Автором термина стокгольмский синдром является. Что это такое. Объяснение эволюционной психологии

Состояние, возникающее при захвате заложников, когда заложники начинают симпатизировать и даже сочувствовать своим захватчикам или отождествлять себя с ними. Если террористов удаётся схватить, то бывшие заложники, подверженные стокгольмскому синдрому, могут активно интересоваться их дальнейшей судьбой, просить о смягчении приговора, посещать в местах заключения и т. д.

Авторство термина приписывают криминалисту Нильсу Бейероту (Nils Bejerot), который ввёл его во время анализа ситуации, возникшей в Стокгольме во время захвата заложников в августе года. Но желание заложника защитить своего захватчика или вообще «объединиться с ним» в общем было известно задолго до стокгольмских событий, давших название «синдрому заложника». В быту не так уж редко возникают ситуации, когда женщины, перенёсшие насилие и остававшиеся некоторое время под прессингом своего насильника, потом влюбляются в него.

Стокгольмский синдром может возникнуть даже при:

• захвате с целью получения выкупа ;
• политических терактах (проявляется наиболее ярко, особенно если в обществе существуют различные точки зрения на решение проблемы, из-за которой возникла конфликтная ситуация).

Стокгольмский синдром усиливается в случае разделения группы заложников на отдельные подгруппы, не имеющие возможности общаться друг с другом.

Опасность синдрома

Опасность стокгольмского синдрома заключается в действиях заложника против собственных интересов, как, например, воспрепятствование своему освобождению.

Известны случаи, когда во время антитеррористической операции заложники предупреждали террористов о появлении спецназовца , и даже заслоняли террориста своим телом. В других случаях террорист прятался среди заложников и никто его не разоблачал. Как правило, стокгольмский синдром проходит после того, как террористы убивают первого заложника.

Детали состояния и его причины

Психологический механизм серьёзного шокового состояния изменения сознания человека состоит в том, что сначала действует защитный механизм, зачастую основанный на неосознанной идее, что преступник не будет вредить жертве, если действия будут совместными и положительно восприниматься. Пленник практически искренне старается заполучить покровительство захватчика. Позднее в условиях полной физической зависимости от агрессивно настроенного террориста заложники боятся штурма здания и насильственной операции властей по их освобождению больше, чем угроз террористов.

Захват заложников в Стокгольме в 1973 году

Случай с Пэтти Хёрст

Захват резиденции японского посла в Лиме , столице Перу, 17 декабря 1996

Это самый крупный за всю историю захват такого большого числа высокопоставленных заложников из разных стран мира, неприкосновенность которых установлена международными актами.

Террористы (члены перуанской экстремистской группировки «Революционное движение имени Тупак Амару »), появившиеся в виде официантов с подносами в руках, захватили резиденцию посла вместе с 500 гостями во время приема по случаю дня рождения императора Японии Акихито и потребовали, чтобы власти освободили около 500 их сторонников, находящихся в тюрьмах.

Сразу после захвата президента Перу Альберто Фухимори стали обвинять в бездействии и в том, что он не обеспечил надежной охраны посольства, лидеры западных стран, чьи граждане оказались в числе заложников, оказывали на него давление и требовали, чтобы безопасность заложников была приоритетной целью при их освобождении. В таких условиях ни о каком штурме посольства, ни о каких других силовых мерах освобождения заложников речи не шло.

Этот феномен получил название «стокгольмский синдром» , или «синдром заложника» , в 1973 г., когда во время вооруженного ограбления банка в Стокгольме двое преступников удерживали в заложниках четверых сотрудников в течение 6-ти дней. А после освобождения жертвы вдруг стали на сторону своих похитителей, одна из девушек даже обручилась с налетчиком. Это был не единственный случай, когда жертвы прониклись симпатией к своим обидчикам.

