Пол Бейти «Продажная тварь. Продажная тварь

Безымянный главный герой книги по фамилии Я занимается выращиванием марихуаны и арбузов. Я хочет возобновить раздельное обучение цветного и белого населения в Америке, а также вернуть в практику рабство.

Роман чернокожего писателя Пола Битти литературная критика отметила как крайне ироничное описание расовой ситуации в современной Америке. Битти издевается над стереотипами, грамотно превращает чувствительную область американской культуры в объект тысяч подколок и умудряется, обойдясь без пошлостей, выйти сухим из воды.

Первые сто страниц романа - это самая язвительная и злая сотня страниц за последние 10 лет американской романистики. Я перестал подчёркивать великолепные отрывки, потому что у меня заболела рука

из рецензии The New York Times

Дебора Леви - "Горячее молоко"

"Горячее молоко" поэтессы и драматурга Деборы Леви рассказывает о том, как девушка отправляется в далёкую испанскую деревушку в поисках лекарства от загадочной формы паралича своей матери. Найдя мистического доктора Гомеза, мать и дочь начинают не только странный процесс излечения, который не очень похож на медицину как таковую, но и новое знакомство друг с другом.

Леви в своей книге исследует женскую природу глубже, чем многие её коллеги по перу. Особенно ей удалось отразить сложность материнской связи с дочерьми в отношениях, где нет отца - родители Леви развелись, когда ей было 15 лет. Критика единогласно считает книгу "женским выбором" на соискание премии Букера, а женщины-обозреватели уверены, что любой мужчина уснёт уже на пятой странице.

Грайем Макрай Бёрнет - "Его кровавый проект"

Документальный роман, полное название которого звучит как "Его кровавый проект: документы дела Родрика Макрэя", пересказывает реальную историю тройного убийства, совершённого 17-летним мальчиком Родриком Макрэем в 1869 году. Роман отстранённо рисует картину убийства: в ход идут медицинские рапорты, записи судебных заседаний и вырезки из газет. В книге, в частности, рассказывается, почему Макрэй никак не заметал следы и почему не отвергал обвинения в свой адрес.

Трагедия о мести и судебная драма, завёрнутые в шкуру мастерски написанного психологического триллера

Из рецензии The Guardian

Отесса Мошфег - "Эйлин"

Героиня романа Эйлин Данлоп работает секретарём в тюрьме для подростков. Она ухаживает за отцом-алкоголиком, фантазирует об извращённом сексе и следит за охранником Рэнди, который ей очень нравится. В какой-то момент она сталкивается с новой работницей тюрьмы Ребеккой Сент-Джон, весёлой и доброй выпускницей Гарварда. Новое знакомство оборачивается для Эйлин совсем неожиданно - она становится соучастницей преступления.

Критика крайне смело сравнила Мошфег одновременно с автором романа "Исчезнувшая" Джиллиан Флинн, Владимиром Набоковым и Фёдором Достоевским. Мастерски создающий напряжение стиль, бескрайняя декабрьская метель вокруг героев и особенный налёт безнадёги - пресса ждёт следующего романа Мошфег, прямо как её героини ожидают Рождества.

Дэвид Зелей - " Всё, что такое человек"

Если Дебору Леви критика хвалит за то, что ей удалось всего двумя персонажами показать внутренние конфликты всех женщин на земле, то Дэвиду Зелею удалось рассказать то же о мужчинах с помощью девяти героев.

Один - в пригороде Праги, другой - в альпийской деревне, третий на Кипре и так далее - калейдоскоп проявлений мужественности в современной Европе. Судьбы их никак не пересекаются, но вместе они создают общую картину того, что в 21-м веке означает "быть мужчиной".

Великий роман - оригинальный, невероятно острый и потрясающе, душераздирающе грустный

Уильям Бойд, писатель и критик

Мадлен Тьен - "Не говори, что у нас нет ничего"

Роман Тьен рассказывает о жизни в Китае до и после событий на площади Тьяньаньмэнь, когда в результате подавления гражданских протестов в 1989 году погибла сотня людей, а тысячи были казнены или до сих пор сидят в тюрьмах.

Самая драматичная страница китайской истории, которую, кстати, самим китайцам запрещает вспоминать их правительство под угрозой суровейших наказаний, рассказана Мадлен через судьбу большой китайской семьи и загадочного композитора по имени Воробей.

