковском селе Каменный Брод состарился отец Никифор, и его сын предложил отцу Владимиру переехать туда вторым священником. «В те же годы я решил принять монашество, - рассказывает старец. - Новый пензенский епископ Серафим (Тихонов) благословил поехать в Троице-Сергиеву лавру. Там я нашел старца Кирилла (Павлова), который тоже благословил меня и дал на постриг все свое: мантию, клобук, рясу, ремень». В 1982-м батюшка принял монашество с именем Феодосий, а по возвращении из Лавры его ждало решение о переводе в Каменный Брод…

В Журавках спохватились, поехали к владыке, просили вернуть полюбившегося священника. «Они обо мне скорбели, так что я не рад был, что ушел, - с улыбкой вспоминает Феофан. - Но на новом месте повезло: можно крестить и венчать без проблем, а мне того и нужно. Однажды за одно воскресенье совершил 75 крестин и 18 венчаний. А обычно происходило более десяти таинств в день. Когда идет давление сверху, народ, наоборот, больше стремится к Богу. Придет ко мне коммунист и просит, чтобы я его тайно покрестил. Все в районе знали об этом, но никто меня не выдавал. Начальники на словах мне запрещали крестить, а сами украдкой приезжали и совершали обряд. Однажды пришел парторг… В конце разговора я принял у него исповедь, и вскоре тот повенчался со своей женой».

Иероним

С открытием СанаксарскогоРождество-Богородичного монастыря отец Феодосий перешел в число братии, а в 1992-м был пострижен в схиму с именем Феофан. Со всей России пошел поток паломников. В Санаксаре они могли соприкоснуться с духоносными старцами Иеронимом и Питиримом, попросить у них совета и молитвы.

«С батюшкой Иеронимом мы сильно дружили, царство ему небесное, - говорит Феофан. - Когда служили на приходе, то на праздники ездили друг к другу в гости. А как открылся Санаксарский монастырь, вместе ушли туда. Сейчас многие неблагочестивые люди прикрываются именем батюшки Иеронима. Говорят, будто он оставлял некое духовное завещание с предсказанием судьбы России. Это все вранье! Да, отец Иероним был прозорливый, честно служил, неустанно молился и работал. Летом косили траву. Помню, в 5 часов утра возьмем с собой человек пять - и в бурьян, а к полудню уже стог накосим. Дрова заготавливали вместе, огород обрабатывали, зимой снег убирали. Работали каждый день, и все с молитвой, спали 4-5 часов в сутки. Батюшка Иероним - настоящий подвижник. Прозорливость дается далеко не всем».

Макаровка

В 1995 году по благословлению епископа Саранского и Мордовского Варсонофия отец Феофан перешел духовником во вновь открытый Чуфаровский Свято-Троицкий монастырь, куда переместился поток желающих попасть на отчитку. Позднее схиигумена Феофана перевели в Макаровский мужской монастырь. Теперь эту обитель знают не только в России, но и далеко за ее пределами. К батюшке приезжают даже из Америки и Германии, не говоря о ближнем зарубежье. Одна из женщин, объездившая все святые места, коротко сказала: «Можно больше в Иерусалим не ездить. Здесь для нас Святая Земля, Господь щедро изливает на монастырь и всех приезжающих свою благодать». Только хорошее говорят паломники и о духовнике монастыря. Часто присылают благодарственные письма. «Я сегодня приехала от батюшки Феофана, уже не сосчитать, в который раз приезжала… Нет слов, чтобы передать ту благодать, которую получила. Скажу просто - очень полюбила его… Он хороший и добрый. Вот на таких батюшках держится вера православная. Пообщавшись с Феофаном, получаешь только радость и благодать, и все жизненные невзгоды кажутся такой мелочью…»

Отец Феофан сегодня имеет сан схиархимандрита. Он является духовником не только монастыря, но и всей епархии. На исповедь к нему едет монашество и духовенство даже из других регионов. «За что нам даются страдания и болезни? - переспрашивает старец. - Это написано в Евангелии: «Многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие». Если люди живут благочестиво и богоугодно, соблюдают заповеди, то будут всегда здоровы. Человек - это драгоценный сосуд, но весь запачкан грехами, пороками и страстями. Господь очищает его в горниле скорбей и болезней, поношений и напастей. Поболеет, помолится, покается и тогда избавляет его Всевышний от муки вечная…»

Его всегда окружает множество людей. Ни разу он не дал понять, что кто-то явился не вовремя, что сам нездоров, устал и ему некогда. В руках большая кипа поминальных записок. Они также распиханы по карманам, лежат в сумке, а в сердце - тысячи имен людей, за кого он молится. «Иногда ко мне приезжает по три автобуса посетителей за день. Сегодня людям требуется духовное очищение. Надо жить по-евангельски, - объясняет отец Феофан. - Следует помышлять о будущей участи. Телесное все кончается, а душа отойдет к Богу! Думай, как ты живешь и какие дела творишь! Если добро сеешь, то Господь прославит тебя в Царстве Божием. Ежели грешил, вредил, деньгами и богатством все мерил, значит, к сатане пойдешь».

Большая часть времени у батюшки уходит на молитвы с земными поклонами. В монастырь приезжают самые разные люди. Старец наставляет их на истинный путь, исповедует, отчитывает, дает епитимию для изглаживания тяжких грехов. А если человек не исполняет ее, тогда батюшке приходится это делать самому. Когда посетители узнают об этом, их охватывает стыд. Мысль о том, что старец за тебя кладет поклоны или читает покаянный канон, становится невыносимой…

Люди иногда не понимают, почему они перестали болеть, почему им радостно и легко на душе. И как прозрение: «Батюшка Феофан помолился и помог!» Люди безоговорочно верят в молитвы старца. И часто перебарщивают. О чем только не просят! «Сами духовно потрудиться не хотят, отдадут записки мне и ждут, когда у них все исправится в жизни к лучшему, - укоризненно качает головой Феофан. - Конечно, время сейчас непростое. Рушатся производство и сельское хозяйство, многие без работы сидят. Долгие годы государство веру запрещало, а теперь разрешает, но народ уже сам испортился. Наши предки долгие годы учили нас жить без Господа, а чему хорошему можно научиться в таких условиях? Молодежь все больше увлекается пьянством, хулиганством, наркоманией. Наркоман - это человек, который уже не способен к жизни. А у нас это все в моде, как будто так и надо. Ко мне много таких приезжает. Самому за себя надо бороться! Кто ж тебе поможет, если ты сам не хочешь исправиться? Ужас охватывает от того, сколько сейчас таких больных. А все потому, что живут без Бога, увлекаются удовольствием. Вино, кино, танцы, разврат… Не радеют сегодня люди о спасении».

Каждого, кто приходит к отцу Феофану, он встречает с любовью и лаской. Получить благословление у старца - большая радость для любого паломника. Неземной нежностью светятся его глаза, когда подбегают совсем маленькие детки. «Верующий человек живет по совести, - говорит старец. - Все реже это слово народ стал вспоминать. Хотя от нас требуется лишь любовь к ближнему да честный труд. Господь говорит нам: будьте милосердны, как Отец ваш Небесный. Этими словами Иисус указывает на высочайший образец для подражания. Есть достойные образцы для подражания и на земле, но самый великий - это наш Отец Небесный».