В 1974 г. политические террористы Симбионистской освободительной армии похитили внучку миллиардера, 19-летнюю Патти Херст. 57 дней девушка находилась в шкафу размером 2 метра на 63 сантиметра. Первые несколько дней она провела с кляпом во рту, с завязанными глазами, ее подвергали физическому и сексуальному насилию. Заговорщики планировали обменять ее на двух заключенных своей группировки, но этот план провалился, и Патти осталась с ними. Девушка не только не стремилась освободиться, но и стала членом группы, принимая участие в налетах и ограблениях банков. В одного из террористов она была влюблена.

За сутки до своего освобождения под залог Патти Херст заявила о том, что вступает в ряды Симбионистской освободительной армии: «Или и дальше оставаться в плену, или использовать мощь С.А.О. и бороться за мир. Я решила бороться… Я решила остаться с новыми друзьями». В 1975 г. девушку арестовали в числе других членов группировки. На суде Херст рассказала о принудительном характере ее деятельности, но обвинительный приговор все же был вынесен.

В 1998 г. в Вене была похищена 10-летняя Наташа Кампуш. В течение 8 лет ее держал взаперти маньяк Вольфганг Приклопиль. Все это время девочка находилась в звуконепроницаемом подвале. Она смогла вернуться домой только в 2006 г. Но о своем похитителе девушка отзывалась с сочувствием, утверждая, что он баловал ее больше, чем родители. Как оказалось, в детстве у нее не было друзей, родители развелись, и она чувствовала себя одинокой.

Когда Наташу похитил маньяк, она вспомнила телепередачу, в которой говорили, что в случае сопротивления жертв похищений часто убивают, и вела себя покорно. После ее освобождения Приклопиль покончил с собой. Узнав об этом, Наташа расплакалась.

В 2002 г. маньяк из Солт-Лейк-Сити похитил 15-летнюю Элизабет Смарт. В заключении девушка провела 9 месяцев. Существовала версия, что она могла бы сбежать и раньше, если бы не чувство привязанности к похитителю.

Психиатры и криминологи изучали этот феномен на протяжении десятилетий и пришли к таким выводам. В стрессовой ситуации между жертвой и агрессором иногда возникает особая связь, которая приводит к возникновению симпатии. Сначала заложники демонстрируют готовность подчиняться агрессору, чтобы избежать насилия и сохранить себе жизнь, но позже под воздействием шока они начинают сочувствовать преступникам, оправдывать их действия и даже отождествлять себя с ними.

Это происходит далеко не всегда. Жестокое обращение с заложниками закономерно пробуждает в них ненависть, но в случае гуманного поведения жертва начинает чувствовать благодарность. К тому же, в условиях изоляции от внешнего мира заложники могут узнать точку зрения агрессоров и понять мотивы их поведения. Нередко причины, побудившие их к преступлению, вызывают у жертв сочувствие и желание им помочь. Под воздействием стресса развивается физическая или эмоциональная привязанность к захватчикам. Заложники чувствуют благодарность за то, что их оставили в живых. В результате во время спасательной операции жертвы нередко оказывают сопротивление.

Термин появился благодаря исследованиям криминалиста Нильса Биджерота. Он анализировал ситуацию захвата банка, произошедшую в Стокгольме в 1973 году. Бандиты взяли в плен четверых: трех женщин и одного мужчину. Продержали их шесть дней, держа под прицелом оружия, но периодически уменьшали степень контроля. Каждому из них, тем не менее, грозила погибель. В процессе их высвобождения произошёл поразительный эффект: бывшие заложники встали на защиту своих пленителей. А двое из женщин впоследствии вышли замуж за этих грабителей.

Сегодня стокгольмский синдром трактуют как гораздо более широкое явление, затрагивающее не только связь террорист-пленник. Его характеризуют как психологическое состояние, при котором жертва симпатизирует и сочувствует своему мучителю. Она может в дальнейшем интересоваться судьбой преступника, вступать с ним в брак.

Вы удивитесь, но под данное понятие подходят как реальные заложники в случайных преступных актах (терроризма, грабежа, разбоя и прочих), так и жертвы домашнего насилия.