Лёгкий стиль Тьен, с которым она подходит к сложным событиям в истории одной из древнейших стран мира, обеспечил ей признание рецензентов. В местах, где "Не говори" становится тяжело читать, это случается не из-за стиля писательницы, а из-за кома в горле - сюжет, прямо скажем, не самый радостный.

Авторитетное американское издание The New York Times назвало десятку лучших книг 2015 года. Профильная редакция издания выбрала самые значимые книги в двух категориях - художественная литература и публицистика.

Художественная литература

1. Магда Сабо «Дверь»

Роман одной из наиболее признанных писательниц Венгрии был впервые опубликован в 1987 году. История сложных отношений автора со своей прислугой - женщиной в возрасте, которая прошла путь от полного равнодушия до необъяснимого великодушия, до пылкой, безжалостной ярости. В новом переводе это произведение дает возможность по-новому взглянуть на историю жизни двух женщин в социалистической стране ХХ столетия, обретая новое звучание, оно не теряет злободневности. Смесь черного юмора и запредельной степени абсурдности очень хорошо передает историю страны и трагическую историю жизни.

2. Люсия Берлин «Руководство для уборщиц: Избранные рассказы»

Умершая в 2004 году писательница оставила настоящий клад из рассказов, публиковавшихся при ее жизни только в литературных журналах и малотиражных сборниках. В настоящее издание вошли 43 рассказа, презентующих автора для широкой аудитории как бескомпромиссного и великодушного наблюдателя. Ее симпатии - на стороне умных, болтливых женщин, которые стараются получить от жизни больше - как и сама Берлин, алкоголичка, воспитавшая самостоятельно четырех сыновей.

Тонкий, неординарный и крайне умный роман является восьмым произведением Каск и чередой односторонних разговоров. Героиня - разведенная женщина, путешествующая по Греции - разговаривает, или скорее слушает, людей, которые попадаются ей на пути, переживая их истории любви, утрат, лжи, гордыни и глупости. Измены, разводы, опустошенность обретают у Каск поистине пугающее изображение, а ее пристальный взгляд оставляет у читателя ощущение, что он рискует столкнуться со всем описанным в своей жизни.

Наиболее веселая и дерзкая сатира года. Молодой чернокожий человек хочет запустить сегрегацию в школе и вернуть рабство - и это после того, как чернокожее население Америки более 400 лет боролось за выживание. Острый ум автора и неправдоподобная профанация делает этот роман бесстрашной, метафорической и мультикультурной взрывоопасной смесью.

5. Елена Ферранте «История потерянного ребенка: Книга 4. Неаполитанские новеллы: Зрелость, старость»

Как и предыдущие три книги цикла, четвертая также повествует об опрометчивой женской дружбе, противопоставленной бедности, амбициям, насилию и политической борьбе. Елена и Лила, соперницы с юности, прошли половину семейной жизни и материнства, и Ферранте исследует тему современной женской идентичности, особенно ярко изображая борьбу творческой женщины с уготованной ей биологической и социальной судьбой.

Публицистика

Этот небольшое, но актуальное произведение написано в виде письма автора своему сыну-тинейджеру и повествует о том, что значит вырасти чернокожему в стране, основанной на рабском труде и «уничтожении» чернокожих. Коутс пишет невероятно реалистично, пишет о красивой и ужасной борьбе, которая навсегда въелась в плоть и кровь.

7. Свен Беккерт «Хлопковая империя: Всемирная история»

Если сахар был определяющим товаром в XVIII веке, а нефть - в XX, то хлопок был главным в XIX столетии. В своем глубоком, масштабном и ошеломляющем исследовании Бекерт проводит читателя по этапам глобальной индустрии, которая держалась на миллионах несчастных рабов, испольщиков и прядильщиков. Индустриализация же базировалась на насилии. Это история о развитии современного мира. Даже сегодня, считает Бекерт, промышленность, основанная на дешевом труде, вовлечена в «гонку на выживание».

8. Хелен Макдоналд «Я значит ястреб»

Захватывающие мемуары поэта, историка и сокольничей, где она рассказывает о свирепой сущности хищника. Слетевшая с катушек из-за смерти отца, Макдоналд решила закрыться от мира и в одиночку вырастить и обучить молодого ястреба, жестокого хищника. Птица сопровождала ее в отчаянии и горе, меняла ее собственную природу, осветляла самые темные уголки души, прокладывая дорогу к творчеству и в конце концов к духовному очищению.