Конец света

Старец искренне уверен, что Господь слышит того, кто богоугодно живет. А молиться надо с великим сокрушением и сердечной теплотой. Огромное количество людей собирается к нему на отчитку. Задолго до молебна они окружают бревенчатую келью старца и выстраиваются на всем пути до храма, чтобы получить благословление, задать вопрос.

Вдруг по всему монастырю разлетается шепот: «Старец вышел». И люди устремляются к нему - как к последней надежде…

«Захожу в храм, а там - все болящие, - вздыхает батюшка. - Сегодня во многих людях бес сидит. И таких все больше… А сколько вокруг магов и чародеев! Выпускают нечистую литературу и эшелонами завозят в Саранск. Говорят: приходи ко мне, я тебе хорошую жену приворожу, а тебе - жениха богатого. А если не понравится, сразу отворожу. И люди верят. Потом приходят ко мне: вот, батюшка, меня заговорили, порчу навели, помоги! Сектанты разные пугают народ болтовней про конец света. Да, в Евангелии говорится, что придет время и по местам будут землетрясения, бедствия, войны, но и это еще не кончина мира… Когда вера иссякнет в людях, вот тогда жди беды. Если ничего не менять в нашей нынешней жизни, то мы близко подберемся к страшному событию. Близок конец света, да только точную дату один Господь знает… Вот и кричат у меня бесноватые, и лают, и рычат. Страшно - хоть из церкви беги!»

Дата рождения: 28 февраля 1975 г. Страна: Россия Биография:

В 1993 г., по окончании профессионально-технического училища № 39 г. Рязани, поступил в Рязанское духовное училище. В течение учебного года нес послушание иподиакона и келейника у митрополита Рязанского и Касимовского Симона.

1 октября 1994 г., после окончания обучения в Рязанском духовном училище, митрополитом Рязанским Симоном в храме Преображения Господня («Спас на Яру») г. Рязани рукоположен в сан диакона (целибат).

14 октября 1994 г. в Борисоглебском кафедральном соборе г. Рязани митрополитом Рязанским Симоном рукоположен в сан иерея.

22 января 1995 г. в храме прп. Сергия Радонежского с. Эммануиловка Шацкого района Рязанской области митрополитом Рязанским Симоном пострижен в монашество с именем Феофан в честь свт. Феофана Затворника.

В течение года после хиротонии совершал богослужения в Борисоглебском кафедральном соборе, храме иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» и храме Преображения Господня («Спас на Яру») г. Рязани.

В 1996-1998 гг. нес послушание благочинного Свято-Троицкого мужского монастыря г. Рязани.

9 сентября 1998 г. назначен и.о. настоятеля Николо-Чернеевского мужского монастыря в селе Старочернеево Шацкого района Рязанской области.

Решением Священного Синода 6 октября 1998 г. утвержден в должности настоятеля Николо-Чернеевского мужского монастыря.

В 2015 г. окончил Рязанский государственный университет имени С.А. Есенина (кафедру теологии).

В () нес послушания председателя церковного суда, епархиального духовника и члена епархиального совета.

11 октября 2017 г. за богослужением в храме Преображения Господня в с. Заборово (Рязанская обл.) в сан архимандрита.

Во епископа 3 ноября 2017 г. в храме святого благоверного князя Игоря Черниговского в Переделкине г. Москвы. 18 ноября за Литургией в г. Москвы. Богослужения возглавил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл.

Образование:

2002 г. ― Московская духовная семинария.

2015 г. ― Рязанский государственный университет имени С.А. Есенина.

Епархия: Волжская епархия (Правящий архиерей) Научные труды, публикации:

Архимандрита Феофана (Данченкова) при наречении во епископа Волжского и Сернурского.

Макаровский Иоанно-Богословский монастырь расположен в поселке Макаровка. Населенный пункт удален от Саранска на пять километров.

История

Строительство храмового комплекса было начато в XVIII веке. Местом возведения стало имение Полянских - известных в то время помещиков. Первой в 1702 году была возведена церковь, освященная в честь Архангела Михаила, позже был построен храм и только в 1730 году закончилось строительство колокольни.

Вторая половина XVIII века ознаменована тем, что Иоанно-Богословский Макаровский мужской монастырь существенно расширил свои границы. Здесь появились богадельни для мужчин и женщин, дом хозяев, хозяйственные помещения, двор для скота и целый парк с прудами. 1800-й стал годом строительства церкви в честь Знамения Богоматери.

В начале XX века Макаровский Иоанно-Богословский монастырь в некоторых местах был разрушен. Но вскоре, в 1969 году, все это было восстановлено. Учреждение монастыря произошло в 1994 году. Позже на его территории построили корпуса для проживания монахов и трапезную. Уже в 2010 году были сооружены 9 деревянных храмовых построек, центр для паломников в три этажа, несколько церквей и храм в честь Александра Невского.

Архитектура

Иоанно-Богословский Макаровский (Саранск) представляет собой памятник федерального значения. Сам комплекс сочетает в себе архитектурные направления XVII столетия, рациональные решения XVIII века и стиль барокко. Погост представляет собой полностью симметричный пятиугольник. В центре его возвышается Иоанно-Богословская церковь. Вокруг построены Знаменский храм и Архангельская церковь. Имеется звонница, а по углам расположены небольшие башенки.

Макаровский Иоанно-Богословский монастырь, точнее, основное его сооружение спроектировано как четверик с шатром и главкой. Можно утверждать, что это одно из самых старых сооружений в Мордовии. С внешней стороны монастырь имеет роскошное убранство. Его фасады выполнены из 9 разновидностей кирпича. Само убранство выполнено в стиле русского барокко.

Знаменит Макаровский Иоанно-Богословский монастырь тем, что в его стенах хранится самый точный список уникальной иконы Богомотареи «Неупиваемая Чаша», которая помогает всем избавиться от недуга пьянства и наркомании.

Сам комплекс располагается на Макаровском погосте. Здесь же имеется несколько источников с целебными водами. Территория монастыря достаточно просторна. Помимо основного собора, здесь построено много небольших церквей, гостиница и даже лагерь для детей. Это место иногда называют Макаровка. Иоанно-Богословский Макаровский мужской монастырь является резиденцией Саранского и Мордовского митрополита.

Постройки на территории монастыря

Основным сооружением Макаровского погоста является Иоанно-Богословский собор. В 2011 году состоялась его реставрация и освящение. В храме находятся следующие святыни:

• Мощи преподобных отцов Киево-Печерских.
• Частицы мощей местных почитаемых святых.

Также здесь располагается Знаменская церковь. Святыни:

• Чудодейственная икона Божьей Матери «Неупиваемая чаша».
• Икона «Знамение».

Храм Архангела Михаила нашел прибежище на территории погоста. Ближний скит состоит из храмов, освященных в честь Воскресения Христова, пр.Феодора Санаксарского, Сергия Радонежского, святых князя Владимира и княгини Ольги, Серафима Саровкого, афонской иконы Пресвятой Богородицы, святителя Гурия, архиепископа Казанского, Тверского епископа и праведного Феодора Ушакова.

