Ростислав Алексеев: как советский конструктор стал жертвой собственного изобретения. Ростислав алексеев

Многим у нас известно имя нашего земляка Ростислава Евгеньевича Алексеева (1916 — 1980), создателя первых в нашей стране судов на подводных крыльях, спроектированных в конструкторском бюро Горьковского (теперь Нижегородского) завода «Красное Сормово», где он почти всю свою трудовую жизнь проработал главным конструктором. 18 декабря 2011 г. ему бы исполнилось уже 95 лет. Под его руководством и непосредственном участии была выпущена на голубые дороги нашей страны целая серия скоростных и комфортабельных пассажирских теплоходов «Ракета», «Метеор», «Комета», «Вихрь», признанных во всем мире лучшими в этом классе судов. Об этом хорошо и достоверно написано во многих изданиях, посвященных знатным людям нашего края, прославившим Новозыбков. Однако конструктор Алексеев работал и над секретными проектами, о которых стало широко известно после ряда публикаций в научно-технических изданиях, начиная с 90-х годов прошлого века. В нашей же краеведческой литературе о них никогда не упоминалось, хотя гриф полной секретности с подобных разработок давно уже снят.

Экраноплан «КМ»

Экраноплан «Орленок»

Экраноплан «Лунь»

«Лунь» атакует

Боевой экраноплан «Лунь». Чертеж

«Лунь», летящий над волнами

«Лунь» ржавеет у причала

Экраноплан «Раекта-2″ (проект)

Памятник Р.Алексееву в Нижнем Новгороде

Памятник Р.Алексееву в Новозыбкове

История рассекречивания новых детищ Алексеева началась не сразу. В 1972 году простые читатели впервые узнали о новинке американской военной техники — лодках, скользящих по воздуху над водой. Никто тогда и не предполагал, что уже десять лет подобные машины существуют в секретных ангарах в Чкаловске, близ Горького (ныне Нижнего Новгорода), и, более того, проходили испытания на море у города Каспийска — нашей военно-морской базы, и о них была хорошо осведомлена западная разведка. Несмотря на это, имя главного конструктора этих самолето-кораблей Ростислава Алексеева еще долго хранилось в тайне. Трагическая же судьба его творений, определенным образом связанная и с неожиданной кончиной их создателя, оказалась в чем-то схожей с судьбой другого выдающегося конструктора, — отца нашей космической техники, — Сергея Королева.

Инженерная идея полета над плоской поверхностью (землей или водой) или, как говорят, — экраном, опираясь на сжатую воздушную среду под крылом аппарата, впервые была проверена еще в 1940 году в США, где с 1960 года разработка и постройка экранопланов (так стали называть новые аппараты) велась авиационной фирмой «Локхид». В Советском Союзе экспериментально подобной тематикой начали заниматься в конструкторском бюро Р.Е.Алексеева, увидевшего в ней перспективное направление развития судостроения. В 1961 году на базе города Чкаловска она впервые воплотилась в реальность. Первый, еще небольшой советский экраноплан, совершил пробный рейс.

Уже через короткое время Алексеев, которого сотрудники уважительно называли Доктором, сделал решительную попытку строительства большого летающего судна. Она увенчалась успехом, который подтвердили, в частности, сообщения иностранных секретных служб, зафиксировавших с помощью разведывательных спутников параметры и предназначение «каспийского монстра», как они его окрестили. Английский военно-технический журнал «Джейн» так писал о нем: «Гигантская советская экспериментальная крылатая машина, …с размахом крыльев 40м, длиной более 90 м, проходит испытания на Каспийском море. Они начались в 1965 г. (на самом деле — в 1964, — К.П.). Аппарат, для которого оптимальная высота движения от 4 до 14 м над поверхностью, имеет потенциальную скорость 560 км/ч. …» . Удачный исход первого испытания корабля-макета (КМ), как его назвали в центральном конструкторском бюро (ЦКБ), принес Алексееву «добро» от министерства обороны и финансирование его проекта еще как минимум на 5 лет, хотя сам конструктор предполагал и гражданские варианты использования своего детища.

Необычность личности Ростислава Алексеева подтверждали все, кто знал его. Вот выдержка из первой статьи о его секретных детищах (автор А. Кузнецов), появившаяся в журнале «Техника молодежи» в 1992 году: «Его, как и КМ, вполне можно назвать «монстром», способным на то, что другим не под силу. До сих пор достигнутое им в создании экранопланов остается отечественным секретом. Зарубежные аналоги этих машин представляют собой, по сути, низколетящие самолеты — пилоты насильно удерживают их у поверхности. КМ же был настолько устойчив, что Алексеев (часто сам садившийся за руль аппарата — К.П.) иногда на показ переставал им управлять и даже выключал в полете двигатели. Летчиков особенно впечатляло, что аппарат безо всякого вмешательства рулей отслеживал каждый изгиб рельефа. Однажды «монстра» загрузили до взлетного веса в 544 т — это до сих пор рекорд для экранопланов и самолетов, даже знаменитая «Мрия» не летает с такой массой!» .

Всего им было создано несколько подобных машин. Появившийся чуть позже «Орленок» — 120-тонный экраноплан, длиной 58 метров, высотой 16 метров, с размахом крыла 31 м предполагался даже к серийному выпуску как в гражданском, так и в военном (десантном) варианте. У него был всего один турбовинтовой маршевый двигатель, позволявший развивать крейсерскую скорость в 350 км/ч. Сугубо же военный 370-тонный ракетоносец «Лунь» по своей огневой мощи ставился в один ряд со стратегическими ракетными крейсерами и атомными подводными лодками. В перспективе создание серии подобных судов сулило революцию не только в военно-морском флоте, но и в пассажирском и грузовом морском транспорте. Один большой экраноплан, вмещающий до тысячи человек, был бы способен заменить целую авиакомпанию, совершая, например, рейсы между Европой и Америкой, и почти с такой же скоростью.

Как уже говорилось, экранопланы Алексеева были при умелой эксплуатации довольно надежны и безопасны. Однако от ошибок не застрахован никто, особенно при испытании новой техники, пилотирование на которой в корне отличалось от управления самолетом. Испытателями же были в основном военные летчики, которым и сам главный конструктор не очень охотно доверял штурвал. Первым потерпел аварию в 1964 году небольшой аппарат СМ-5, через десять лет лишились из-за неграмотного пилотажа и «Орленка». Не складывавшиеся и до этого отношения с руководством обострились до предела, когда комиссия сочла, причем совершенно необоснованно, виновными в аварии конструкторские недоработки. К этому времени уже стали известны и печальные результаты эксплуатации зарубежных экранопланов.

Все это и стало основанием для того, чтобы убрать Алексеева из руководства ЦКБ. Ему оставили только два отдела, где он и продолжал работать на свой страх и риск над новыми проектами. Затем лишили и этого — разжаловали в начальники небольшого экспериментального подразделения. Новая номенклатура не могла простить Алексееву неугодливости, независимости суждений и отсутствие чинопочитания. Вспомнили ему и протекционизм ставшего тогда опальным Н.С.Хрущева, с которым он когда-то общался напрямую и от которого получил в подарок персональную «Чайку» (ее у него потом тоже забрали). Не учли и заслуги перед страной Лауреата Ленинской и Государственной премий, доктора технических наук.

Конструктивные особенности новой машины требовали разработок на самом широком уровне — на стыке авиа- и судостроения. Совершенно произвольно его детище подчинили министерству судостроения. Неповоротливый «монстр» нашей бывшей экономической системы так и не сумел до конца осознать, что полет мысли и технический прогресс нельзя искусственно ограничить утилитарными и строго определенными рамками традиционализма, обиходными потребностями. Так, к примеру, его обязали, согласно инструкции, оснастить новые летательные аппараты совершенно ненужными 3-тонными якорями, утяжелявшими конструкцию (по иронии судьбы, именно якоря и стали главным украшением памятника Алексееву на его родине, в Новозыбкове). Сохранилась фраза, в сердцах брошенная конструктором своим помощникам: «Наша государственная система — главный диверсант. Мы когда-нибудь весьма пожалеем, что доверительно относились к нашим министрам и военным. Но говорю я это не для того, чтобы вы руки опустили, а чтобы знали, кто есть кто».