Рассмотрим стокгольмский синдром в его традиционном смысле и в современном значении, когда признаки поведения жертвы стали появляться у жён, которых избивают их собственные «мужья-защитники».

История термина и классические признаки синдрома

В Стокгольме при высвобождении тогдашних пленниц банка женщины не просто сочувствовали своим захватчикам, но и препятствовали полиции совершать необходимые меры разоружения и помещения преступников под стражу. Бывшие жертвы навещали их в тюрьмах, просили об амнистии. Одна женщина пошла на разрушение собственной семьи, лишь бы быть рядом с тем, кто более пяти дней угрожал её жизни. Как было отмечено ранее, две заложницы заключили с захватчиками браки.

Совокупность признаков, появляющихся при развивающемся Стокгольмском синдроме:

• Жертва ассоциирует себя с захватчиком. Данное поведение обусловлено включением защитного механизма, основанного на том, что бандит не причин вреда, если пленник будет действовать с ним заодно, перестанет сопротивляться и перечить. Жертва неосознанно начинает активно добиваться положительного к себе отношения со стороны преступника.
• Пленник интуитивно понимает, что попытки его спасти могут закончиться неудачно, и в таком случае похититель разозлится, сорвётся именно на нём. Что ухудшит отношение преступника к жертве. Если спасение не было успешным, то ситуация для заложника станет плачевной. Потому он заранее боится вторжения освободителей.
• Длительное нахождение в состоянии пленника невольно позволяет ему лучше узнать преступника, его взгляды, мотивы. Если даже бандит и не делится напрямую, человеку и без того становятся ясны отдельные детали. Зачастую же захватчик сам вываливает на жертву свои обиды и устремления. В поисках поддержки или самооправдания, или же от невозможности молчать и терпеть внутреннюю боль, толкнувшую его на преступление. Жертва проникается бедами захватчика.
• Заложник старается забыть о том, что он в смертельной опасности. Абстрагируется, представляет, что находится во сне. Возможно и то, что, перенимая точку зрения захватчика, жертва сама винит властей и служителей закона в том, что с ними случилось.

Синдром значительно быстрее возникает, если пленник находится с захватчиком один на один. А других заложников рядом нет.

Бытовые проявления «синдрома заложника»

Женщина, живущая под неустанным гнётом своего мужа-тирана, садиста, что насилует её и морально, и физически, избивает, нередко защищает его и клянётся в любви. Налицо все признаки стокгольмского синдрома.

Анна Фрейд – дочь знаменитого основателя психоанализа – взялась за анализ работ своего отца и через описание механизма идентификации доказала, что поведение, свойственное при «синдроме заложника», возникает, как попытка выстроить психологическую защиту в ответ на крайнюю степень опасности.

Исходя из её теории, ясно, что субъект, впервые оказываясь в ситуации, которая несёт в себе угрозу для его жизни, слишком шокирован и способен утратить чувство реальности. Жертва не осознаёт и не отвечает за себя, когда вдруг начинает оправдывать садиста, даже проявлять содействие.

Женщина чувствует себя нормально, пребывает в «зоне комфорта», когда ситуация с избиением или психологическим давлением повторяется. Она готова принять ответственность на себя, прощать обидчика, чувствовать вину. Обычно это проявляется у женщин с определённым типом личности. Как правило, в ней уже заложено поведение жертвы, что и притягивает к ней такого мужчину-агрессора и доминанта. Такую жену недолюбили в детстве родители, она росла с чувством неполноценности.

Некоторые из жертв насилия могут искренне верить, что не заслуживают счастья и иного к себе отношения. Избиение и насилие со стороны супруга – наказание за то, чего они и не совершали. Женщина полагает, что смирением и податливостью воле агрессора добьётся его прощения и прекращения мучений. Она вырабатывает стратегии приспособленчества, позволяющие ей выжить. Что абсолютно меняют и разрушают её личность, заглушают чувства и эмоции. Заставляют отказаться от личных дел, карьеры, иных функций и потребностей, в том числе и от ведения хозяйства, воспитания детей, общения с подругами.