Александр фон Гумбольдт был выдающимся ученым своего времени, самым известным человеком после Наполеона, хотя за пределами родной Германии его репутация не была на высоте. Вульф своей книгой возрождает его идеи посредством рассказа о его путешествиях и открытиях, напоминая о его основном завещании: Земля представляет собой единый, взаимосвязанный организм, который может потерпеть катастрофу в результате наших неосторожных действий.

Норвежский журналист Сейерстад создала шедевр репортажа, сумев показать темную сторону Скандинавии через жизнь и преступление Андерса Брейвика, убившего 22 июля 2011 года 77 человек. Он сделал это в качестве протеста против прав женщин, культурного разнообразия и распространения ислама. Большинство погибших были подростками. Рассказывая о них, автор оставляет центральным персонажем Брейвика с его несостоявшимся детством, из-за чего книга обретает непереносимую тяжесть.

«Продажная тварь» – провокационный роман о расизме, политкорректности и двойных стандартах.

Кем можно вырасти в гетто, если твой отец – жестокий человек и социолог неортодоксальных взглядов, который все эксперименты ставит над тобой? Например, продавцом арбузов и знатоком человеческих душ, как герой этой книги. И что делать, если твой родной город с литературным именем Диккенс внезапно исчезает с карты Калифорнии? Например, попытаться вернуть город самостоятельно, размечая границы. Но все, что бы ни делал герой книги, не находит понимания у окружающих, особенно у местного кружка черных интеллектуалов, давших ему прозвище Продажная тварь.

Но кто на самом деле продался – он или все остальные?

Произведение относится к жанру Современная зарубежная литература. Оно было опубликовано в 2015 году издательством Эксмо. Книга входит в серию "Интеллектуальный бестселлер. Первый ряд". На нашем сайте можно скачать книгу "Продажная тварь" в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt или читать онлайн. Здесь так же можно перед прочтением обратиться к отзывам читателей, уже знакомых с книгой, и узнать их мнение. В интернет-магазине нашего партнера вы можете купить и прочитать книгу в бумажном варианте.

В 2011 году с премией The Man Booker Prize приключился небольшой скандал. Раздувать огонь начала тогдашний председатель жюри, дама Стелла Римингтон - кстати, бывшая разведчица и автор шпионских детективов, - которая в одном из ранних интервью заявила, что экспериментальный роман хорош, когда его пишет гений. Вот Джойс пусть пишет, Джойсу можно, а остальным бы неплохо было поучиться сначала нормальные романы сочинять. Что имела в виду Римингтон, стало ясно, когда объявили короткий список 2011 года - за бортом остались пишущие в вечность Себастьян Барри и Алан Холлингхерст, а в шорт-лист вошли тексты побойчее и поразвлекательнее - от вестерна до романа про Рашу-мать . Свой выбор судьи объяснили очень просто - хотим, мол, чтобы люди эти книги не только купили и почувствовали себя культурными, но и желательно прочли.

Тогдашнее решение судей, по сути, мало чем отличается от нынешнего - в коротком списке этого года оказалось не только много новых для медийного уха имен, но и маленьких издательств (например, крошка Contraband, которое напечатало «Его кровавый проект» Бернета, буквально не справилось с объемами допечаток, после того как роман попал в шорт-лист). В этом году без номинаций остались и дважды букероносный , и пулицеровская лауреатка Страут. Традиционно не вошла даже в длинный список Кейт Аткинсон - вместе с Доном Делилло, и Джонатаном Сафраном Фоером. Но теперь публика отреагировала куда спокойнее - возможно, все дело было в более мягких формулировках судей, которые не пичкали всех сюжетом и readability, а скорее напомнили общественности о том, что Кутзее - он уже как Джойс и сам пробьется. Но, сказать по правде, скандала не вышло еще и потому, что в этот раз мысль о том, что хорошая литература не таракан, сама на свет не поползет и поэтому ей надо помочь, оказалась удивительно правильной. Получившийся короткий список удивляет даже не тем, что в него вошли шесть действительно хороших книжек, а тем, что до этого мы о них так мало знали. Несмотря на то что судьи в итоге сделали выбор в пользу самого очевидного победителя - роман Пола Бейти «The Sellout» был уже до этого серьезно замечен американскими критиками и получил престижную National Book Critics Circle Award, - букеровскому жюри удалось совершить почти невозможное: найти и представить читателю шесть абсолютно новых голосов. Именно голоса - точнее, наличие одного сильного, уникального повествовательного голоса - заступили на место ориентации премии на полифоничность, толщину и старомодное уплотнение сюжетного мира романа. В этом году простой и ясный старинный роман со многими персонажами и многими горестями отодвинулся на второй план - и ему на смену вышли плохо скрываемые страсть, ярость и чувства, утрамбованные в один мощный монолог.