Умер Ростислав Евгеньевич всего 64 лет от роду, тяжело больным человеком, надорвавшись на испытаниях в Каспийске, и еще многого не успев в своей жизни. Судьба его творений также печальна. В один год с создателем ушло и его самое долгоживущее детище — экраноплан КМ, опять из-за ошибки пилота. Казалось, злой рок преследовал Алексеева не только при жизни, но и после смерти. Тематика работ по экранопланам была почти свернута. Прекратилось финансирование. Из его бывшего КБ стали уходить специалисты. В 1998 году конструкторское бюро им. Р. Алексеева, которое возглавлял его ученик Дмитрий Синицын, фактически распалось. Последний из больших экранопланов, «Лунь», так и остался ржаветь у причальной стенки. Попытки переделать его в гражданский вариант и продать какому-нибудь богатому заказчику так и не реализовались. Опять на ум приходит судьба Королева и его последнего творения — ракеты Н-1, так и не взлетевшей к Луне и ставшей крышей танцплощадки на Байконуре, или судьба «Бурана», завершающего свою жизнь в качестве кафе в московском парке. Как странно все у нас в России…

По некоторым данным Китай, который взялся в середине 90-х годов прошлого века за разработку экранопланов по российским технологиям, уже имеет семнадцать таких машин. Все работы по этой тематике в Поднебесной засекречены. Иран также построил и уже имеет на вооружении один боевой экраноплан, необычайно похожий на одну из наших отечественных разработок. Американская авиакомпания «Боинг» объявила недавно о закладке в ближайшие годы гигантского экраноплана «Пеликан Ультра» длиной в 152 м и размахом крыльев 106 м. Он сможет перевозить 1400 т груза на расстояние до 16000 км. Разработчики всех этих моделей не скрывают, что основой их конструкторских решений послужили труды и реализованные проекты русского гения. Именно поэтому среди портретов самых выдающихся людей мира, вывешенных в Конгрессе Соединенных Штатов, есть и тот, на котором изображен наш великий конструктор Ростислав Алексеев, человек, рожденный на новозыбковской земле.

Постскриптум . В самом конце ХХ века разработками КБ им. Р.Алексеева заинтересовался глава акционерной Арктической торгово-транспортной компании Рубен Нагапетян. Он возродил КБ и завод в Чкаловске, профинансировал постройку в 2002 году небольшого (пятиместного) серийного коммерческого экраноплана «Акваглайд-5». С ним они через пять лет вышли на рынок, получив первый в мире международный сертификат на суда подобного типа. Ныне российские экранопланы с успехом используются в Малайзии, Бразилии и Италии. Заинтересовались ими и в США. А на повестке дня стоит создание более грузоподъемного тридцатиместного, хотя уже сейчас, при должной поддержке, компания способна выйти и на более высокие рубежи. Однако пока ни государственные структуры, ни большой «нефтяной» бизнес не замечают этого перспективного направления, где Россия еще имеет все шансы занять ведущее место в мире. Зато вот Бразилия предлагает перенести производство на свою территорию и помочь в финансировании и разработке новых видов летающих судов. И все же хочется надеяться, что дело Ростислава Алексеева у нас продолжится.

См.также:

(К.Попов, 12.12.2016)

У родителей Ростислава было два сына и две дочери. Детей Алексеевы воспитывали по необычной системе. «Сейчас такую методику принято называть японской, - рассказывала Татьяна Ростиславовна Алексеева, дочь конструктора. - Детям ничего не запрещали, не оказывали на них никакого давления. Как-то отец с братом Толей «спроектировали» лодку-плоскодонку. Но на «испытаниях» она перевернулась, и мальчишки оказались в воде. Как бы поступил в такой ситуации среднестатистический отец? Задал бы детям трепку и запретил приближаться к реке. А Евгений Кузьмич отвел ребят к знакомому рыбаку и попросил его, чтобы тот помог ребятам сконструировать «правильную» лодку, а заодно научил бы ею управлять. Или другой пример. Ростик мечтал о лошади. И когда ему купили сапожки, он побежал на конюшню: обменять обувь на скакуна. Но родители придумали, как «успокоить» ребенка. Они просто несколько раз отправили его с пастухами в ночное! Мальчик вдоволь насмотрелся там на любимых животных и... перегорел».

В 1933 году семья Алексеевых переехала в Горький, где Ростислав поступил учиться в Горьковский вечерний рабфак, одновременно подрабатывая чертежником и художником в различных учреждениях. В семье Алексеевых хорошо рисовали все, и Ростислав в том числе, но ему больше всего нравилось рисовать яхты и корабли. И в 1935 году Алексеев поступил в Горьковский индустриальный институт имени Жданова (сейчас Нижегородский государственный технический университет им. Р. Е. Алексеева) на кораблестроительный факультет (факультет Морской и авиационной техники). Поступив в институт, Алексеев успел параллельно поучиться в художественном училище. Там же, в Горьком, Алексеев познакомился с будущей женой Мариной, которая была на год его младше и училась на химфаке. На четвертом курсе способного студента перевели в Ленинградскую военно-морскую академию. Но оттуда Ростислава через год отчислили - будущий конструктор не сдал высшую математику.

На самом деле, математику отец, конечно, знал, - рассказывала Татьяна Ростиславовна. - Подоплека тут была другая. За несколько лет до этого он нашел на каком-то чердаке старый револьвер и спрятал его в печку. Потом, когда Алексеевы-старшие с тремя детьми перебрались в Москву, их квартира на Большой Печерской досталась другим людям. Каков же был их шок, когда в печи они обнаружили пистолет! Конечно, они тут же сообщили, куда следует. И вот в качестве наказания отца «срезали» по высшей математике!

24-летний Ростислав Алексеев вернулся в Горький и женился на Марине. Случилось это за две недели до войны - 6 июня 1941 года. Своего жилья у молодого человека не было, и они с женой поселились у тещи, в доме на улице Ульянова. Первые два года совместной жизни Ростислава и Марины были омрачены трагическими событиями. Один за другим умерли двое детей: один - в родах, второй - от врожденного порока сердца. Позже у Ростислава и Марины родились сын и дочь, которых они назвали Евгений и Татьяна.

1 октября 1941 года Алексеев защитил дипломную работу «Глиссер на подводных крыльях», и ему было присвоено звание инженера-кораблестроителя. После защиты молодой инженер был направлен на завод «Красное Сормово», где с 1941-го по 1943 годы работал в должности контрольного мастера выпуска танков. Там же появились его первые рационализаторские предложения: специальное устройство для воспламенения бутылок с зажигательной смесью и реактивно-интекционный двигатель для скоростных торпедных катеров.

В 1942 году Алексееву были выделены ресурсы для проведения работ по созданию боевых катеров на подводных крыльях. Его Центральное конструкторское бюро по судам на подводных крыльях (ЦКБ по СПК) начинало свой путь со старого сарая и троих помощников - так в оригинальную идею Алексеева поверило управление кораблестроения ВМФ. В результате осенью 1943 года в заводской гавани Алексеевым был спущен на воду первый образец судна на подводных крыльях «А-4». Но катер Алексеева не успел принять участия в боевых действиях. Однако, созданные им модели показали, что идею можно успешно реализовать.

И уже в 1948 году в Севастополе прошли испытания торпедного катера «123-БИС». С 1949 по 1951 год бюро Алексеева продолжало работатать над созданием торпедных катеров на подводных крыльях. А в 1951 году Алексеев и его помощники за разработку и создание судов на подводных крыльях были удостоены Государственной премии.

На вечеринку, посвященную высокой награде, папины друзья принесли торт, на котором кремом было написано «Слава — Славе!» и... коробку, - вспоминала дочь конструктора. - «Там находится самый точный измерительный прибор», - сказали ему коллеги. Мы долго ломали голову, что же там, а когда открыли, то оттуда выскочил кот по кличке Атом! В ЦКБ было принято первым на новое судно запускать кота. Конструкторы считают, что животное всегда ляжет на то место, где есть какие-то недоработки и неполадки.

Самым главным приобретением Алексеева на премиальные деньги стал автомобиль «Победа», сменивший в гараже Алексеевых собранную собственноручно «Татру». А до «Татры» был «Фольксваген» - так Ростислав Евгеньевич называл эти автомобили, собранные им из деталей, найденных на свалке в Сормове. У «Фольксвагена» и кличка была соответствующая: «КДФ» - картон, дерево, фанера.

Но началось все с велосипеда, - Вспоминала дочь конструктора. - В войну общественный транспорт не ходил, а с верхней части на «Красное Сормово» отцу надо было как-то добираться. Он смастерил себе велосипед, но вскоре тот взорвался, ошпарив ему лицо горячей водой.

После этого Алексеев оставил велопрогулки и записался в спортивный мотоклуб, где ему дали трофейный «Харлей». На нем он и ездил первые послевоенные годы, пока не собрал «Фольксваген». Так получалось, что в ЦКБ Алексееву было трудно уединиться, и упущенное днем время молодой конструктор наверстывал дома. А поскольку кабинета у него не было, он работал где придется. Мог работать за столом в гостиной или у верстака в коридоре. У него дома был маленький станок, на котором Ростислав выпиливал модели.

Руками он умел делать практически все! - рассказывала Татьяна Алексеева. - Мог работать на токарном станке, владел слесарными навыками. Дело в том, что у деда Евгения Кузьмича для детей была организована мастерская, и мальчишки пропадали там целыми днями. Папе не было и шести, когда он смастерил паровоз и машинку. А потом, еще до поступления в институт, отец работал слесарем на радиомонтажном заводе в Нижнем Тагиле. Ростислав Евгеньевич не требовал, чтобы домашние создавали ему какую-то особую атмосферу: Когда он работал, мы продолжали жить своей жизнью. Случалось, и шумели, и отвлекали... Но он не злился.