Храмовые постройки Дальней пустыни представлены обителью святого Николая Чудотворца, храмом, освященным в честь Антония и Феодосия Печерских, церковью Александра Невского и храмом Модеста Иерусалимского.

Источник святого Николая

Расположенный на территории Иоанно-Богословского монастыря, источник знаменит на всю Мордовию. Источник берет свое начало от Свято-Никольской обители, построенной на возвышенности. Со всего Саранска сюда приезжает огромное количество людей за исцелением души и тела.

Вода в источнике насыщена ионами серебра и одухотворена молитвами монахов. В его водах омывался старец Феофан - настоятель Иоанно-Богословского монастыря. Все монахи взывали к Богу возле этого источника, тем самым освящая его.

Надвратная колокольня

Высота колокольни достигает 36 м. Состоит она из 4 ярусов, увенчана шатром - восьмигранником и луковицей. Фасад колокольни несколько упрощен, что говорит о том, что она была возведена в переходной период. При строительстве использовались элементы архитектуры XVII века, такие как поребрик, городки, шатер, полочки. Из элементов петровского барокко можно выделить наличники и сложные пилястры.

Для паломников

Иоанно-Богословский монастырь приглашает всех желающих ощутить святость и приблизиться к Господу. На его территории построена прекрасная гостиница на 100 человек. Отель расположен в живописном месте, в парковой зоне. Здание гостиницы построили относительно недавно. Имеются здесь номера и экономкласса, и более комфортабельные апартаменты.

Для семейных продуманы специальные двухкомнатные номера для тех, кто приехал с детьми. Инвалиды также могут комфортно разместиться в специализированных апартаментах на первом этаже. В гостинице есть домовая церковь Невского.

В гостинице имеется несколько трапезных, конференц-зал, прачечная.

Питаться паломники могут в монастырском буфете и в трапезных. Каждый вечер после богослужения паломников кормят бесплатно.

Служение людям

Также миссионерской деятельностью славится Макаровский Иоанно-Богословский монастырь. Отец Лука, - насельник монастыря, - регулярно проводит консультации в одном из роддомов Саранска. При центре открыт кабинет психологической и духовной помощи. Здесь помогают женщинам переживать все тяготы беременности, особенно если она протекает не слишком благополучно. Благодаря усилиям отца Луки многие женщины отказались от абортов и даже повернули свою жизнь в сторону Бога.

Монастырь поистине является уникальным духовным Его влияние на сознание людей невероятно велико. В его стенах ощущается особая благодать, ради которой и приезжают сюда многочисленные паломники.

Старчество на Руси во все времена было обращено не только к монашеству, но и к мирянам. Уходя в монастыри, затворы, скиты, чернецы продолжали молиться за весь мир. Особенно созревшие духом подвижники потом выходили к людям и по милости Божией исцеляли недуги, давали советы. В наше время старчество стало явлением очень редким. Господь по великой Своей милости избавляет нас от духовного сиротства и дает нам истинных пастырей. Когда благодать Божия почиет в сердце человеческом, люди ощущают особую радость возле такого человека, и общение с ним дает ощущение присутствия Божия, к такому человеку люди тянутся сами. Старчество — это действительно дар Божий, который Господь дает избранным — тому, кому благоволит Его сердце. К числу таких избранных и относится схиархимандрит Феофан(Даньков) – духовник Иоанно-Богословского Макаровского мужского монастыря и Саранско- Мордовской епархии.

«Благослови, душе моя, Господа…»

Родился отец Феофан (в миру Даньков Владимир Федорович) на пензенской земле, в деревне Орловка Башмаковского района, в крестьянской семье. Отец - Федор Васильевич Даньков был «устроителем новой советской жизни», а мать - Мария Петровна — была женщиной глубоко верующей, что и старалась привить своим детям, которых в семье было четверо. Володя появился на свет 15 июня 1935 года. Отец Батюшки в первый год войны в январе 1941 года ушёл на фронт, а в марте на него пришла похоронка. Война была тяжким испытанием для всех и, особенно для вдов, оставшихся с кучей малых детишек на руках.

Владимир рос кротким, смиренным. В советской колхозной деревне нелегко было ему исповедовать Христа. Друзей у него не было. Как только появлялся на улице, детвора тыкала пальцем в него и, смеясь и дурачась, кричала:

— Поп идет!

А он, не злясь на них, старался поскорее пройти. Терпения ребенку было не занимать. Терпел все: холод, голод, раздетость, разутость, насмешки. В деревне была начальная школа. Мальчик обучился в ней основам грамоты, а дальше, в соседнюю деревню в семилетку ходить не стал – не во что было одеться и обуться.

— Сидел на печке голый, в одной рубашонке, — вспоминает он. — Жили в большой бедности, испытывали холод, голод.

Но даже и в эти невыносимо тяжкие времена, когда мерзлая выкопанная тайком на колхозном поле картошка была великим лакомством, Мария Петровна заставляла своих детей соблюдать пост. Ее неоднократно вызывали в сельсовет и устраивали разнос за то, что она морит детей голодом. Мать молчала, но дома от заповедей Божиих не отступала. За это Бог помиловал всю семью. Дети выросли здоровыми и все дожили до глубокой старости.

В то время по Божьему промыслу у соседки Даньковых поселился благодатный старец Григорий:

— Человек был великой духовной силы и веры, он проповедовал Христа, — рассказывает Батюшка. – К нему стекался весь народ, а колхозное начальство его презирало. Хозяйку заставляли выгнать его из дома, но она стояла на своем – будет жить у меня. Его преследовали, в район возили. Он заходил в управление, снимал шапку. Ему:

— Ты что шапку снял, в церковь, что ли пришел?

А он, показывая пальцем на портрет:

— А вон ваши вожди-то тоже без шапок сидят.

— А ты знаешь, кто это? – и тыкали в портрет Ленина.

— Не знаю, может сам сатана.

А они, ну ладно, мол, достал ты нас, завтра поедешь в район, в Башмаково, там тебе покажут. А в Башмаково опять:

— Ты это говорил?

— Говорил…

И батюшка смеется, как ребенок, радуясь мудрости и бесстрашию своего первого духовного наставника.

— Я так с ним и вырос, — говорит о.Феофан, — Он учил нас с мамкой правильно молиться, пост соблюдать. В праздники и выходные приходили к нему помолиться, с несколькими монашенками.

Когда Володя чуть подрос — в колхоз работать. Поставили его пахать на быках. Позднее он уехал на Урал, учился в ФЗУ на плотника, там и остался на несколько лет строить заводы.

— Как-то поехал к мамке в отпуск в Орловку и меня уже из дома призвали в армию. Попал я на Тихоокеанский флот, в береговую охрану.

За веру ему там тоже доставалось. На политзанятиях пытались вправить мозги отсталому малограмотному крестьянскому парню. Но невдомек было им, что этот худенький солдатик в православной вере был крепок, как камень. В полночь он незаметно выскальзывал из казармы, убегал в лес и молился. К концу службы Владимира посетили скорби и искушения, но Господь не оставлял его и вел по выбранному пути. Положили бойца Владимира Данькова в госпиталь. Случилось несчастье: в советской армии, в госпитале повесился солдатик. ЧП! Сразу из Москвы нагрянули генералы с проверкой. Пошли по палатам. Генерал глянул на тощенького посиневшего солдатика и сказал: «Комиссуйте, а то тоже повесится». «Вот так Господь помог мне выбраться оттуда», — заключает о. Феофан.