Посттравматический стокгольмский синдром

Не всегда с прекращением источника насилия уходит и «синдром заложника». Напротив, состояние бывшей жертвы может ухудшаться, появляются посттравматические переживания.

Стокгольмский синдром надрывает состояние жертвы, ухудшает её психическое состояние. Последствия могут быть самыми разными и по степени интенсивности, и по своей длительности.

Прежде всего, женщине, попавшей в такую ситуацию, не следует соглашаться на любые требования своего насильника. Ведь он, вопреки вашему мнению, только наслаждается тем, что подавил волю жертвы, держит над ней полную власть. Тем самым, не ослабляет давление, а, напротив, усиливает его.

Для избавления от стокгольмского синдрома женщине лучше всего обратиться в кризисный центр, где опытные специалисты помогут справиться с пережитым, найдут пути решения. Главное – не бояться и прийти к психологам вовремя.

Стокгольмский синдром - один их тех сложных и неадекватных ситуаций, которые достаточно редко встречаются в практической психопатологии. В этом случае жертвы становятся сочувственными к своим собственным похитителям, причем независимо от тяжести и формы негативного к себе отношения.

Это психологическое состояние, когда у похищенной жертвы развиваются положительные чувства, которые она начинают испытывать к лицу, которое лишило ее свободы. Название синдрома было формулировано криминалистом и психологом Нильсом Бейрротом. Как правило, активное проявление положительных эмоций у жертвы к своему истязателю возникает в момент, когда она чувствует, что агрессор проявляет элементы доброты и заботы к ней.

История стокгольмского синдрома

Это патологическое состояние получило свое название, благодаря печально известному ограблению банка в Стокгольме, Швеция. Ограбление произошло в банке Kreditbanken в 1973 году, двумя вооруженными мужчинами с фамилиями Олссон и Олофссон, которые продержали четырех сотрудников банка в качестве заложников, в течение шести дней. Когда спасательные попытки были успешно проведены в конце шестого дня, похищенные люди встали на сторону своих похитителей. Бывшие заложники активно пытались помешать попыткам спасения.

Даже после того, когда похитители сдались и были приговорены к лишению свободы, похитители пытались освободить их. Они собирали деньги для судебного разбирательства, пытались оформить залог и сберечь своих обидчиков от сурового приговора. Было также отмечено, что одна из пленниц тайно обручилась с одним из похитителей. Уникальный психологический феномен, основанный на положительных чувствах и эмоциях заложников к своим похитителям, был назван как «стокгольмский синдром».

Стокгольмский синдром - причины

Точная причина этого психологического состояния очень сложна. На протяжении многих лет, видные психиатры и криминологи пытались собрать воедино несколько факторов, которые могли бы пояснить столь странный случай. Как полагают, причины стокгольмского синдрома кроются в развитии особого состояния которое, как предполагается, появится, когда:

• Заложники чувствуют, что их похититель делает им одолжение, принимая во внимание их жизнь и потребности.

Это сразу олицетворяет похитителя в более позитивном свете.

• Жертвам позволяют реализовывать какие-то их желания.

Когда похитители обеспечивают своих жертв с хорошими условиями, заложники начинают видеть их в более выгодном свете. Как правило, агрессоры, обращаются со своими жертвами очень жестко, а жестокое поведение порождает ненависть. В момент несчастья заложники ожидают очень плохого к ним отношения, но, если вопреки своим ожиданиям, получают доброту и даже ласку, сразу меняют свои позиции и встают на сторону своих обидчиков.

• Жертвы изолированы от внешнего мира.

Это создает условия, позволяющие увидеть точку зрения их похитителей. Они начинают понимать обстоятельства, которые могли заставить человека совершить преступление. В результате, они пытаются помочь своим похитителям и становятся сочувствующими им и их причинам.