Но как бы ни увлекало Алексеева творчество, за полночь он никогда не засиживался. Всю жизнь следовал жесткому режиму: не позднее 23.00 — отбой и ранний — в 5-5.30 — подъем. Он любил красивые вещи и вкусную еду. «Как у конструктора, художника у него был хороший вкус, - рассказывала Татьяна Ростиславовна. - Он тонко чувствовал, куда что надеть. Любимым стилем у него был элегантно-спортивный».

В 1954 году научно-исследовательская гидролаборатория завода «Красное Сормово» становится филиалом ЦКБ-19. Работами коллектива во главе с Алексеевым заинтересовалось Министерство речного флота, и вскоре Алексееву было выделено финансирование на постройку первого пассажирского теплохода на подводных крыльях «Ракета» - на 66 человек. Его строительство началось летом 1956 года, а летом 1957 года Алексеев представил «Ракету» на суд мировой общественности, эффектно приведя корабль своим ходом в Москву в дни Международного фестиваля молодёжи и студентов.

С 1958 года началась история нового класса судов - «Метеоров», которые обладали большей мореходностью, чем «Ракета», что создавало условия для использования их на озерах и для плавания вдоль морского побережья. Первый «Метеор» - на 130 человек был спущен на воду в октябре 1959 года.

В ЦКБ-19 так же были созданы катера «Волга», «Комета», «Спутник», «Буревестник» и «Восход». Все эти скоростные суда на подводных крыльях выпускались серийно. Алексеев часто говорил, что критерием истинности для инженера является серийное производство его изделия. Ежегодно появлялся новый проект. В 1961 году десять сотрудников во главе с Алексеевым получили Ленинскую премию за создание нового транспортного средства. Так за восемь лет с 1956 года был создан скоростной флот России.

Сам Алексеев находился под покровительством Никиты Хрущева после того, как правительство с ветерком прокатили на «Метеоре». Хрущев дал всем начинаниям конструктора зеленую улицу, и две тысячи человек под руководством Алексеева на протяжении 15 лет ежегодно проектировали, строили и испытывали по 15-20 моделей.

Отец с большим удовольствием ездил на судах собственного изобретения, - рассказывала Татьяна Ростиславовна. - У него даже было удостоверение почетного капитана судов на подводных крыльях. Но из-за того, что отец стремился управлять всеми своими кораблями, у него часто возникали трения с начальством. Те говорили, что Алексеев никому не доверяет. Папа же объяснял это тем, что не может кому-либо доверить управление судном, пока лично не убедится, что оно не выкинет никаких неприятных сюрпризов. Не высокомерие им руководило, а нежелание подвергать людей риску. В 1966 году Ростислава Евгеньевича под чужой фамилией и по «левому» паспорту (а в те годы была засекречена даже фотография Главного!) отправили в Англию на выставку достижений судостроения. Там конструктор захотел «порулить» одним аппаратом на воздушной подушке, но на него посмотрели как на большого шутника. Тогда Алексеев попросил, чтобы ему разрешили положить свои руки на руки водителя. Этого ему оказалось достаточно, чтобы понять, как управлять судном.

Первые идеи использования экранного эффекта пришли к Алексееву в конце 50-х годов. В его ранних проектах судов на подводных крыльях уже проявлялись черты экранопланов. Причина обращения Алексеева к экранному полету проста. Скорость - это главный показатель экономичности судов на подводных крыльях. Но на пути дальнейшего повышения скорости вставало мощное препятствие - кавитация подводных крыльев. До Алексеева попытки решить эту проблему сводились к приросту скорости в 10-15 километров. Это Алексеева не устраивало, и он все основные силы сосредоточил на экранопланах.

В 1961 году первая самоходная пилотируемая модель Алексеева СМ-1 вышла на лед реки Троцы.

В статье «Алексеев творил чудеса» в 1998 году было написано: «Едва убедившись в способности этого аппарата (СМ-1) использовать эффект экрана и устойчиво двигаться над поверхностью, он приглашает заместителя Предсовмина на испытательную базу. Было принято решение о финансировании работ по экранопланам, Военно-Морской флот выдал техническое задание на проектирование и постройку «корабля-экраноплана» КМ. Главный конструктор убедил и заказчик согласился, что наилучшее применение новый корабль (как его по многолетней традиции именовали моряки) найдет в качестве противолодочного».

В начале 1960 года был дан старт этому обширному эксперименту, а в 1962 году в ЦКБ началась работа по созданию экраноплана КМ для ВМФ, и в 1964 году - над проектом экраноплана Т-1 для воздушно-десантных войск. Первый должен был летать на высотах в несколько метров, а второй — до высоты 7500 метров.

Поскольку идея строительства экранопланов вызывала недоумение «в верхах», у Алексеева появились злопыхатели. В свое время Ростислав Евгеньевич уговорил нескольких конструкторов из Зеленодольска перейти в его ЦКБ. А позже их бывшийдиректор стал министром промышленности и заставил прежних подчиненных регулярно подавать в министерство «информацию» об Алексееве. Некоторые из них не стеснялись, и писали, что Алексеев возомнил себя рабовладельцем, и что у него десять квартир. В результате в 1965 году Ростислава Алексеева сняли с поста главного конструктора.

Отца вызвали в Москву и забросали абсурдными обвинениями. Он сам не понял, в чем его обвиняют, - вспоминала Татьяна Ростиславовна. - На следующее утро после возвращения из Москвы мы с ним поехали в ЦКБ. Заходит он в свой кабинет, а часа через два появляется оттуда вместе с каким-то мужчиной и объявляет коллективу: «Разрешите представить вам нового главного конструктора и генерального директора Валерия Васильевича Иконникова». Немая сцена. Оказывается, когда он утром зашел в свой кабинет, то Иконников уже сидел за его столом!

Алексеева назначили главным конструктором направления экранопланов, и 22 июня 1966 года экраноплан КМ, самый крупноразмерный для своего времени летательный аппарат на земле, был спущен на воду. Когда американские разведывательные спутники обнаружили на Каспийском море корабль неизвестной конструкции, анализ фотоснимков показал, что он, подобно самолету, движется с большой скоростью, между тем полет его проходит над самой водой. В Пентагоне и НАСА посчитали, что это техническая авантюра. Лишь немногие эксперты сказали, что Советы создали новый и очень эффективный вид вооружения — экранопланы.

Неизвестный летательный аппарат получил у американской стороны прозвище «Каспийский монстр». После того как «монстра» обнаружил американский спутник-шпион, американский журнал «Джейна Интеллиджанс ревью» написал: «...На Каспийском море продолжаются испытания гигантского экраноплана, развивающего скорость 200 узлов. Считают, что этот аппарат построен на заводе «Красное Сормово». Он, вероятно, имеет длину 400 футов и способен нести 800—900 полностью вооруженных солдат. Полагают, что крылья этого экспериментального аппарата создают подъемную силу, которой хватает на подъем до высоты крейсирования, равной приблизительно 30 футам. По-видимому, аппарат может работать в арктических условиях».

Это был разгар испытаний, а начались они несколькими годами раньше, когда Алексеев решил проверить - как экраноплан держится на плаву, и дал своему детищу немного «побегать» по Волге, прежде чем выходить в море. Местом испытаний был выбран остров Телячий, который хорошо просматривался с волжского откоса. Особисты придумали легенду - потерпел аварию самолет, и его пытаются вытащить из воды. Когда испытания продолжили, то в ход пошла другая легенда: опробуют двигатели для новых судов.

Потом испытания переместились в Каспийское море к безлюдному острову Чечень, где расположилась испытательная база. Адмирал Горшков, командовавший советским ВМФ, в своей книге «Морская мощь государства», вышедшей в 1976 году, писал: «Создание кораблей с динамическим принципом поддержания уже стало реальностью. Несомненно, что массовое появление таких кораблей в составе флотов увеличит их боевые способности, надводные силы смогут успешнее решать боевые задачи и приобретут совершенно новые качества». Строжайшие условия секретности не дали ему сказать, что советский флот уже обладал на тот момент таким кораблем. Государственная программа предусматривала строительство 100 десантных экранопланов.

Пока были живы главком ВМФ Горшков и министр обороны СССР Устинов, конструктор Алексеев был неприступен, несмотря на любые споры, не утихавшие вокруг экранопланов. Из-за сложности эксплуатации летчики и моряки не желали иметь их в своем арсенале. Минусы в копилку экранопланов добавляли аварийные ситуации, которые время от времени случались. В 1975 году в одном из полетов, когда на борту экраноплана находилась многочисленная комиссия во главе с министром судостроения, пилот допустил ошибку при посадке. Машина резко ударилась о волну. Лопнули переборки и корпус. Главный конструктор взял управление на себя и довел экраноплан до базы, находившейся в 40 километрах.

Когда экраноплан добрался до берега, оказалось, что у него не хватало кормы и хвостового оперения. Аварийный случай показал живучесть корабля, но оргвыводы были суровыми: Ростислав Алексеев приказом министра судостроительной промышленности СССР Бориса Бутомы, недовольного изобретателем, из-за того что ранее Алексеев обратился к Хрущеву, игнорируя мнение Бутомы - был снят с должности главного конструктора и начальника ЦКБ, понижен до начальника отдела, а затем до начальника перспективного сектора.