К Рождеству 1957 года вернулся Владимир домой, в страшные хрущевские времена, когда церковь гнали. Комиссованный солдатик стал пасти деревенское стадо коров. Попас немного и пошел в церковь, которая была в Башмаково, в 30 км от деревни.

— У ребят на уме одно: вино, кино да танцы. А я этого совсем не понимал. Как же без Бога жить можно? И с тех пор я от церкви не отлучался. Был церковным сторожем, научился читать, петь. В церковь ходили только бабушки, их власти не трогали. Люди в храм и священникам ничего не подавали. А я пойду за милостыней, чтобы подали дров или уголька истопить в храме печку, меня спрашивали, для кого, мол. Говорил, что для себя, и мне охотно давали, — вспоминает Батюшка.

Так проходило время в служении Богу, бесхитростных радостях, скорбях.

«Не вы Меня избрали, а Я вас избрал…»

Епископ Пензенский Мелхиседек (Лебедев) предложил ему рукополагаться, но понимал, что сделать это будет непросто. Владимиру по возрасту, и советским меркам, надо было «пахать» от зари до зари в колхозе. В Мордовии с рукоположением было попроще, поэтому его направили в с. Журавки Зубово-Полянского района. Рукоположили Владимира во иерея. Это важное событие произошло в 1977 году 17 марта на Крестопоклонной неделе. Приступил о. Владимир к службе в день памяти 40 севастийских мучеников.

И все бы было ничего, да староста в церкви оказалась настойчивая, любила, чтобы делалось по ее: не разрешала совершать крещения и венчания. А это Батюшке сильно не нравилось. Но терпение и на этот раз помогло ему. Конфликта не было.

В селе Каменный Брод состарился отец Никифор, которому помогал его слепенький сын Степан. Батюшка вскоре познакомился со Степаном, который приезжал в Журавки помолиться. Тот и предложил переехать в Каменный Брод. О. Владимир согласился. Пока наверху решали, тянули время.

— Я решил принять монашество, — рассказывает он. — Переговорил с Владыкой Серафимом (Тихоновым) и он благословил поехать в Троице-Сергиеву лавру, где я нашел о. Кирилла (Павлова), который тоже благословил меня и дал на постриг все свое: мантию, клобук, рясу.

Батюшка принял монашество с именем Феодосий в 1982 году. Родился новый земной ангел. Всё новое: и одежда, и имя… Через шесть лет о. Феодосий был возведен в сан игумена.

По приезде из Лавры епископ встретил известием о том, что решился вопрос о переводе его в Каменный Брод. А в Журавках спохватились, поехали к Владыке, просили вернуть полюбившегося всем о. Владимира. Прихожане отказывались принимать другого священника. Приезжал туда даже о. Иоанн (о. Иероним Санаксарский), и его не приняли.

— Они обо мне скорбели, что я и не рад был, что ушел. Но на новом месте мне повезло: крестить, венчать — без проблем, а мне только подавай, — с радостью вспоминает Батюшка тот период. — Однажды у меня 75 крестин и 18 венчаний было за одно воскресение. А обычно – более десяти таинств за день. Когда идет давление сверху, народ, наоборот, больше стремится к Богу. Придет этакий мужичок ко мне и просит о том, чтобы я его, коммуниста, покрестил тайно. Никто меня в советские времена не выдавал, но в районе все знали об этом. Начальники мне говорили, чтобы не крестил, а сами украдкой приезжали и крестились. А однажды пришел парторг… В конце разговора я принял у него исповедь, и вскоре тот повенчался со своей женой.

Церковь в Каменном Броду не закрывали. И прослужил в ней Батюшка десять лет. Паства его любила всем сердцем. Да и сам он этот период своей жизни вспоминает с большой сердечной радостью, хотя и тут ему пришлось нести тяжелый крест, о чем его предупредил еще в Лавре о. Кирилл (Павлов).

«Излию от Духа Моего на всяку плоть…»

С открытием Санаксарского Рождество-Богородичного монастыря в 1991 году о. Феодосий перешел в число братии, а в 1992 году был пострижен схиархимандритом Питиримом — бывшим насельником Свято-Успенской Почаевской лавры, которого знал еще по Тамбову, — в схиму с именем Феофан. Так Батюшка стал духовным чадом старца Питирима (отошедшего к Богу в 2010 году). Со всей России люди потоком потянулись в монастырь. Они чувствовали духовный голод, приезжали с одним: увидеть, услышать живого монаха. И Господь вознаграждал их. В Санаксарах они могли соприкоснуться с такими духоносными отцами, как Питирим, Иероним, Феофан, попросить у них совета, святых молитв, получить исцеление.

А Господь изливал Свои дары на подвижников. Со всех концов многострадальной России люди потянулись к о. Иерониму, который читал канон за болящих, помазывал их святым маслом, и люди исцелялись. А о. Феофан в это время ходил по мордовским селам с монахиней Параскевой, служа молебен о здравии болящих.

В 1995 году по благословлению епископа (ныне митрополита) Саранского и Мордовского Варсонофия перешел духовником во вновь открытый Чуфаровский Свято-Троицкий монастырь, куда и хлынул поток болящих на отчитку и лечение.

Позднее схиигумена Феофана перевели в Иоанно-Богословский Макаровский мужской монастырь. Теперь наш монастырь знают не только в России, но и далеко за ее пределами. За помощью к батюшке приезжают даже из Америки и Германии, не говоря уже о ближнем зарубежье. Не было ни одного паломника здесь, который бы не отметил особую Божию благодать в Макаровском монастыре. Одна из женщин, объездившая все святые места в мире, коротко сказала:

— Можно больше в Иерусалим не ездить. Здесь для нас Святая Земля, Господь щедро изливает на монастырь и всех приезжающих Свою благодать.

О. Феофан возведен в сан схиархимандрита, и является не только духовником монастыря, но и всей епархии. На исповедь к нему едет все монашество и духовенство. Великое дело духовничества продолжается и будет до конца дней. Как Господь приводит ныне овец духовных, пусть больных и израненных, на пажити Своя, так дает Он и пастырей, на которых почивает Дух Святой. Благодать Божья врачует болезни пришедших, вразумляет, восполняет оскудевшие духом души. За их молитвы мы получаем благодать Святого Духа, и Господь дает нам всё для спасения души. Так говорил о духовниках великий подвижник Силуан Афонский.

Нужно ли говорить, насколько это великий, но одновременно тяжкий и скорбный крест - быть свидетелем перед Господом, пропуская через себя? человеческие грехи. По существу духовник берётся помочь душе дойти до Царствия Божия.