Победитель: «Дешевка» Пола Бейти

Почему победил

Бывают такие романы, о которых сложно написать не то что аннотацию, а, скажем даже, серьезный критический отзыв. Любая попытка рассказать, о чем же эта книга, столкнется с каким-то внутренним неуверенным мычанием о том, как она поманил тебя из-за угла - «Псст! Эй ты, малый!» - или, хуже того, выльется в рассказ о том, что есть тут что-то неуловимое, некий внутренний слой, который работает с читателем на каком-то сугубо эмоциональном и неартикулируемом уровне, а его никак нельзя втиснуть в пару объяснительных строк.
В этом отношении «The Sellout» Пола Бейти (название романа вообще, грубо говоря, означает «продажная душонка», а если точнее, это сленговое слово, которым чаще всего обозначают опопсевших музыкантов - знаете, жил человек, делал музыку, а потом продал свои идеалы ради золотых цепей и толстых гонораров), так вот, в этом отношении роман Пола Бейти просто подарок, потому что он полностью соответствует тому, что о нем пишут во всех аннотациях и отзывах. Это остросоциальная сатира на современное американское общество, пытающееся набросать тончик на расовый вопрос. Это роман-резиночка, и он больно щелкает по глазам и белых людей, у которых есть черные друзья (и поэтому они, конечно, не расисты), и черных людей, которые о расизме больше говорят, чем что-то с этим делают. Это новый Твен, новый Свифт и новый , которые встречаются как-то и заходят в бар. Это стендап с элементами фристайл-флоу. Это очень важный и очень нужный роман, в котором все важно и нужно все - от шуток до поднимаемых проблем.

И это самый безопасный выбор, который могли сделать судьи. У романа Бейти фактически нет недостатков, зато достоинства можно отмечать галочками до бесконечности. Отличный стиль - есть. Новый яркий голос - есть. Смешные шутки - есть. Смешные шутки про расизм - есть. Новая сложная экспериментальная романная форма - есть. Традиция - есть. Новаторство - есть. Сложные метафоры, аллюзии и аллегории - есть. Латынь - есть. Все есть. В общем, говорить об этой книге легко и приятно, потому что она вся округло идеальна: написана на злобу дня, но с серьезной литературной традицией в уме, поскреби ее - и найдешь где Кафку, а где и Лэнгстона Хьюза. От моментального бронзовения в памятник роман спасает только голос - тот самый, новый и яростный, который в нежной с виду сатирической форме бросает белому читателю в лицо свое очень наболевшее «Нате!».

О чем роман

«Самая черная черность - это когда сборник эссе прикидывается романом», - говорит ближе к концу книги ее главный герой, чувак по фамилии Я (Me) и по прозвищу Попса. И это абсолютно верное замечание, которое сам автор выдает читателю, прежде чем тот засомневается: а роман ли перед ним? Не совсем. Это огромный набор эссеобразных зарисовок и флоу-телег, посаженных на невообразимый сюжетный клей и отменный юмор. Грубо говоря, по стилю это все тот же прошлогодний победитель - Марлон Джеймс с его долгими и бурными монологами самых разных людей, только теперь голос один и шуток побольше. Начинается роман с огромного прогона Попсы, «черной двухсоткилограммовой гориллы», как он сам себя называет, который вместе со своим адвокатом накурился в хлам перед судебным процессом. Попсу обвиняют ни много ни мало в возрождении рабства и расовой сегрегации. Попса еще разок затягивается и начинает вспоминать о том, что же привело его к этой точке. Мы узнаем о детстве героя в маленьком городке Диккенс, гетто-комьюнити на южной окраине Лос-Анджелеса, о том, как ему нелегко жилось с папашей-социологом, решившим с детства закалить сына от всех расистских оскорблений, с которыми ему придется столкнуться (в полгода он угрожал ему пистолетом с воплями «Вали в свою Африку, ниггер», в четырнадцать - ограбил на перекрестке на глазах у прохожих). Дальше вся эта история скрутится в превосходный, изредка прерываемый сюжетом стендап, и от насмешливых слов Попсы у кого заболит лицо, а у кого и совесть.