70-е годы выдались для отца особенно тяжелыми, - вспоминала Татьяна Ростиславовна. - В 1974 году при испытании на Каспии произошла авария. Комиссия принимала «Орленка». И вот во время переходного режима кормовую часть экраноплана как бы присосало к воде, и когда аппарат сорвался с места, «хвост» отвалился. Отец тут же сел на место пилота и врубил двигатели на полную мощность и таким образом создал воздушную подушку под крыльями. На этой подушке он и вернулся на базу. Если бы он так быстро не сориентировался в ситуации, экраноплан мог бы нахлебаться воды и затонуть... Авиационщики говорили, что у них за такие вещи дают Героя, на отце же отыгрались по полной. Летом 1975 года Алексеева перевели в рядовые конструкторы. Кто-то заикнулся, что неплохо бы назначить его руководителем отдела перспективного проектирования, но начальство замахало руками. Должность предложили Вячеславу Зобнину. Тот не хотел переходить другу дорогу, но Алексеев убедил его, что для общего дела будет лучше, если он согласится. К сожалению, Зобнин руководил отделом недолго. В 1977 году лучший друг Алексеева умер... Мало того, Ростиславу Евгеньевичу запретили присутствовать на испытаниях собственных машин! Но он все равно тайно летал в Каспийск. Благо преданный ему пилот Алексей Митусов, несмотря на возможные неприятности, брал его на борт. Отца понижали и понижали... а он вел себя так, будто ничего не происходит. Многих раздражало то достоинство, с каким он держался. Некоторые перестали с ним здороваться, а вчерашние «друзья» говорили: «Ну, теперь, когда не будет Алексеева, мы такое спроектируем!» Но время шло, а гениальными идеями никто не фонтанировал. И тогда те же люди пели другое: «А что вы от нас хотите? Алексеев гений, а мы кто? Простые смертные...»

В эти годы опальный конструктор искал отвлечения в природе. В одиночестве подолгу гулял по лесу, собирал грибы. Контакты с людьми свел на нет. Самым страшным для него было то, что мозг неожиданно перестал генерировать новые идеи, - вспоминала дочь Алексеева. - Видимо, какой-то ступор нашел. Тогда он уединился на базе в Чкаловске, вновь стал заниматься живописью. И вдохновение вернулось! Последние годы жизни отец был увлечен разработкой экраноплана второго поколения.

Но при испытании модели нового пассажирского экраноплана, который должен был быть завершен к Московской Олимпиаде-80, Ростислав Алексеев надорвался при спуске на воду. В январе он испытывал в Чкаловске последнюю модель экраноплана. Его помощники расчистили ледяной завал, и сказали, что можно отпускать модель. Но Алексеев не расслышал, и принял на себя всю тяжесть 800-килограммового аппарата.

Сначала 63-летний конструктор не ощутил никаких признаков неблагополучия, поехал после испытаний в ЦКБ, и целый день отработал. А вечером пожаловался домашним на боль в боку. Алексеева тут же положили в больницу №3 на Верхне-Волжской набережной. Профессоры Колокольцев и Королев затруднились с диагнозом.

Четверг и пятницу отец провел на ногах, - вспоминала Татьяна Ростиславовна. - А в субботу утром поднялся с постели и потерял сознание. Ему назначили экстренную операцию. Оказалось, что за те два дня, когда Алексеев чувствовал себя относительно хорошо, в его организме развился перитонит — воспаление брюшины, угрожающее жизни состояние. Когда конструктор попал на операционный стол, процесс был в самом разгаре. За первым вмешательством последовало еще три операции. Как мне потом объяснил профессор Колокольцев, у отца из-за перенесенной в детстве дизентерии на каком-то участке кишечника образовалась спайка. И это косвенно поспособствовало перекруту кишок. Вообще, над своим здоровьем отец не трясся. Дважды его отправляли в санаторий. И дважды он оттуда сбегал... Умер Ростислав Евгеньевич не от перитонита, а от осложнения, им вызванного.

Татьяна Алексеева рассказывала: «На следующий же день после похорон, 13 февраля я поехала в Чкаловск — собрать вещи в служебной квартире отца. И застала там двоих начальников, которые выхватывали друг у друга чертежи, сделанные отцом! А 14 февраля я прилетела в Каспийск и обнаружила в квартире полный разгром. Все вещи были свалены в кучу посреди комнаты, а чертежи и записи отца порваны в мелкие клочья. Причем, тот, кто это сделал, не открыл дверь ключом, а проник в квартиру через окно, как вор...»

Ростислав Евгеньевич Алексеев прожил три конструкторские жизни. В первой он создал серию судов на подводных крыльях. Во второй — занимался судами на воздушной подушке. Третью жизнь он посвятил экранолетам. Все идеи, над которыми он работал, давно витали в воздухе. Воплотил он их в реальные конструкции — первым.

Каков был размах работы Алексеева, можно судить из следующего эпизода. В зиму 1976-1977 года на Горьковском филиале работала комиссия по ревизии модельного наследства. Комиссия должна была рассмотреть целесообразность дальнейшего хранения большого количества секретных моделей экранопланов на территории филиала.

Филиал представлял собой металлический склад-ангар площадью 350 квадратных метров. В нем на специальных металлических стеллажах по обе стороны от прохода в три-четыре ряда высотой размещались аэродинамические и буксируемые модели экранопланов самой разной конфигурации. Это был музей идей в 250-ти моделях.

Кроме этого, еще в административном корпусе эллинга было хранилище, где размещалось еще около 30 моделей. Комиссия не взяла на себя труд сфотографировать и составить краткое техническое описание моделей. В несколько приемов почти все модели, за исключением 25-ти были сожжены на льду реки Троцы. Можно подсчитать, что в течение 15-летнего периода в среднем в год проектировалось, строилось и испытывалось около 15-20 моделей, не считая самоходных пилотируемых. В этот же период сформировалась мощная научно-экспериментальная база ЦКБ по СПК, конструкторское бюро к середине 70 годов превратилось в современное научно-производственное предприятие с уникальным экспериментальным комплексом.

Горьковский филиал ЦКБ по СПК на реке Троце к 1980 году имел два трека с мощными электрическими катапультами, портативную катапульту для водных испытаний, аэродинамическую трубу для испытаний моделей экранопланов, круговой гидробассейн, кавитационную трубу, несколько экспериментальных установок для исследований эффекта поддува, значительный флот мощных катеров-буксировщиков, способных испытывать модели на открытой воде со скоростями до 100-120 км/час, стенд для исследования натурных силовых установок, мощный портальный кран с бетонированным слипом грузоподъемностью до 50 тонн, цех-ангар, различные мастерские, в том числе, по изготовлению буксируемых моделей, аэродром с бетонированной взлетной полосой, и большое количество специализированных лабораторий. К 1980 году база являлась научным комплексом мирового уровня, лучшим в ряду европейских научных центров.

Ростислав Алексеев не узнал - какая судьба ждала его творения. Министр обороны СССРприказом от 12 октября 1984 года распорядился принять экранопланы на вооружение. Предполагалось построить два десятка аппаратов типа «Орленок» и создать новое десантное соединение на Балтийском море. Завершить эту программу предполагалось до середины 90-х годов, но этого не случилось. Лишь четыре готовых экраноплана так и остались на Каспии в составе 11-й отдельной авиагруппы.

Соратникам создателя советских экранопланов удалось разработать и изготовить в 1985 году боевой экраноплан «Лунь», оснащенный шестью противокорабельными самонаводящимися ракетами «Москит». Однако в серию он так и не пошел, но в 2002 году был поставлен на вооружение после длительной консервации.

Американский конструктор экранопланов Стивен Хукер сказал: «Они опередили нас на 30 лет!»

Ростислав Алексеев похоронен в Нижнем Новгороде.

Использованные материалы:

Текст статьи «Звезда и смерть Ростислава Алексеева», на сайте www.kokina.ru

Текст статьи «Каспийский монстр - великая авантюра Вячеслава Алексеева», автор В. Морозов

Текст статьи «Оружие России: «Орленок» - «Каспийский монстр», автор В.Федоров

Материалы сайта www.letopisi.ru

Материалы сайта www.history-of-wars.ru

Материалы сайта www.ankat.ucoz.ru

Материалы сайта Википедия

2009 год

Звезда и смерть Ростислава Алексеева

Знаменитый конструктор оттачивал идеи на уборщицах и собирал иномарки из... картона и фанеры.