• Похищенные люди начинают развивать физическую или эмоциональную привязанность к агрессору.

Нахождение вместе в течение многих дней может поспособствовать развитию чувств между двумя представителями противоположного пола. Кроме того, они могут начать делиться между собой общими интересами, а в последствии даже испытать амурные чувства.

• Похищенные люди развивают привычку радовать своих похитителей.

Во-первых, это необходимость. Похищенные вынуждены примкнуть к своим похитителям, чтобы избежать жесткого обращения или даже убийства. Но когда это становится привычкой, и явление может остаться даже в отсутствие силы, его вызывающей.

• Похищенные разрабатывают своего рода зависимость от своих похитителей.

Это особенно актуально, когда у них нет семьи или близкого человека, к которому можно вернуться. Нет ничего хуже, когда дома ждем, в лучшем случае кот. В результате потерпевший чувствует себя беспомощным и нуждается в похитителе, поскольку в его соображении, это единственный человек, который провел с ним рядом самые страшные часы жизни. Это становится необходимостью, даже если есть угроза со стороны злодея.

Как и любое другое психологическое состояние, стокгольмский синдром имеет свои симптомы и признаки. Некоторая симптоматика проявляется наиболее часто и к ней относят:

• Непоказное восхищение похитителями.
• Сопротивление спасательной операции.
• Защита агрессора.
• Попытка угодить похитителям.
• Отказ давать показания против своих обидчиков.
• Отказ убежать от похитителей, если появляется такая возможность.

Известные случаи стокгольмского синдрома

История криминалистики помнит много случаев, когда стокгольмский синдром показывал свои признаки среди похищенных людей. Вот некоторые популярные случаи, когда симптомы расстройства просматривались наиболее сильно:

Наследница Патти Херст была похищена политическими террористами Симбионистской освободительной армии в 1974 году. Позже она стала членом группы, а также оказывала прямую помощь и поддержку в массовых налетах и банковских ограблениях.

В 1998 году, десятилетняя девочка Наташа Кампуш была похищена в Австрии. Домой она вернулась лишь в 2006 году, сбежав, когда ее похититель потерял бдительность. По ее собственному признанию, она была заперта в камере в течение восьми лет. Но описывая ситуация, она высказывалась о своем похитителе, как о прекрасном и добром человеке, который баловал ее больше, чем родители.

В 2003 году 15-летняя девушка по имени Элизабет Смарт была похищена самопровозглашенным священником, живущим в Солт-Лейк-Сити. Она вернулась домой после девяти месяцев заключения. Психологи говорят, что она могла бы давно сбежать, если бы ее не сдерживали любовные чувства к своему похитителю.

Стокгольмский синдром - лечение

Стокгольмский синдром, как правило, рассматривается как состояние, развивающееся по причине крайнего стресса и страха. Наиболее эффективным средством для избавления является консультирование с психиатрами, любовь и поддержка членов семьи. С таким отношением, которое должно обязательно перевесить положительные эмоции, которые испытывала жертва во время похищения, стокгольмский синдром может быть искоренен через достаточно короткое время.

Стокгольмский синдром – это словосочетание описывает необычный психологический феномен, проявляющийся в неадекватном реагировании объекта нападения на своего обидчика. Иначе говоря, это бессознательная защитная связь, возникающая при травмирующем событии (похищении, угрозе насилия, захвате заложников) между захватчиком и обороняющейся стороной. Подобная связь может быть взаимной симпатией либо односторонней. Вследствие сильного эмоционального переживания у жертвы зарождается чувство сочувствия по направлению к агрессору. Они пытаются отыскать оправдание деяниям захватчиков. Нередко это приводит к перениманию заложником идей агрессора.

Что это такое

Описываемый феномен являет собой психологическое состояние, зарождающееся при переживании индивидом травмирующего прецедента быть заложником. Возникает он, когда у жертв просыпается симпатия в отношении захватчиков. Нередко заложники отождествляют себя с «оккупантами».