Шансы на перевод

Как и у любого букеровского лауреата - стопроцентные. Для переводчика этот роман вообще такой приятный ад - задача трудная, но почетная: вытянуть на свет злой и смешной голос и не упустить ни одной аллюзии на какие-то подчас очень узкие и локальные американские реалии, которых в тексте очень много.

Выбор букмекеров: «Не говори, что у нас ничего нет» Мадлен Тьен

Больше всего ставили на самую непретенциозную и очень прозрачную по ощущениям историю. История эта рвется наружу сама по себе и как-то даже пишется сама по себе, без внешнего стимула в виде какого-то социального нарыва, который непременно надо вскрыть и брызнуть дрянью публике в лицо. «Не говори, что у нас ничего нет» - рассказ о нескольких поколениях семьи китайских музыкантов. Они голодали в исправительных лагерях, обличали себя и своих родных ради того, чтобы выжить, слушали Коммунистическую партию и пытались в невыносимых обстоятельствах не только жить, но и не растерять музыку. Несмотря на такую мрачную атмосферу, здесь, как и в , скажем, про Зулейху, нет упоения страданиями, нет авторского расковыривания читательских болевых точек («Вот здесь у вас генетическая память не побаливает? А если нажму?»), а, наоборот, есть какое-то внутреннее стремление всех героев к свету, к хорошему, к любви, которая, как известно, выживает в любых условиях. Как говорит один из героев: «Музыка - это ничто, и поэтому никто не может ее у меня отнять». Хочется надеяться, что роман у нас переведут, потому что в противном случае до российского читателя не доберется просто еще одна хорошая книга, в которой, может, и нет экспериментальности, смелости, новаторства и вау-фактора, но есть нечто гораздо более ценное - и как раз совсем противоположное - умение говорить о дурном и больном так тихо и безыскусно, что подчас это оглушает.

Выбор читателей: «Его кровавый проект» Грэма Макрея Бернета

Читатели, конечно, выбрали триллер. Немудрено - Бернет, в общем-то, взял обкатанную формулу викторианского сенсационного романа в духе, скажем, «Женщины в белом» Коллинза - дневники, письма, свидетельские показания и отчеты - и слепил из этого нечто вроде лайт-версии «Преступления и наказания». Главный герой - Родерик Макрей - с первых строк говорит, да, мол, я и убил, и подробно, с серьезностью, в которой прорываются истерически смешные интонации некоторых героев Флэнна ОʼБрайена, выдает на-гора объяснительный монолог, узенький и неприятный, как и рамки деревеньки на десять домов, в которой и происходит убийство. Остальные документы - отчеты о вскрытии, стенограммы из зала суда, газетные репортажи - служат для того, чтобы постепенно сместить фокус с бубнящего в себя убийцы на то, что на самом деле могло произойти. Это очень понятный объяснительный триллер, который Бернет возводит на одной простой мысли - если десять человек увидят одну и ту же сцену, мы получим десять разных о ней рассказов, и вот эти десять разных рассказов об одном и том же и есть суть бернетовской книжки. Попадание ее в короткий список - это поклон жюри в сторону развлекательного жанра, доброй старой неовикторианщины, которая снова - после, наверное, пятилетнего перерыва - вернулась на британскую книжную сцену. Кровь, туманы, дымящийся навоз и девятнадцатый век - есть все-таки в жизни вечные ценности.

Темная лошадка: «Эйлин» Оттессы Мошфег

Мошфег, пожалуй, самая интересная позиция в шорт-листе. На первый взгляд «Эйлин» - это такой типичный тлен-нуар. Героиня - болезненно зацикленная на своей телесности, одинокая и откровенно неприятная молодая женщина - работает в исправительной колонии для мальчиков, ухаживает за папашей-алкоголиком и вздыхает по охраннику, который не обращает на нее никакого внимания. Но вскоре в ее жизни появляется новая коллега, Ребекка - и тут сюжет прорывает почти что кинематографичной живостью: то, что казалось унылой социалочкой на тему месячных и слабительного, оказывается чем-то страшно настоящим, нутряным и невероятно захватывающим. Самое большое достоинство Мошфег и ее романетки «Эйлин» - это то, что вдруг на фоне страдающих, но приличных во всех отношениях женщин или антигероинь с трудным прошлым появилась вдруг женщина реальная, из плоти, крови и с настолько звучно выраженным в тексте внутренним миром, что в какой-то момент текст начинает казаться зеркалом. Права на русский перевод «Эйлин» уже куплены, роман выйдет у нас в следующем году, и мы все сможем в него посмотреться.