Море, девушка, экраноплан: последний рисунок конструктора

Главный любил активный отдых и молодежные компании

Друзья-яхтсмены прозвали Алексеева Адмиралом

Раз в год Алексеев выкраивал пару недель, чтобы погонять на горных лыжах на Северном Кавказе

С пилотами

Одно из последних фото

Алексеев на первомайской демонстрации

С директором «Красного Сормова» Михаилом Юрьевым

С Чкаловым юный Ростислав сошелся на почве любви к парусному спорту

Хрущев давал всем начинаниям Алексеева зеленую улицу

Конструктору 60 лет (справа - жена Марина Михайловна)

Жена Алексеева Марина Михайловна до старости не расставалась с косой

Ростислав Евгеньевич с мамой (в белой шляпке) Серафимой Павловной и тещей Марией Степановной Духиновой (1951 год)

Татьяна Ростиславовна с сыновьями Глебом и Мишей и отцом (выглядывает из-за татьяниной подруги)в Каспийске

У него было несколько имен. Родители звали его Ростиком, коллеги - Главным и Доктором, а приятели-яхтсмены - Адмиралом. У него было мало друзей, но многие считали его своим другом. Он не винил предавших его людей и с достоинством переносил невзгоды...
Каким человеком, мужем и отцом был Ростислав Алексеев, мы расспросили его дочь Татьяну Ростиславовну. Она и по сей день работает в ЦКБ по СПК - детище своего отца.

«Срезали» по математике из-за спрятанного пистолета

Жизнь Ростислава Алексеева навсегда переплелась с нашим городом в 1933 году. Здесь он поступил в политех, познакомился с будущей женой Мариной, которая была на год его младше и училась здесь же, на химфаке.
Впрочем, судьба чуть было не «увела» Алексеева из Нижнего. Так, на четвертом курсе способного студента перевели в Ленинградскую военно-морскую академию. Но оттуда Ростислава через год отчислили - будущий конструктор не сдал... высшей математики.
- На самом деле, математику отец, конечно, знал, - рассказывает Татьяна Ростиславовна. - Подоплека тут была другая. За несколько лет до этого он нашел на каком-то чердаке старый револьвер и спрятал его в печку. Потом, когда Алексеевы-старшие с тремя детьми перебрались в Москву, их квартира на Большой Печерской досталась другим людям. Каков же был их шок, когда в печи они обнаружили пистолет! Конечно, они тут же сообщили, куда следует. И вот в качестве наказания отца «срезали» по высшей математике!
24-летний Ростислав вернулся в Нижний и женился на Марине. Случилось это за две недели до войны - 6 июня 1941 года. Своего жилья у молодого человека не было, и они с женой поселились у тещи, в доме на улице Ульянова. Здесь Ростислав Евгеньевич прожил до конца своих дней, здесь родилось и выросло три поколения Алексеевых. И по сей день потомки конструктора занимают в доме на Ульянова две квартиры. В одной - четырехкомнатной - живет сама Татьяна Ростиславовна, ее младший сын Михаил с женой и двумя детьми, а также брат Татьяны Алексеевой - Евгений Ростиславович. В квартире напротив расположилась семья Глеба, старшего сына Татьяны Ростиславовны: жена и четверо детей.
...Первые два года совместной жизни Ростислава и Марины были омрачены трагическими событиями. Один за другим умерли двое детей: один - в родах, второй - от врожденного порока сердца. Поэтому, когда 8 мая 1944 года родилась Татьяна Ростиславовна, врачи не стали скрывать от родителей, что навряд ли девочка выживет. Впрочем, добавили медики, если ребенок «протянет» до года, можно будет считать, что угроза миновала. 9 мая 1945 года Алексеевы отмечали сразу два праздника - Великую Победу и год Танечки.

Как кот Атом испытателем работал

Апрельский день 1951 года, когда Алексееву дали Сталинскую премию, Татьяна Ростиславовна запомнила очень хорошо.
Потому что мне потом влетело от мамы, - с улыбкой вспоминает дочь конструктора. - Дело в том, что на премиальные деньги мы решили восстановить одеяла и подушки, распроданные в войну. А еще приобрели маме шубку. И вот в разговоре с соседкой я начала перечислять, сколько добра мы накупили на премию! Мама тут же меня одернула. Хвалиться благосостоянием в те годы считалось верхом невоспитанности.
Но самым главным приобретением стала «Победа», которая сменила в гараже Алексеевых самопальную «Татру». А до «Татры» был «Фольксваген». Так Ростислав Евгеньевич называл эти «чудеса техники», собственноручно собранные им из деталей, найденных на свалке в Сормове. У «Фольксвагена» и кличка была соответствующая: «КДФ» - картон, дерево, фанера.
- Но началось все с велосипеда, - рассказывает наша собеседница. - В войну общественный транспорт не ходил, а с верхней части на «Красное Сормово» отцу надо было как-то добираться. Он смастерил себе велосипед, но вскоре тот... взорвался, ошпарив ему лицо горячей водой.
После этого Алексеев оставил велопрогулки и записался в спортивный мотоклуб, где ему дали трофейный «Харлей». На нем он и ездил первые послевоенные годы, пока не собрал «Фольксваген».
Потом этот раритет попал в музей одного павловского любителя автостарины, после чего след первой машины Алексеева затерялся.
Следом за «Фольксвагеном» Ростислав Евгеньевич собрал «Татру». А когда получил Сталинскую премию, продал самоделку, добавил денег и приобрел «Победу». Она прослужила семейству Алексеевых до 1962 года, когда, получив Ленинскую премию, конструктор купил 21-ю «Волгу».
- На вечеринку, посвященную высокой награде, папины друзья принесли торт, на котором кремом было написано «Слава - Славе!» и... коробку, - вспоминает дочь конструктора. - «Там находится самый точный измерительный прибор», - сказали ему коллеги. Мы долго ломали голову, что же там, а когда открыли, то оттуда выскочил кот по кличке Атом! В ЦКБ было принято первым на новое судно запускать кота. Конструкторы считают, что животное всегда ляжет на то место, где есть какие-то недоработки и неполадки.

Премии много значили для Ростислава Евгеньевича?

Отец часто говорил: «Работа людей объединяет, а награды разъединяют». Много проблем возникало у него из-за того, что вышестоящее руководство вписывало в список представленных к награде разных чиновников, которые к проекту не имели никакого отношения. Отец вычеркивал эти фамилии, они опять вписывали, он снова вычеркивал...

Любил красиво одеться и вкусно поесть

Татьяна Ростиславовна вспоминает, что никогда не видела отца без дела: Когда после его смерти в ЦКБ провели анкетирование, то один человек написал так: «Ростислав Евгеньевич жил в непрерывном поиске точки зрения по любому вопросу. Но его постоянно от этого отвлекали». Действительно, в ЦКБ ему было трудно уединиться.
Упущенное молодой конструктор наверстывал дома.
А поскольку никакого кабинета у него не было, работал где придется. То за столом в гостиной примостится, то у верстака в коридоре. Был у него дома и маленький станок - на нем он выпиливал модели. А иногда рисовал - еще будучи студентом политеха, Алексеев умудрился немного поучиться в художественном училище.
Руками он умел делать практически все! - рассказывает Татьяна Ростиславовна. - Мог работать на токарном станке, владел слесарными навыками. Дело в том, что у деда Евгения Кузьмича для детей была организована мастерская, и мальчишки пропадали там целыми днями. Папе не было и шести, когда он смастерил паровоз и машинку. А потом, еще до поступления в институт, отец работал слесарем на радиомонтажном заводе в Нижнем Тагиле.
Ростислав Евгеньевич не требовал, чтобы домашние создавали ему какую-то особую атмосферу:
Когда он работал, мы продолжали жить своей жизнью. Случалось, и шумели, и отвлекали... Но он не злился, - вспоминает Татьяна Ростиславовна.
Но как бы ни увлекало Алексеева творчество, за полночь он никогда не засиживался. Всю жизнь следовал жесткому режиму: не позднее 23.00 - отбой и ранний - в 5-5.30 - подъем.
Как главный конструктор, Алексеев имел оклад в 400 рублей. Все деньги отдавал жене. На что тратили?
Отец любил красивые вещи и вкусную еду. Как у конструктора, художника у него был хороший вкус, - рассказывает Татьяна Ростиславовна. - Он тонко чувствовал, куда что надеть. Любимым стилем у него был элегантно-спортивный.

Не знал слова «нельзя»

У родителей Ростислава было два сына и две дочери. Детей Алексеевы воспитывали по весьма интересной системе.
- Сейчас такую методику принято называть японской, - рассуждает Татьяна Ростиславовна. - Детям ничего не запрещали, не оказывали на них никакого давления. Как-то отец с братом Толей «спроектировали» лодку-плоскодонку. Но на «испытаниях» она перевернулась, и мальчишки оказались в воде. Как бы поступил в такой ситуации среднестатистический отец? Задал бы детям трепку и запретил приближаться к реке. А Евгений Кузьмич отвел ребят к знакомому рыбаку и попросил его, чтобы тот помог ребятам сконструировать «правильную» лодку, а заодно научил бы ею управлять.
Или другой пример. Ростик мечтал о лошади. И когда ему купили сапожки, он побежал на конюшню: обменять обувь на скакуна. Но родители придумали, как «успокоить» ребенка. Они просто несколько раз отправили его с пастухами в ночное! Мальчик вдоволь насмотрелся там на любимых животных и... перегорел.
А сейчас мы как детей воспитываем? Запрещаем им буквально все, - вздыхает Татьяна Ростиславовна. - И тем самым с детства забиваем в ребенке творческое начало, интуицию. Ведь почему у отца была исключительная интуиция? Потому что у них в семье была атмосфера свободы.
К сожалению нашей собеседницы, ее с братом Женей воспитывали иначе. В семье схлестнулись две модели: Ростислав Евгеньевич с его демократией и Марина Михайловна, требовавшая беспрекословного послушания. Будущая жена Алексеева провела детство подле матери, воспитательницы в детдоме,и часто слышала слово «нельзя»...
Ростислав Евгеньевич всю жизнь переписывался с родителями. Еще у него было заведено - из любого города, где он оказывался, отправить им открытку.
В Москве Алексеев всегда забегал к родителям. Правда, зачастую эти визиты были молниеносны. Просунет голову в дверь, скажет: «Я был» - и все, бежит дальше.