Батюшку, согбенного, сияющего доброй улыбкой, всегда можно увидеть окруженного множеством людей. В?его руках большая пачка поминальных записок, которые также растолканы по карманам, лежат в сумке, а в сердце — тысячи имён людей, за кого он молится. Однажды Батюшка в алтаре молился очень долго. Ворох записок, кажется, не уменьшался. После длительного стояния он распластался на записки и возопил:

— Господи! Помилуй, спаси, сохрани, пощади и исцели твоих рабов, имена которых я не успел помянуть. — И заплакал.

В 2010 году Батюшка служил на праздник Владимирской иконы Божией Матери. Вышел на проповедь, начал говорить о помощи Пресвятой Богородицы в годы войны:

— …Никогда в Москве не было лютого мороза. А когда немцы в 41-ом пошли на Москву, Богородица ударила по ним сильным холодом так, что многие из них замерзли в снегах под Москвой. И мы были спасены. И о чем не попросишь, Богородица во всем всегда помогает. Такая она, Наша Матушка, Заступница…

Голос его задрожал, и он затих. Я стояла недалеко от амвона и смотрела на Батюшку, по щекам которого лились слезы. В храме тоже многие плакали. Так проникновенно, с такой любовью о Царице Небесной, нашей Заступнице еще никто из отцов в монастыре не говорил.

Говорили мы с ним и о его духовных чадах, за которых Батюшка молится. Основная часть времени у Батюшки уходит на молитвы с земными поклонами. Люди иногда не понимают, почему они перестали болеть, почему им радостно, легко на душе. И как прозрение: «Батюшка Феофан помолился». Люди безоговорочно верят в молитвы старца. И часто перебарщивают. О чем только не просят?! Сами духовно потрудиться не хотят, отдадут записки Батюшке и ждут, когда у них все исправится в жизни к лучшему.

Измученные грехом, отчаявшиеся, унылые, потерявшие смысл и цель жизни, люди приезжают в Макаровский монастырь. И каждого, кто торопится к о. Феофану, он встречает с непременной любовью и лаской. Получить благословление у старца – большая радость для любого паломника. Какой нежностью светятся его глаза, когда подбегают совсем маленькие детки, сложив ручонки для благословления.

Его душа благоухает плодами любви, смирения, сострадания, милосердия. Кто знает тяжесть схимнического, старческого и духовнического креста, кто заглянет в монашеское сердце, кто исповедает ту скорбь, печаль, те раны, что принимает это сердце, и за себя и за всех? Один Господь.

«На недужныя руки возложат…»

В монастырь приезжают люди самые разные. И чтобы удержать их от падения в гибельную пропасть, старец наставляет на истинный путь, исповедует, отчитывает, лечит, дает епитимию для изглаживания тяжких грехов. И если человек не несет ее, тогда Батюшке приходится выполнять самому. Рассказываю об этом его чадам и паломникам, они потрясены. И великий стыд, и самоукорение охватывают их. Мысль о том, что старец за тебя кладет множество поклонов или читает покаянный канон, становится невыносимой.

Старец искренне уверен в том, кто богоугодно живет, того Господь слышит. А молиться надо с великим сокрушением и сердечной теплотой. Сколько притекает к нему людей! Ни разу он не показал, что кто-то не вовремя, что он нездоров, что он устал, что ему некогда. Ему можно открыть любой тайник души и всегда в ответ — только великодушие, милость, любовь.

Огромное количество людей собирается к нему на отчитку и лечение. Задолго до начала молебна они окружают бревенчатую келью старца в ближнем скиту и выстраиваются на всем расстоянии до храма, чтобы взять благословление, задать вопрос. И в какой-то момент по всему монастырю: «Старец вышел». И со всех концов — и старые, и малые бегут к нему с радостными лицами.

— Выхожу на отчитку, а в храме — все болящие, много бесноватых, — вздыхает Батюшка. — Что это значит? За грехи наши Господь подает нам скорбь, болезни. Но если болящий способен измениться, тогда и дело пойдет на поправку.

Перед началом молебна Батюшка обращается к собравшимся. Слушают его, затаив дыхание. И только иногда, пытаясь его прервать, бесы из людей кричат всякие гадости. Можно написать целую книгу с рассказами о множестве случаев чудесных исцелений. И не только православных, но и иноверных людей во вразумление им. Сегодня рассказ о самом Батюшке. В специальном разделе мы поведаем разные истории исцеления и опубликуем письма спасенных людей милостию Божией.

О. Феофан встречался со многими известными старцами нашего времени. Был у отца Николая (Гурьянова) на острове Залита, ножки ему лечил. Ездил к о. Илию Оптинскому, который исповедался у него. Встречался с о. Кириллом (Павловым), подарившим ему свое монашеское облачение. Общался с о. Иоанном (Крестьянкиным) из Псково-Печерского монастыря… Никому не дано знать, о чем говорили эти духоносные мужи. Ниточка преемственности старчества на Руси не оборвалась, несмотря на все лихолетье и гонения на Церковь. Тихий свет старчества осиял и наше труднейшее, смутное время, когда мир встал у черты гибели, подарив нам надежду на духовное выздоровление и спасение.

Всегда будем помнить, что такие богоугодные мужи идут вслед Христу, принимая с радостью клевету, ложь, поношения, что, к великому сожалению, происходит и в наше время. Враг не дремлет и всегда находит через кого очернить или оклеветать старца Феофана. Но исповедники с Креста не сходят, их снимают. Батюшка считает себя недостойным во всем. Когда заговорили о смирении, он очень жестко отозвался о себе, нет, мол, у меня истинного смирения.

Для многих православных людей схиархимандрит Феофан стал самым дорогим, родным человеком на Земле. И все они зовут его Батюшка Феофан. И по чувству искренней любви, уважения, почитания к нему в письмах обращение «Батюшка» пишут с заглавной буквы.

Жизнь духоносных отцов является сокровенной тайной. И знает ее полностью только Сам Господь. Мы живём со старцем в одном монастыре, встречаемся каждый день, исповедуемся ему, но его внутренняя жизнь остается сокровенной. Как писал апостол Павел: «Духовный [человек] судит о всём, а о нём судить никто не может» (1Кор.гл.2). Батюшка остается тем, кто стяжав дух мирен, спасает вокруг себя тысячи.