При длительном взаимодействии объектов атаки и нападающей стороны в психике и поведенческом реагировании заложников наблюдается переориентация, именуемая стокгольмским синдромом, который являет собой инструмент , формируемый бессознательно. При этом он часто осознается самой жертвой. Рассматриваемый синдром разворачивается на двух ярусах – психическом и поведенческом. На уровне психических процессов данный механизм реализуется при помощи , обеления преступника и его деяний, прощения. Это позволяет сберечь цельность «Я» в качестве структуры личности, включающей волю, любовь к собственной персоне и самоуважение. На поведенческом ярусе заложник проявляет принятие, покорность, оказание помощи захватчику, выполнение требований, приумножает шанс возникновения положительной реакции, проявляемой сокращением насильственных деяний, отказом от смертоубийства, готовностью к переговорам. Это повышает вероятность выживания, сохранения здоровья для объекта насилия.

Таким образом, простыми словами стокгольмский синдром является необычным психологическим феноменом, обозначающим возникновение у жертвы симпатии к ее мучителям.

Описываемое явление примечательно не только непонятной симпатией к агрессорам, возникающей у похищенных индивидов, но и их особым поведенческим реагированием – нередки случаи, когда жертвы собственноручно препятствуют собственному освобождению.

Научные деятели, исследовавшие анализируемый феномен, полагают, что данный синдром – это не парадокс психики, не расстройство в традиционном понимании, а нормальная реакция человеческого организма на серьезное травмирующее события.

Для зарождения этого феномена психики необходимо соблюдение следующих условий:

– наличие мучителя и жертвы;

– благожелательное отношение мучителя к пленнику;

– возникновение у похищенного субъекта особого настроя в отношении агрессора – оправдание и понимание его деяний;

– постепенное замещение страха у заложника привязанностью и состраданием, усиление таких эмоций по мере роста атмосферы риска, когда ни захватчик, ни его жертва не ощущают безопасность (совместное перенесение опасности роднит их).

Главная опасность рассматриваемого феномена заключается в трансформации поведенческого реагирования заложника. Жертва совершает действия, направленные против собственных интересов, например, препятствует правоохранительным органам задержать захватчиков. Известны прецеденты, когда при осуществлении антитеррористических мероприятий специальными подразделениями захваченные субъекты предупреждали агрессоров о появлении освободителей, нередко даже загораживали террориста собственным телом. В иных случаях, террористы могли скрываться среди потерпевших и их инкогнито никто не разоблачал. Как правило, подобное наваждение, именуемое стокгольмским синдромом, исчезает после лишения жизни террористами первой жертвы.

Причины возникновения

Ключевым условием формирования описываемого синдрома является наличие ситуации взаимодействия индивида либо группы субъектов с агрессорами, ограничивающими их свободу, способными содеять насилие. Противоречивое поведенческое реагирование жертвы проявляется при политических или криминальных террористических актах, военных операциях, похищении, семейной или религиозной диктатуре.

Гуманизация взаимодействия между агрессором и обороняющейся стороной обусловлена ниже перечисленными причинами.

Людям, подвергнутым физическому насилию, наблюдающим принуждение со стороны, присуще проявление человечного отношения. Боязнь смерти, увечий, боли делается стимулом, мотивирующим поведение.

Языковая преграда либо культурный барьер могут увеличивать вероятность зарождения данного синдрома или, наоборот, препятствовать формированию описываемой болезненной привязанности. Иная культура, речь, религия подсознательно воспринимаются заложниками в качестве оправдывающих факторов жестокости террористов.

Психологическая грамотность, выраженная в знании приемов выживания обоими участниками ситуации, приумножает гуманизацию отношения. Активно включаются механизмы психологического воздействия, направленные на выживание.

Анализируемый синдром чаще отмечается у коммуникативных субъектов, обладающих умением сопереживать. Дипломатическое взаимодействие часто меняет поступки захватчиков, повышая этим шансы на выживание у их заложников.