Ездил в Англию по «левому» паспорту

Конец 50-х - начало 60-х годов стало для ЦКБ периодом расцвета. После того, как правительство с ветерком прокатили на «Метеоре», Хрущев дал всем начинаниям конструктора зеленую улицу. Две тысячи человек под руководством Алексеева на протяжении 15 лет ежегодно проектировали, строили и испытывали по 15-20 моделей. Один за одним на наши реки и моря выходили «Метеоры», «Ракеты», «Кометы»...
- Отец с большим удовольствием ездил на судах собственного изобретения, - рассказывает Татьяна Ростиславовна. - У него даже было удостоверение почетного капитана судов на подводных крыльях.
Но из-за того, что отец стремился управлять всеми своими кораблями, у него часто возникали трения с начальством. Те говорили, что Алексеев никому не доверяет. Папа же объяснял это тем, что не может кому-либо доверить управление судном, пока лично не убедится, что оно не выкинет никаких неприятных сюрпризов. Не высокомерие им руководило, а нежелание подвергать людей риску.
В 1966 году Ростислава Евгеньевича под чужой фамилией и по «левому» паспорту (а в те годы была засекречена даже фотография Главного!) отправили в Англию на выставку достижений судостроения. Там конструктор захотел «порулить» одним аппаратом на воздушной подушке, но на него посмотрели как на большого шутника. Тогда Алексеев попросил, чтобы ему разрешили положить свои руки на руки водителя. Этого ему оказалось достаточно, чтобы понять, как управлять судном.
Свои идеи Алексеев любил оттачивать на окружающих. «Мысль должна овладеть массами», - повторял он и разъяснял преимущества только что задуманного судна... уборщице или вахтеру. И если они его не понимали, это для Ростислава Евгеньевича был знак: идея «сырая», надо думать еще...

Проектированием какого флота Ростислав Евгеньевич занимался с большей охотой - гражданского или военного?

Однозначно гражданского. Отец был мирным человеком. Но вот в чем была загвоздка: хорошие деньги выделялись только на военные разработки. И чтобы заниматься гражданским флотом, нужно было заниматься военным. Дабы иметь возможность сэкономить и часть средств перебросить на пассажирские суда.

«Брось Алексеева, а то квартиру не дадим»

Чем громче успех, тем больше около нас «друзей». После сталинской премии нашлось немало желающих водить хороводы вокруг Алексеева. И он никого от себя не гнал...
- Был такой период, когда про отца говорили, что он не разбирается в людях, - вспоминает Татьяна Ростиславовна. - Ничего подобного: людей он видел насквозь. Но был у папы такой принцип: независимо от того, что представлял собой человек, дать ему шанс. И если тот прокалывался, отец рвал с ним без всяких сожалений.

Были в его жизни предательства?

Конечно. Сплошь и рядом. Но отец реагировал на это философски. Понимал, что часто люди предавали его потому, что их вынуждали это сделать. Например, им говорили: «Не работай с Алексеевым, а то квартиру не получишь». И лишь один человек смог выдержать все это давление и не переметнуться - это Вячеслав Зобнин, блестящий аэрогидродинамик.
Впервые злопыхатели подняли голову, когда поняли, что идея экранопланов, которой увлекся Главный, вызывает недоумение «в верхах». Активную деятельность против Алексеева развила так называемая «зеленодольская группировка». В свое время Ростислав Евгеньевич уговорил нескольких конструкторов из Зеленодольска перейти в его ЦКБ. А потом...
- Их директор стал министром промышленности и заставил бывших подчиненных регулярно подавать в министерство «информацию» об Алексееве, - рассказывает Татьяна Ростиславовна. - Можно представить, что это была за информация. Доносы чистой воды. Причем, анонимные. Писали в них разную чушь: что отец возомнил себя рабовладельцем, что у него десять квартир...
И вот в 1965 году Ростислава Алексеева сняли с поста главного конструктора. Обставлено это было следующим образом.
- Отца вызвали в Москву и забросали абсурдными обвинениями. Он сам не понял, в чем его обвиняют, - вспоминает Татьяна Ростиславовна. - На следующее утро после возвращения из Москвы мы с ним поехали в ЦКБ. Заходит он в свой кабинет, а часа через два появляется оттуда вместе с каким-то мужчиной и объявляет коллективу: «Разрешите представить вам нового главного конструктора и генерального директора Валерия Васильевича Иконникова». Немая сцена. Оказывается, когда он утром зашел в свой кабинет, то Иконников уже сидел за его столом!
«Разжаловав» Алексеева из Главных, его назначили главным конструктором направления экранопланов.
70-е годы выдались для отца особенно тяжелыми, - вспоминает Татьяна Ростиславовна. - В 1974 году при испытании на Каспии произошла авария. Комиссия принимала «Орленка». И вот во время переходного режима кормовую часть экраноплана как бы присосало к воде, и когда аппарат сорвался с места, «хвост» отвалился. Отец тут же сел на место пилота и врубил двигатели на полную мощность и таким образом создал воздушную подушку под крыльями. На этой подушке он и вернулся на базу. Если бы он так быстро не сориентировался в ситуации, экраноплан мог бы нахлебаться воды и затонуть... Авиационщики говорили, что у них за такие вещи дают Героя, на отце же отыгрались по полной.
Летом 1975 года Алексеева перевели в рядовые конструкторы. Кто-то заикнулся, что неплохо бы назначить его руководителем отдела перспективного проектирования, но начальство замахало руками. Должность предложили Вячеславу Зобнину. Тот не хотел переходить другу дорогу, но Алексеев убедил его, что для общего дела будет лучше, если он согласится. К сожалению, Зобнин руководил отделом недолго. В 1977 году лучший друг Алексеева умер...
Мало того, Ростиславу Евгеньевичу запретили присутствовать на испытаниях собственных машин! Но он все равно тайно летал в Каспийск. Благо преданный ему пилот Алексей Митусов, несмотря на возможные неприятности, брал его на борт.
- Отца понижали и понижали... а он вел себя так, будто ничего не происходит, - рассказывает Татьяна Ростиславовна. - Многих раздражало то достоинство, с каким он держался. Некоторые перестали с ним здороваться, а вчерашние «друзья» говорили: «Ну, теперь, когда не будет Алексеева, мы такое спроектируем!» Но время шло, а гениальными идеями никто не фонтанировал. И тогда те же люди пели другое: «А что вы от нас хотите? Алексеев гений, а мы кто? Простые смертные...»
В эти безрадостные годы опальный конструктор искал отвлечения в природе. В одиночестве подолгу гулял по лесу, собирал грибы. Контакты с людьми свел на нет.
Самым страшным для него было то, что мозг неожиданно перестал генерировать новые идеи, - вспоминает дочь Алексеева. - Видимо, какой-то ступор нашел. Тогда он уединился на базе в Чкаловске, вновь стал заниматься живописью. И вдохновение вернулось! Последние годы жизни отец был увлечен разработкой экраноплана второго поколения.

Не помогли ни звезды, ни «светила»

О смерти Алексеева в народе до сих пор ходят противоречивые слухи. Лично я, переговорив с тремя сормовичами, услышала следующие версии. Первая - конструктор ремонтировал в гараже «Волгу», поднял ее и надорвался. Вторая версия - в том же гараже отравился угарным газом. И третий человек утверждал, что на самом деле Алексеева зарезал хулиган в Сормовском парке - «только об этом до сих пор молчат».
Нет-нет, - качает головой Татьяна Ростиславовна. - Все было по-другому. В январе 1980 года отец испытывал в Чкаловске последнюю модель экраноплана. Но каждый раз какие-то любители мелких пакостей забрасывали спуск ко льду разным хламом. Помощники в очередной раз расчистили завал и сказали отцу, что все, готово, можно отпускать модель. А он, видимо, не расслышал и принял на себя всю тяжесть 800-килограммового аппарата...
Сначала 63-летний конструктор не ощутил никаких признаков неблагополучия. После испытаний поехал в ЦКБ, целый день отработал. А вечером пожаловался домашним на боль в боку. Испугавшись, что это аппендицит, Алексеева тут же положили в больницу №3 на Верхне-Волжской набережной. Врачи - а это были такие светила, как профессора Колокольцев и Королев - затруднились с диагнозом. То ли с печенью проблемы, то ли камни в желчном пузыре дали о себе знать...
- Четверг и пятницу отец провел на ногах, - вспоминает Татьяна Ростиславовна. - А в субботу утром поднялся с постели и... потерял сознание. Ему назначили экстренную операцию.
Оказалось, что за те два дня, когда Алексеев чувствовал себя относительно хорошо, в его организме развился перитонит - воспаление брюшины, угрожающее жизни состояние. Когда конструктор попал на операционный стол, процесс был уже в самом разгаре. За первым вмешательством последовало еще три операции.
Как мне потом объяснил профессор Колокольцев, у отца из-за перенесенной в детстве дизентерии на каком-то участке кишечника образовалась спайка, - объясняет Татьяна Ростиславовна. - И это косвенно поспособствовало перекруту кишок. Вообще, над своим здоровьем отец не трясся. Дважды его отправляли в санаторий. И дважды он оттуда сбегал...
Умер Ростислав Евгеньевич не от перитонита, а от осложнения, им вызванного. Спустя две недели после начала болезни у него развился плеврит. Легочная и сердечная недостаточность быстро прогрессировали, и 9 февраля знаменитого конструктора не стало.
Кстати, в соседней палате с таким же диагнозом лежал «летающий лыжник» Гарий Напалков. И благополучно вышел из больницы на своих двоих. Но ему было 26 лет, а Ростиславу Евгеньевичу - 63...