Текст подготовила монахиня Елисавета

Архимандрит Феофан (Александров, 1785-1852) создал много прекрасных сочинений, одно из которых — Рождественские ирмосы — стало, можно сказать, народным. Их поют не только в самый праздник Рождества, но и в течение всего Рождественского поста и на святках. А между тем сам Феофан сегодня практически забыт. За последние 90 лет ему были посвящены всего две довольно скупые статьи в Журнале Московской Патриархии, причем вторая (» 8 за 1985 год), подписанная «Г.А.», во многом повторяет предшествующую — профессора Льва Парийского (» 10 за 1952 год). В свою очередь оба автора, по признанию «Г.А.», базировались на ставшей уже библиографической редкостью монографии протоиерея А.П.Смирнова1 «Архимандрит Феофан, церковный композитор» (Казань, 1909) и на «Истории Казанской Духовной Семинарии за XVIII и XIX столетия» А. Благовещенского (Казань, 1881). Обе статьи, к сожалению, содержат ряд искажений и страдают существенной неполнотой. Например, по поводу происхождения архимандрита Феофана здесь сообщается только, что он — сын дьячка из села Городище Каширского уезда и родился либо в 1785, либо в 1786 году.
Как удалось установить, первая публикация о Феофане содержится в книге С.К.Смирнова «История Троицкой Лаврской Семинарии», изданной в 1867 году. В семинарских архивах обнаружился документ о поступлении сюда будущего архимандрита. Из него следует, что первоначально «дьячкова сына Федора» во время «разбора священнослужительских детей» оставили при отце — с перспективой самому стать сельским пономарем или дьячком. Однако его старший брат, священник московской Климентовской церкви, ходатайствовал перед митрополитом Платоном, а через него — перед епархиальной консисторией о разрешении поступить мальчику в Троицкую духовную семинарию, на что и получил согласие. Поскольку Федор, видимо, фамилии не имел, он взял фамилию Некрасов (вероятно, епархиального секретаря, подписавшего отношение о его зачислении в семинарию), которую носил первые два-три года. Федор Васильев Некрасов 12-ти лет (согласно документу за 1799 год) и 13-ти лет (за 1800 год), сын дьячка (Василия Гаврилова — указано только в документе за 1800 год) Николаевской церкви села Городище2 Каширского уезда Тульской епархии, ученик высшего грамматического класса, поступил в семинарию 15 декабря 1798 года3.
Из приведенных данных следует, что Федор родился в 1786 или 1787 году.
А вот дальше начинаются непонятные метаморфозы. Документы за 1801 и 1802 годы в архиве отсутствуют, в относящихся же к 1803 и 1804 годам есть приписка, что в сентябре 1803 года Федор переведен сюда из Перервинской семинарии4; ему уже 19 или 20 лет (то есть он — 1784 года рождения); фамилия его теперь — Александров, а не Некрасов (последняя в документе 1803 года перечеркнута и заменена новой); к тому же он уже студент философии5. Возникает только одно предположение: Федор решил побыстрее закончить обучение и завысил свой возраст на три года.
В упоминавшихся выше статьях между прочим говорится, что Феофан, как и Василий Дроздов, будущий митрополит Московский Филарет, якобы перешел в 1800 году в открытую тогда Вифанскую семинарию. Подтверждения тому мы не нашли ни в архиве Троицкой семинарии6, ни в послужных списках архимандрита Феофана, ни в биографии Филарета. В книге С.К.Смирнова указывается лишь, что Федор Александров окончил Троицкую семинарию в 1808 году, то есть за 10 лет (обычный срок обучения — 11-12 лет).
Последующие вехи жизни Феофана до 1850 года довольно четко зафиксированы как в указанных статьях, так и в послужных списках московского Донского монастыря (ЦИАМ. Ф. 421), настоятелем которого архимандрит Феофан был с 1832 по 1850 год. Еще до окончания семинарии Федор Александров назначается преподавателем латинского языка в младшем (низшем) грамматическом классе и тогда же — еще и регентом лаврского митрополичьего хора; в 1809 году вместе с уже иеродиаконом Филаретом (Дроздовым) переводится в Петербург, где преподает латинский и греческий языки, священную историю, партесное пение в высшем классе уездного Александро-Невского духовного училища и одновременно риторику, греческий язык и гомилетику в Армейской духовной семинарии; с 16 марта 1812-го до 16 марта 1814 года он — инспектор и наставник философии в Петербургской духовной семинарии7 и ректор Александро-Невского духовного училища.
12 августа 1812 года Федор принял монашество с именем Феофан. 1 августа 1813 года он возведен в сан архимандрита Новгородского Сковородского Михайлова монастыря; в 1814 году становится ректором Ярославской духовной семинарии8 и настоятелем Ростовского Борисо-Глебского монастыря, в 1816-м — настоятелем Домницкого Рождество-Богородицкого монастыря Черниговской епархии, в январе 1817-го — профессором Черниговской духовной семинарии, 30 июля 1817 года переводится в Казань наместником Спасо-Преображенского монастыря, а 3 сентября того же года назначается ректором и профессором Казанской духовной академии.
В 1818 году Казанскую духовную академию преобразовали в семинарию, преподавательский состав существенно обновился. Архимандрит Феофан остался ректором. Естественно, на его плечи легла основная тяжесть трудов по проведению необходимых реформ. Треть своего ректорского жалованья он отдавал на нужды воспитанников, за собственный счет переоборудовал под общежитие флигель в Спасском монастыре, а в 1829 году основал Комитет для призрения бедных учеников семинарии и подведомственных ей училищ.
В то же время архимандрит Феофан проявил себя талантливым педагогом. Его «Записки по умозрительному богословию» (как тогда было принято, на латинском языке) получили самую высокую оценку современников. По отзыву одного из них, в «Записках…» видны «опытность сочинителя, ясность, доказательность и чистота богословского духа».
14 декабря 1819 года архимандрит Феофан по совместительству занял должность профессора Казанского университета, где начал преподавать академический курс богословия [догматического и нравственного]9 по своим «Запискам…», переведенным им на русский язык, и церковную историю. В этой должности он пробыл до [марта] 1823 года10, являясь кроме того членом Российского Библейского общества, Общества любителей русской словесности; на протяжении многих лет состоял членом Казанской Духовной Консистории [а также благочинным монастырей (с 7 января 1826-го по декабрь 1838 года) и церквей Казани и ее округи (с 1827 года). В 1827 году ревизовал духовные правления Симбирска и Сызрани].
Исключительное внимание архимандрит Феофан уделял церковной музыке. Руководимый им хор Казанского Спасо-Преображенского монастыря в те годы не уступал архиерейскому.
14 ноября 1832 года архимандрит Феофан был назначен настоятелем московского Донского ставропигиального монастыря, а вскоре [с 5 декабря], по представлению митрополита Филарета, с которым его связывала многолетняя дружба, — членом Московской Синодальной Конторы и благочинным всех ставропигиальных монастырей [очевидно, московской митрополии]. Со временем он стал пользоваться в Москве большой известностью и как проповедник. Еще при жизни вышли в свет труды Феофана: «Собрание поучительных слов на Господские и Богородичные праздники» (М., 1841) и «Собрание поучительных слов на воскресные дни» в 2-х томах (М., 1849). Многие специально приезжали в Донской монастырь на проповеди его настоятеля. И, конечно, чтобы услышать монастырский хор.
Синодальная Контора неоднократно поручала архимандриту Феофану наиболее хлопотные и сложные ревизии. В частности, в 1834 году — ревизию ризниц московских кремлевских соборов, в 1838-м — Оренбургской епархии, в 1843-м — ризниц Новоиерусалимского, Ростовского и московского Заиконоспасского монастырей; в 1846-м — Большого Успенского и Гостунского соборов и рукописного отдела бывшей Патриаршей библиотеки в Москве11.
За свои труды архимандрит Феофан неоднократно удостаивался благодарностей от Синода, высоких правительственных наград. Так, в 1837 году он получил орден Св. Анны II степени с императорской короной, а в 1840-м — орден Св. Владимира III степени.
Все эти годы настоятель Донского монастыря продолжал сочинять духовные песнопения, не жалея средств на содержание монастырского хора и на обустройство жизни заботливо им пестуемых певчих, что вызывало недовольство братии, в остальном любившей Феофана за мягкость и доброту: «При архимандрите Феофане, — говорил А.В.Смирнову один из иноков, — наша обитель пользовалась особенною любовью москвичей; но вследствие того, что Феофан расходовал значительныя средства на содержание певчих, от времени его настоятельства в монастыре не осталось никаких сбережений».