Продолжительность травмирующей ситуации также является условием зарождения этой пагубной связи. Стокгольмский синдром зарождается в течение пары суток с момента активных действий захватчика. Длительное взаимодействие дает возможность лучше узнать мучителя, постигнуть причины насильственных деяний и оправдать их.

Выделяют такие симптомы стокгольмского синдрома, как:

– непритворное восхищение захватчиками;

– сопротивление спасательным мероприятиям;

– защита похитителя;

– стремление угодить преступникам;

– несогласие на дачу показаний, направленных против террористов;

– отказ сбежать от мучителей при появлении такого шанса.

Рассматриваемая роковая зависимость зарождается, когда объект атаки не обладает средствами дабы защитить себя, он занимает инертную позицию. Поведение похитителя обусловлено определенной целью, вследствие чего зачастую воплощается в соответствии с намеченным планом либо согласно привычному сценарию, результат которого зависит именно от мучения, угнетения, принижения заложников.

Желание гуманизировать взаимоотношения обнаруживается в попытках жертвы установить плодотворный контакт. Поэтому такой субъект начинает оказывать медицинскую либо бытовую помощь захватчику, инициировать беседу личного характера, например, на тему семейных взаимоотношений, причин, побудивших стать на преступную стезю.

История происхождения термина

Творцом данного термина считается криминалист Н. Бейерт. Он оказывал помощь в освобождении четверых банковских работников в 1973 году, захваченных сбежавшим заключенным в городе Стокгольм. Пять дней заключения конторских служащих послужили посылом для возникновения данного термина, обозначающего психологический феномен роковых взаимоотношений объекта атаки и агрессора.

После описанного случая все симпатии потерпевших к их мучителям относят к проявлениям данного синдрома.

Летом 73-го года беглый уголовник Ульссон захватил Стокгольмский банк. Захват он совершил самостоятельно, ранив одного охранника. В его владении оказались три служащих женского пола и один мужчина. Требование Ульссона было доставить в банк соседа по каземату Олофссона. При этом сами жертвы звонили действующему премьер-министру с требованием выполнить поставленное преступником условие.

Между злоумышленниками и потерпевшими довольно быстро завязалось общение. Они делились личными подробностями насущного бытия. Когда одна из служащих замерзла, Олофссон поделился с ней собственной курткой. Он утешал другую работницу, занятую безуспешными попытками дозвониться близким.

По прошествии нескольких суток правоохранительные органы в потолке проделали отверстие, сфотографировав Олофссона и захваченных граждан. Ульссон заметил эти действия, пригрозив лишить жизни работников банка при совершении газовой атаки.

На пятые сутки полисмены провели газовую атаку, вследствие которой злоумышленники решили сдаться. Захваченные служащие были вызволены. Освобожденные заложники сообщили, что захватчики их не страшили, они опасались полицейского штурма.

Инструмент защиты психики, именуемый после описанных выше событий стокгольмским синдромом, базируется на зарождении надежды захваченного субъекта, что при условии беспрекословного выполнения требований преступников, они проявят снисхождение. Вследствие этого, пленники стремятся демонстрировать, дабы проще было мириться с возникшим положением, они стараются логически оправдать деяния захватчиков, спровоцировать у них одобрение.

Бытовой стокгольмский синдром

Анализируемый феномен также может реализовываться и на бытовом уровне, являясь второй наиболее распространённой разновидностью описываемого синдрома. Появляется он обычно в доминантных семейных взаимоотношениях. Когда внутри ячейки общества один партнер совершает неподобающие деяния в отношении второго (постоянное унижение, насмешки, издевки, насилие), зарождается стокгольмский синдром. Невзирая на страдания по причине издевательств, объект нападок привыкает к неизменным унижениям и постепенно начинает оправдывать поступки любимого.