На костях конструктора устроили шабаш

Желающих проститься с Алексеевым оказалось полгорода. Власти разрешили установить гроб в ДК имени Дзержинского на тогдашней Воробьевке. Но строго предупредили - никаких надгробных речей!
Вынос был назначен на полдень. Однако, выглянув на улицу, Татьяна Ростиславовна была шокирована: вся Воробьевка и часть Покровки до площади Горького была забита людьми...
- А около двух появился кто-то из партийных товарищей, - вспоминает дочь Алексеева. - Оказывается, в этот день в город приехал какой-то высокий московский начальник и поинтересовался, чем вызвано скопление народа на центральной улице. А когда узнал, что хоронят Алексеева, заставил тогдашних руководителей попрощаться с покойным и произнести соответствующую моменту речь.
Гроб с Алексеевым несли на руках до площади Горького, а потом с почестями похоронили на Бугровском кладбище. А дальше, по словам Татьяны Ростиславовны, начался настоящий шабаш...
Я как вспомню тот период, так вздрогну, - рассказывает дочь Алексеева. - Сейчас сама не понимаю, как смогла все это пережить, выстоять...
На следующий же день после похорон, 13 февраля я поехала в Чкаловск - собрать вещи в служебной квартире отца. И застала там двоих начальников, которые выхватывали друг у друга чертежи, сделанные отцом! А 14 февраля я прилетела в Каспийск и обнаружила в квартире полный разгром. Все вещи были свалены в кучу посреди комнаты, а чертежи и записи отца порваны в мелкие клочья. Причем, тот, кто это сделал, не открыл дверь ключом, а проник в квартиру через окно, как вор...
Порылись и в кабинете Алексеева в самом ЦКБ. Пропало много чертежей и разработок конструктора. Видимо, воспользовавшись ситуацией, кое-кто захотел присвоить себе идеи Ростислава Евгеньевича.
Но некоторых из тех, кто строил Главному козни, нашли в себе силы повиниться перед дочерью покойного.
- Как-то ко мне подошли несколько человек из той самой «зеленодольской группировки» и принесли мне извинения, - вспоминает Татьяна Ростиславовна.
...В квартире Алексеевых на Ульянова, на солнечной стене гостиной и по сей день висит картина, которую Ростислав Евгеньевич написал незадолго до смерти. Далеко-далеко, на горизонте синего моря видны очертания экраноплана. А на берегу стоит девушка и машет аппарату будущего платочком...

Вместо постскриптума.

В Нижнем с недавних пор суда на подводных крыльях почти не выходят в рейсы - дескать, пароходству это один убыток. Зато в Санкт-Петербурге курсирует множество «Метеоров», на Кижи и Соловки летают «Кометы», а по маршруту Таллинн - Хельсинки ходит «Олимпия»...
Что касается дальнейшего развития идей Алексеева, то новый владелец ЦКБ по СПК Георгий Анцев в мае 2009 года объявил коллективу, что разработки великого конструктора будут продолжены.

Труды и дни Ростислава Алексеева

1916 - в городке Новозыбков Брянской области в семье агронома и учительницы рождается сын Ростислав.
1935 - поступает на кораблестроительный факультет Горьковского политеха.
1941 - защищает дипломную работу «Глиссер на подводных крыльях».
1942 - на заводе «Красное Сормово» начинает разработку боевых катеров на подводных крыльях.
1951 - за разработку и создание судов на подводных крыльях получает Сталинскую премию.
1954 - научно-исследовательская гидролаборатория завода «Красное Сормово» выделяется в филиал ЦКБ-19.
1957 - Алексеев представляет «Ракету». С нее начинается скоростное судостроение во всем мире. Из ЦКБ каждый год выходят новые модели: «Волга», «Метеор», «Комета», «Спутник», «Буревестник», «Восход».
1962 - получает Ленинскую премию.
1966 - спущен на воду экраноплан КМ («Корабль-модель», или «Каспийский монстр»), самый крупноразмерный для своего времени летательный аппарат, созданный по заказу ВМФ. А в 1967 году в СССР был поставлен мировой рекорд - в воздух поднялся летальный аппарат беспрецедентной массы.
1973 - завершена разработка транспортно-десантного экраноплана «Орленок».
1975-1980 - разрабатывает семейство пассажирских экранопланов нового поколения: “Волга-2”, “Ракета-2”, “Вихрь-2”.
1979 - первый в мире десантный экранолёт «Орленок» (МДЭ-160) принят как боевая единица в состав ВМФ. В декабре Алексеев начинает строительство «Волги–2», на которой хочет отправиться на Олимпийские игры в Москву в 1980 году.
1980 - Алексеев умирает в Нижнем Новгороде.

Фото Александра Беляева и из архива Татьяны Алексеевой.

Мать - учительница русского языка в сельской школе. Отец и мать - родом из старообрядцев . Кроме Ростислава, в семье родились: старший брат Анатолий, радиоинженер, пропал без вести под Москвой в 1941 году; сестра Галина - кандидат физико-математических наук, преподаватель в институте им. Баумана; сестра Маргарита - архитектор .

Образование

Окончил начальную школу в Новозыбкове. В 1930-1933 годах, в период ссылки отца в Нижний Тагил , учился в ФЗУ , работая слесарем по ремонту радиоаппаратуры на местном радиоузле. В 1933 году , после переезда семьи в Горький , поступил в Горьковский вечерний механико-машиностроительный рабфак . Работал чертежником и художником оформителем. В 1935 году поступил в на кораблестроительный факультет (сейчас Институт транспортных систем при НГТУ). 1 октября 1941 года защитил перед госкомиссией дипломную работу на тему «Глиссер на подводных крыльях» и получил звание инженера-кораблестроителя. Рецензент Алексеева, профессор М. Я. Алферьев отметил:

Дипломант последовательно подходит к новому типу глиссера на подводных крыльях, названному им А-4. Этот тип он развивает в нескольких вариантах, отличающихся между собой размерениями и способами носового и кормового оперения. Дипломант придает своему судну интересную обтекаемую форму, отображая не только высокие мореходные качества, но и стремительность корабля, соответствующего скорости движения порядка 100 узлов. В проекте хорошо продуманы все устройства глиссера и предусмотрены все моменты его эксплуатации как на спокойной воде, так и на поверхности взволнованного моря. Мореходные качества судна подтверждены гидродинамическими расчетами, в создании которых дипломант проявил большую инициативу.

Кроме того, Алферьев указал на желательность дальнейшего продолжения темы с целью доведения её до практического осуществления (катер на подводных крыльях А-4 построен Алексеевым в 1943 году).

Парусный спорт

Алексеев в своей «спортивной автобиографии» [неизвестный термин ] (4 ноября 1945 г.) писал, что любовь к воде и водному спорту проявилась в нём с 14 лет, уже тогда он собственноручно построил три лодки; на Чёрном море ходил юнгой на шхуне и парусных вельботах .

В 16 лет он построил свою первую яхту и тренировался на ней, к первым спортивным достижениям его вывела вторая, 5,5-метровая яхта-швертбот «Пират», которая также была построена самостоятельно, по собственным чертежам в 1935 году с целью обгонять все появившиеся в Горьком яхты. «Пират» имел 11-метровую мачту и мощное парусное вооружение покрашенное в чёрный цвет (паруса шились из лоскутов разноцветной ткани, которые конструктор получал от домохозяек, занимаясь ремонтом швейных машин). Вскоре Ростислав был замечен волжскими яхтсменами, признан и принят в парусную секцию «Динамо» на Оке, а затем начал активно заниматься парусным спортом, получая призовые места на регатах.