Итак, служебная карьера архимандрита складывалась благоприятно, Феофан вполне мог рассчитывать на архиерейскую кафедру. Но в 1850 году его вдруг из Москвы переводят сначала в один провинциальный монастырь, потом в другой, где вскоре он и скончался.
Что явилось причиной этой, по сути, ссылки» Статьи в ЖМП ответа не дают. Попробуем разобраться.
Выясняется следующее: причиной оказались две крупные неприятности по службе, о чем упомянуто в ряде дореволюционных изданий. Первая была вызвана столкновением Феофана с весьма влиятельным директором Придворной певческой капеллы генерал-майором Алексеем Федоровичем Львовым12. Оба они, как сообщает А.Благовещенский в «Истории Казанской Духовной Семинарии…», якобы состояли в Комитете для устройства церковного пения, куда Феофана назначили после избрания Филарета митрополитом. Однако биограф архимандрита протоиерей А.В.Смирнов пишет: «В переданном (Благовещенским. — Авт.) рассказе есть только отдаленный намек на истинные факты. Бесспорно, что архим. Феофан не особенно сочувствовал церковно-композиторской деятельности Алексея Феодоровича Львова. Как известно, последний задумал ввести однообразие в существующие церковные напевы и с этою целью издал круг богослужебного пения, который он хотел сделать обязательным для всех церквей России. Чтобы достигнуть возможно быстрого распространения своих гармонизаций, он, с дозволения Государя Николая Павловича, вызвал из разных епархий в придворную капеллу 28 регентов, которые, изучив переложения Львова, должны были сделаться первыми их распространителями; вместе с ними обучались в капелле и полковые регента»13. Так как Феофан и сам занимался переложением обиходных мелодий, то он, естественно, видел в лице Львова конкурента, хотя и не мог похвалиться тем, что «вернее знал и понимал церковную музыку»14.
После издания своего «канона» Львов испросил у Государя командировку в Москву для переложения на ноты древних напевов, употреблявшихся в Симоновом, Донском монастырях и в Успенском соборе, каковое обстоятельство должно было особенно задеть настоятеля Донского монастыря. Возможно, последний и позволил себе неодобрительно отозваться о церковно-музыкальных трудах А.Ф.Львова, однако формального столкновения между ними не случилось. Благовещенский ошибается, указывая, что оба состояли членами Комитета для устройства церковного пения. В Москве действительно существовал учрежденный митрополитом Филаретом Комитет, но не для «устройства церковного пения», а для «испытания новоперелагаемого церковного пения», куда архимандрита Феофана почему-то не включили.
Что касается директора Придворной певческой капеллы, он действительно был настроен по отношению к Феофану весьма неблагосклонно. В записках А.Ф.Львова, напечатанных после его смерти в «Русском архиве» за 1884 год, читаем: «Московский Филарет труд мой не одобряет, а почему, не знает сам, будучи наущен настоятелем Донского монастыря, который сам марает нотную бумагу, воображая, что он единственный в мире сочинитель церковного пения». И в другом месте: «Эти упрямые невежи (духовенство Москвы. — Авт.) не могли помириться с мыслию, что порядок церковного пения совершается не ими, а лицом, духовенству не принадлежащим. Особенно архим. Донского монастыря Феофан… невежа во всей силе слова и к несчастью сам воображавший, что может писать ноты и что они составят честь и славу России, — это его собственное выражение, — делал и делает мне разные неприятности, предвидя, что ноты, им писанные, при рассмотрении их директором придворной певческой капеллы будут найдены негодными. Феофан подстрекал подобных себе монахов и попов, а те митрополита Филарета, который чужд всякого познания в музыкальном искусстве, не знал, кому верить».
Что ж, с таким настроем А.Ф.Львов вполне мог действовать против архимандрита Феофана. Теперь — о второй служебной неприятности настоятеля Донского монастыря. «Дело это, — продолжает А.В.Смирнов, — освещается отчасти в «Мелочах из воспоминаний» Н.П.Смирнова15. Вот сущность его рассказа, восполняемого и исправляемого нами на основании официальных документов, содержащихся в «Собрании мнений и отзывов Филарета». В 1850 году в Москве большую сенсацию произвело преступление, совершенное Николаем Семеновичем Зыковым. Он был сыном разбогатевшего от удачной женитьбы чиновника и учился в Корпусе путей сообщения, откуда его будто бы выгнали за неспособность. Некоторое время он служил чиновником у гражданского губернатора. <Н.> Смирнов характеризует его как хитрого, пронырливого, склонного ко лжи, обману и всякому плутовству проходимца; несмотря на непривлекательную наружность, он втерся в доверие высокопоставленных дам, увлекавшихся благотворительною деятельностью, которая стала тогда входить в моду. Он состоял в различных благотворительных учреждениях то членом, то секретарем. После смерти отца по каким-то побуждениям поступил послушником в Донской монастырь, но жил здесь совсем по-светски: по словам Н.Смирнова, у него был лакей; помещение его состояло из трех комнат, хорошо меблированных, но для отвода глаз в одной комнате находилась кровать из голых досок с поленьями в изголовье вместо подушек. Он свободно принимал у себя гостей и преимущественно великосветских барынь; даже митрополит Филарет будто бы посещал его и однажды привез ему Библию в серебряном окладе и в таком же окладе икону. Зыков хвалился, что он с архимандритом Феофаном живет по-приятельски и всегда обедает с ним вместе… В числе постоянных его посетительниц была княгиня Вера Дмитриевна Голицына… Зыков не стеснялся во всякое время выходить из монастыря и нередко проводил время в доме Голицыной»16.
3 марта 1850 года Зыков, возвращаясь в монастырь и будучи, вероятно, навеселе, повстречал некоего купчика Матвеева и выбил из рук его бутыль с маслом. Завязалась драка. Вмешалась полиция. Дело дошло до митрополита, который санкционировал полицейское следствие, назначенное генерал-губернатором Москвы А.А.Закревским, поскольку послушник являлся мирским лицом. От монастыря для участия в разбирательстве направили депутата. Выяснилось, что двумя годами ранее архимандрит Феофан подписал добрый отзыв о послушнике Зыкове, но уже год спустя рекомендовал перевести Зыкова в один из загородных монастырей с целью выявить его истинные устремления. Однако этого сделано не было. 20 марта Зыков подал прошение об увольнении, а через месяц митрополит Филарет обвинил архимандрита Феофана в непринятии своевременно по отношению к Зыкову должных мер, назначении на следствие неподходящего депутата и так далее. К своему обвинению митрополит приложил справку, согласно которой по Донскому монастырю уже рассматриваются дела о неблаговидном поведении двух иеродиаконов17. «По моему мнению, настоящие обстоятельства дают довольную причину тому, чтобы архимандрита Феофана уволить от должности благочинного монастырей», — сообщал он Синоду18.
«Митрополит Филарет хорошо сознавал, что вина архимандрита Феофана вовсе не настолько велика, чтобы налагать на него чрезмерное наказание, — пишет А.В.Смирнов, — но молва о скандале дошла до высших сфер; м.б. в скором времени совершилось и убийство (Зыковым. — Авт.) Голицыной, что вызвало самые неблагоприятные толки о Донском монастыре. По всей вероятности, на возмутительное преступление Зыкова обратил внимание и сам Государь». И вот в декабре 1850 года в ответ на запрос Обер-прокурора от имени императора Филарет представляет в Синод свое мнение «О средствах к нравственному улучшению московских ставропигиальных монастырей»; в апреле 1851 года направляет Обер-прокурору письмо с мнением по тому же вопросу; в январе 1852 года по поручению Синода составляет «Правила благоустройства монашеских братств в Москве»… «Таким образом, зыковская история наделала не мало хлопот даже митрополиту Филарету. После этого становится вполне понятной суровая кара, постигшая архимандрита Феофана», — заключает А.В.Смирнов.
Архимандрита Феофана 6 июля 1850 года перевели из Москвы сначала в Нежинский Назарет-Богородичный мужской монастырь Черниговской епархии, а через несколько месяцев — настоятелем19 в Троицкий Макариев Калязин монастырь Тверской епархии. Такое понижение явилось, конечно, весьма болезненным ударом, от которого архимандрит Феофан, по выражению А.Благовещенского, «зачах». 23 октября 1852 года (по старому стилю) он скончался. Похоронили его «в паперти соборной церкви» — Троицкого храма20. В 1940 году Калязинский монастырь, как известно, взорвали и затопили при строительстве Угличского водохранилища…