Самый титулованный: «Горячее молоко» Деборы Леви

Дебора Леви - самый заслуженный голос из всего списка, известный британский драматург и писатель. Ее роман «Плыть к дому» - техничный, театральный и очень неуютный - уже попадал в короткий список «Букера» в 2012 году. А «Горячее молоко» - странный такой полусон на тему взаимозависимых отношений, пьеса, которая по большей части происходит в уме главной героини, Софии, приехавшей в Испанию лечить мать от неведомой болезни. Все пронизано мифологией, округлыми образами, эхом Фаулза и восьмидесятыми. По отдельности все кажется какими-то уже перекрученными нитками из распущенного и перевязанного много раз литературного свитера: рукавчик от Кальдерона, стоечка от битников, горе от ума. Но собранное в очередной раз вместе все это вдруг сплетается в действительно очень хорошую сказку, пойманный летний день и нечто, к чему не хочется лепить серьезную мораль.
Права на роман куплены, русский перевод выйдет в следующем году.

Роман в рассказах: «Все, что есть человек» Дэвида Солоя

Сказать, что в книге нет сюжета, нельзя (герой оказывается в Верховном Суде, обвиняемый с Самом Ужасном Преступлении в Истории Черных, и вспоминает свои детство-отрочество-юность, пытаясь понять, как он, по собственным словам «один из немногих черных в стране, который никогда не воровал, не слушал рэп и не мастурбировал в общественном транспорте», докатился до такой жизни), но сюжет этот скорее выглядит фоном для выступления стенд-ап комика. Любое событие, любой эпизод, любая сцена служат всего лишь поводом для автора порассуждать о какой-нить расистской, антирасистской или псевдорасистской лабуде. Значительная часть мизансцен наличествуют очевидно только ради очередной возможности для автора порефлексировать, поглумиться и вставить свои пять копеек.

Если хотите знать, как выглядит современный американский английский - эта книга в самый раз. Она битком набита негритянским арго, разговорным сленгом и калифорнийскими диалектизмами. Однако проблем с пониманием, как ни странно, не возникает, и в словарь я залезал считанное число раз - смысл всегда (за малым исключением) ясен, хотя я искренне сочувствую тем, кто будет переводить творение Пола Битти на русский. Хуже другое - автор постоянно упоминает массу культурных и не очень деятелей Соединенных Штатов, всевозможных спортсменов младших лиг, актеров забытых сериалов, ведущих местных радиостанций, телевизионных проповедников и тому подобную полуизвестную шушеру. Так что зачастую не совсем понятно, в чем соль той или иной шутки, на что активно намекивает автор и какой там подтекст.

Книга, как известно, свежеиспеченно наделена Букером, но с тем же успехом могла бы его и не получать, потому как очень уж большой художественной ценности я в ней не заметил. Помните анекдот «темно-зеленые назад, светло-зеленые вперед»? Вот вся книга Битти и есть такой анекдот, за той поправкой, что для нас это абстракция, а для Штатов - реальность. И ведь не скажешь, что в этом анекдоте нет сюжета и драматического накала; но каким бы хорошим анекдот ни был, он все равно остается анекдотом.

Видно, что автор начитан и образован, намеренно неполиткорректен (был бы белым, его бы уже линчевали за этот текст, а особенно за слово pigger), умеет писать и неплохо выражает свои мысли. Иногда это смешно, иногда остроумно, иногда прям в точку, иногда навязчиво, а иногда просто раздражает (особенно когда он сам ударяется в расизм, сваливая в одну кучу загорелую кожу и черную форму эсэсовцев) - авторский стиль, многословный, многообразный, с массой отсылок и аллюзий (вполне подходит определение вербальная диарея) перестал меня цеплять уже на середине. Книга, как мне представляется, ужасно конъюнктурна, очень местечковая и будет быстро забыта (как и половина современных нобелевских лауреатов по литературе), а меня все эти гетто-страдания оставили равнодушными, при том, что например, сериал «Show me a hero» в свое время изрядно меня зацепил.

З.Ы. Есть в России анекдот, заканчивающийся словами «Я всего десять минут русский, а уже так от вас, жидов, натерпелся!» Оказывается, у наших соседей за океаном есть аналогичный, только конец там звучит так: «Всего десять минут как белый, а уже так вас, ниггеров, ненавижу!»