Часто подобную ситуацию можно встретить в семьях, где супруг страдает чрезмерными алкогольными возлияниями, вследствие чего регулярно избивает благоверную. Супруга, в свой черед, неистово защищает садиста, мотивируя его деяния тем, что у него временные трудности, он устал. Нередко такие барышни могут даже отыскивать причину насилия в собственной персоне. Ведь благоверный унижает и поколачивает супругу лишь потому, что борщ слегка пересолен, а свинина жирновата.

Особенность проявления данной вариации синдрома обнаруживается в том, что потерпевшая сторона не просто защищает своего мучителя, но и в последующем скучает по тирану при разрыве взаимоотношений.

Этот феномен объясняется включением защитного механизма, основывающегося на смирении и принятии существующего положения при невозможности устранить фактор, причиняющий боль.

Если индивид, подвергающийся насилию, сразу не покидает своего мучителя, например, вследствие отсутствия такой возможности, не разрывает всяческий контакт с ним, то психика пытается отыскать иные варианты спасения. Если избежать стрессовой ситуации не удалось, значит, придется научиться сосуществовать и ладить с тираном, причиняющим боль. Вследствие этого жертва постепенно начинает узнавать причины поступков собственного мучителя. Она интересуется, старается понять тирана, проникается сочувствием к палачу. После чего даже предельно иррациональное делается рациональным. Посторонний субъект вряд ли уразумеет, почему страдалец не покинет дом, где его унижают, издеваются над ним. Все просто, жертва прониклась сочувствием к истязателю, пониманием, вследствие чего стремится его спасти, обелить, помочь.

Лечение стокгольмского синдрома преимущественно заключается в психотерапевтической помощи. При легком течении описываемого явления применяются методы смысловой трансформации установок и убеждения. Психотерапевт поясняет механизмы, обуславливающие возникновение приспособительного поведенческого реагирования, рассказывает о неразумности подобного отношения.

Успешно применяются когнитивно-поведенческая психотерапевтическая методика (изменяются представления о мучителе в сочетании с выработкой и последующим внедрением поведенческих , позволяющих оставить позицию жертвы) и психодрама (направлена на восстановление критического отношения пострадавшего к собственному поведенческому реагированию и к деяниям похитителя).

Примеры из жизни

Наиболее известным прецедентом стал виновник возникновения рассматриваемого термина – захват банковских служащих в городе Стокгольм.

Не менее знаменито еще одно происшествие, связанное с похищением в 74-м году радикально настроенными террористами наследницы газетного капиталиста Патрисии Херст. Описываемый случай знаменит тем, что после освобождения Патрисия вступила в ряды, ответственного за ее похищение, леворадикального партизанского формирования. Кроме того жертва стокгольмского синдрома даже участвовала в банковских ограблениях совместно с «коллегами» по организации.

Еще одним выдающимся эпизодом является захват Наташи Кампуш. Десятилетнюю девочку похитил бывший техник В. Приклопиль и удерживал насильно более восьми лет. Благодаря удачному стечению обстоятельств заложнице удалось сбежать, после чего Приклопиль, преследуемый полицией, совершил суицид. Наташа призналась, что сочувствовала собственному мучителю и расстроилась от известия о его кончине. Помимо того она описывала своего истязателя, как отзывчивого и хорошего человека, рассказывала, что он холил ее больше, нежели родители.

Известным случаем, вошедшим в анналы криминалистики, является захват самопровозглашенным священником пятнадцатилетней Элизабет Смарт. Похищенная девушка возвратилась домой спустя 9 месяцев заточения. Психологи утверждают, что у жертвы было множество шансов сбежать, которыми она не воспользовалась по причине влюбленности в похитителя.

Одиннадцатилетняя Джейси была поймана супружеской парой Гарридо, когда направлялась к школьному автобусу. Эта пара удерживала ребенка в течение восемнадцати лет. В четырнадцатилетнем возрасте Джейси Дьюгард родила от истязателя дочь, по прошествии трех лет – еще одну. После ареста четы маньяков, девушка пыталась сокрыть преступление, утаивала собственное имя, придумывала легенды, объясняющие происхождение дочерей.