1. В действительности — протоиерей Александр Васильевич Смирнов, профессор Казанской духовной академии по пастырскому богословию и гомилетике, впоследствии профессор Санкт-Петербургского университета.

2. Находилось в 20 верстах к западу от Каширы и в 15-ти к востоку от Пущина, на правом берегу Оки, в непосредственной близости от современных населенных пунктов Макаровка, Федоровка и Хорошевка.

3. ОР ГБ РФ. Ф. 757, к-н 74, д. 5, л. 41; к-н 76, д. 2, л. 17.

4. То есть в 1801-1802 гг. Федор учился в Перервинской семинарии.

5. ОР ГБ РФ. Ф. 757, к-н 82, д. 9, л. 25; к-н 84, д. 16, л. 9 об.

6. Да и в списках воспитанников Вифанской семинарии за 1805 г. (ЦИАМ. Ф. 427) Феофан не упомянут.


7. Здесь, по словам будущего митрополита Филарета, архимандрит Феофан «с достаточными по своей части познаниями соединял ревность и неослабное прилежание» (Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита Московского и Коломенского. СПб., 1885. Т. I. С. 82).


8. Приведем еще один отзыв Филарета о Феофане той поры: «В должности профессора богословских наук — способен и прилежен. По правлению (семинарией. — Авт.), особенно в начале, не довольно показал деятельности и осмотрительности, но сие частью могло происходить от независимой от него причины» (там же. С. 292).


10. Когда чем-то не угодил попечителю учебного округа Магницкому (К.Здр-въ. Феофан (Александров). Русский биографический словарь. СПб., 1896-1913). Возможно, источником этого сообщения является «Биографический словарь профессоров и преподавателей Императорского Казанского Университета» Н.П.Загоскина.


11. Сведения взяты из послужных списков архимандрита Феофана, находящихся в делах фонда Донского монастыря (ЦИАМ. Ф. 421). Здесь обнаружилось, в частности, следующее: дело 5494 (л. 2) за 1836 г. показывает возраст Феофана — 53 года; дело 5568 (л. 3) за 1839 г. — 56 лет; дело 5675 (л. 25) за 1846 г. — 63 года. Правда, эти документы составлялись в январе-феврале следующего за указанным в них года, так что исчисленная по ним дата рождения падает на 1783 (1784) г., а не на 1786-1787, как следует из семинарских дел. Данное обстоятельство заставило автора посетить Тульский государственный архив в поисках метрических книг церквей Каширского уезда за 1780-е годы. Повезло! Обнаружились книги за 1782, 1785 и 1794 гг. Так вот, в книге «о родившихся» за 1785 г. значится: «17 апреля… вышеписанного села Городища Николаевской церкви у дьячка Василья Гаврилова сын Федор, крещен 20 числа апреля, восприемниками были вотчины малолетней девицы Татьяны Михайловны дочери Кошелевой дворовый человек Прокофей Кирилов да крестьянска женка Надежда Иванова» (ГАТО. Ф. 1770, оп. 3, д. 43, л. 174). 


12. А.Ф.Львов (1799-1870) — скрипач и композитор. После получения музыкального образования поступил на военную службу и сделался флигель-адъютантом при императоре Николае I. С 1836 г. руководил Придворной певческой капеллой, а с 1854 г. — всеми музыкальными учреждениями в столице. После потери слуха уехал к себе в имение в Ковно, где и умер. Автор гимна «Боже, царя храни» (1833) на слова В.А.Жуковского, опер «Ундина» и «Староста», сочинений для скрипки, а также ряда церковных произведений, из которых самое замечательное — «Вечери Твоея тайныя».


13. Деятельность А.Ф.Львова по унификации церковного пения впервые была освещена в труде протоиерея Дмитрия Разумовского. Труд этот вышел в 1867 г., т.е. еще при жизни Львова, и потому едва ли мог быть абсолютно объективным. Пересмотренный автором и переизданный в 1917 году, он, как нам кажется, в какой-то мере сохранил тон дифирамба, хотя и содержал признание того факта, что в столице и в Москве переложениями Львова духовенство было недовольно, не смея, однако, высказывать свое недовольство открыто. Все разногласия Львова с митрополитом Филаретом и архимандритом Феофаном Разумовский по возможности сглаживает, собственных высказываний действующих лиц не приводит, так что о правильности изложения им сути рассматриваемой полемики судить затруднительно.


14. «Правда, архимандрит Феофан не был хорошо знаком с теорией музыки… но его пьесы просты, мелодичны и спокойны, как просто наше старинное обиходное пение» (К. Здр-въ. Феофан (Александров). Указ. изд.).


16. Мы опускаем ряд подробностей скандального дела Зыкова, в том числе и убийство им княгини В.Д.Голицыной.


17. Благовещенский, видимо, под впечатлением слухов, писал, что следствие возглавлял не кто иной, как А.Ф.Львов, который и отомстил архимандриту Феофану, признав его виновным в позволении таким людям проживать в монастыре. Но, повторимся, правильнее будет сказать: Львов мог повлиять в Синоде на прохождение там дела об увольнении Феофана, прямых же свидетельств тому нет.

18. Собрание мнений и отзывов Филарета… С. 317.


19. «86-м по счету, с правом служения по архиерейскому чину — с дикирием и трикирием», — отмечает иеромонах Павел (Крылов) в своей книге «Троицкий Калязин монастырь…» (Калязин, 1897).


20. Великий князь Николай Михайлович. Русский провинциальный некрополь. М., 1914. Т. I. С. 1001.