Создание судов на подводных крыльях

После защиты диплома Алексеев был направлен на завод «Красное Сормово », где с по 1943 годы работал в должности контрольного мастера выпуска танков Т-34 . Уже через несколько дней, 10 ноября 1941 года Алексеев направил рапорт и проект своего СПК - истребителя подводных лодок наркому ВМФ Н. Г. Кузнецову , однако получил отказ, в пришедшем ответе указывалось, что представленная конструкция неприелема и обречена на неудачу, так как в основе своей не отличается от ранее испытанных. Несмотря на это Алексеев настойчиво продолжает эксперименты, в свободное время гоняя новые модели за яхтой и отрабатывая конструкцию подводных крыльев. Помимо этого, обращается в наркомат с предложением нового устройства для воспламенения бутылок с зажигательной смесью, применению на скоростных торпедных катерах движителей построенных на реактивно-инжекционном принципе.

Вскоре дипломной работой Алексеева заинтересовались главный конструктор «Красного Сормова» В. В. Крылов и директор Е. Э. Рубинчик . Несмотря на предельную загруженность завода производством танков, Алексееву выделяется 2-3 часа в сутки для работ по СПК. В своей монографии Алексеев отметил, что в результате экспериментов 1941-1942 годов, им впервые были получены приближенные гидродинамические характеристики подводного крыла в зависимости от глубины его погружения и относительной скорости, найдены оптимальные рабочие погружения, а также подтверждена возможность обеспечения остойчивости при применении малопогруженных подводных крыльев .

После представленного Алексеевым отчета о проделанной работе, в начале 1943 года, под его руководством при заводе организуется «Гидролаборатория» и начинается создание первого двухместного катера на подводных крыльях (КПК) А-4. Первоначально лаборатория состояла из избушки на понтонах, вмерзшей в лед в затоне Сормовского завода и единственного помощника - ученика слесаря Александра Некорина.

В апреле 1943 года первый катер на подводных крыльях Алексеева выходит на испытания и при массе в 0,9 т и мощности двигателя 25 л. с. достигает на крыльях скорости в 30 км/ч. Испытания выявили уменьшение подъемной силы крыла при приближении его к поверхности воды и неплохую устойчивость движения при глубине погружения в 15-30 % хорды крыла, что стало предтечей создания малопогружных саморегулирующихся подводных крыльев, отличающихся от всего разработанного ранее .

По результатам испытаний Алексеев назначается официальным руководителем Научно-исследовательской гидролаборатории (НИГЛ), в которой начинаются поиски оптимального профиля крыла и решения сопутствующих проблем ходкости, маневренности, прочности, надежности безопасности и т. п. применительно к различным условиям эксплуатации. Фронт работ расширяется, создается первая испытательная база, в НИГЛ приходят первые ведущие инженеры будущего ЦКБ: Иван Ерлыкин и Константин Рябов, Николай Зайцев, Леонид Попов, Болеслав Зобнин, Иван Шапкин и другие, в основном бывшие яхтсмены, знакомые Алексееву по парусному спорту. Большинство вопросов приходится решать впервые, так как разработок по СПК в СССР и в мире в то время было крайне мало, отрицательную роль в оценке перспектив работ лаборатории играли также неудачные вердикты предшественников.

В 1945 году выходит на испытания новый КПК А-5, при массе 1 т и мощности 72 л. с. достигнута скорость 85 км/ч. В конце мая 1947 года Алексеев с Поповым проходит на А-5 по Оке в Москву, где демонстрирует его возможности наркомату судостроительной промышленности . КБ получает задание поставить на крылья серийный торпедный катер проекта 123 . Задача была успешно решена, на испытаниях летом 1948 года катер достиг на крыльях скорости 110 км/ч при удовлетворительных параметрах устойчивости. Начинается проработка обводов корпуса скоростных СПК, так как классические глиссирующие обводы плохо взаимодействовали с крыльями в переходных режимах. Разрабатываются методики расчета движителей на малопогруженных скоростных винтах и водомётах с осевыми пропеллерными насосами.

В этот период работы лаборатории направлены на создание торпедных катеров в интересах ВМФ, гражданские проекты идут в инициативном порядке, однако благодаря обширным теоретическим и экспериментальным исследованиям, к середине 1950-х годов были решены основные технические проблемы и созданы профили малопогружных крыльев с высокими гидродинамическим качеством, которые используются на СПК и до настоящего времени.

Коллектив начал работать над совершенно новым для того времени пассажирским судном на подводных крыльях (СПК), получившем символическое имя «Ракета ». Летом 1957 года Алексеев представил «Ракету» на суд мировой общественности, приведя корабль в Москву в дни Международного фестиваля молодёжи и студентов. С этого момента в мире началось скоростное судостроение: новые катера «Волга», «

Алексеев Ростислав Евгеньевич

Конструктор кораблей на подводных крыльях и экранопланов
Лауреат Государственной премии (1951)
Лауреат Ленинской премий (1962)

Ростислав Алексеев родился 18 декабря 1916 года в городе Новозыбков Черниговской губернии (ныне Брянская область), в семье учительницы и агронома.

В 1933 году семья Алексеевых переехала в Горький, где Ростислав поступил учиться в Горьковский вечерний рабфак, одновременно подрабатывая чертежником и художником в различных учреждениях. В семье Алексеевых хорошо рисовали все, и Ростислав в том числе, но ему больше всего нравилось рисовать яхты и корабли. И в 1935 году Алексеев поступил в Горьковский индустриальный институт имени Жданова (сейчас Нижегородский государственный технический университет имени Р.Е.Алексеева) на кораблестроительный факультет (факультет Морской и авиационной техники). Поступив в институт, Алексеев успел параллельно поучиться в художественном училище. Там же, в Горьком, Алексеев познакомился с будущей женой Мариной, которая была на год его младше и училась на химфаке. На четвертом курсе способного студента перевели в Ленинградскую военно-морскую академию. Но оттуда Ростислава через год отчислили - будущий конструктор не сдал высшую математику.

В 1942 году Алексееву были выделены ресурсы для проведения работ по созданию боевых катеров на подводных крыльях. Его Центральное конструкторское бюро по судам на подводных крыльях (ЦКБ по СПК) начинало свой путь со старого сарая и троих помощников – так в оригинальную идею Алексеева поверило управление кораблестроения ВМФ. В результате осенью 1943 года в заводской гавани Алексеевым был спущен на воду первый образец судна на подводных крыльях «А-4». Но катер Алексеева не успел принять участия в боевых действиях. Однако, созданные им модели показали, что идею можно успешно реализовать.

На вечеринку, посвященную высокой награде, папины друзья принесли торт, на котором кремом было написано «Слава - Славе!» и... коробку, - вспоминала дочь конструктора. - «Там находится самый точный измерительный прибор», - сказали ему коллеги. Мы долго ломали голову, что же там, а когда открыли, то оттуда выскочил кот по кличке Атом! В ЦКБ было принято первым на новое судно запускать кота. Конструкторы считают, что животное всегда ляжет на то место, где есть какие-то недоработки и неполадки.

Но как бы ни увлекало Алексеева творчество, за полночь он никогда не засиживался. Всю жизнь следовал жесткому режиму: не позднее 23.00 - отбой и ранний - в 5-5.30 - подъем. Он любил красивые вещи и вкусную еду. «Как у конструктора, художника у него был хороший вкус, - рассказывала Татьяна Ростиславовна. - Он тонко чувствовал, куда что надеть. Любимым стилем у него был элегантно-спортивный».

С 1958 года началась история нового класса судов – «Метеоров», которые обладали большей мореходностью, чем «Ракета», что создавало условия для использования их на озерах и для плавания вдоль морского побережья. Первый «Метеор» - на 130 человек был спущен на воду в октябре 1959 года.

В ЦКБ-19 также были созданы катера «Волга», «Комета», «Спутник», «Буревестник» и «Восход». Все эти скоростные суда на подводных крыльях выпускались серийно. Алексеев часто говорил, что критерием истинности для инженера является серийное производство его изделия. Ежегодно появлялся новый проект. В 1961 году десять сотрудников во главе с Алексеевым получили Ленинскую премию за создание нового транспортного средства. Так за восемь лет с 1956 года был создан скоростной флот России.

Первые идеи использования экранного эффекта пришли к Алексееву в конце 1950-х годов. В его ранних проектах судов на подводных крыльях уже проявлялись черты экранопланов. Причина обращения Алексеева к экранному полету проста. Скорость - это главный показатель экономичности судов на подводных крыльях. Но на пути дальнейшего повышения скорости вставало мощное препятствие - кавитация подводных крыльев. До Алексеева попытки решить эту проблему сводились к приросту скорости в 10-15 километров. Это Алексеева не устраивало, и он все основные силы сосредоточил на экранопланах.

В 1961 году первая самоходная пилотируемая модель Алексеева СМ-1 вышла на лед реки Троцы.

Поскольку идея строительства экранопланов вызывала недоумение «в верхах», у Алексеева появились злопыхатели. В свое время Ростислав Евгеньевич уговорил нескольких конструкторов из Зеленодольска перейти в его ЦКБ. А позже их бывший директор стал министром промышленности и заставил прежних подчиненных регулярно подавать в министерство «информацию» об Алексееве. Некоторые из них не стеснялись, и писали, что Алексеев возомнил себя рабовладельцем, и что у него десять квартир. В результате в 1965 году Ростислава Алексеева сняли с поста главного конструктора.

Неизвестный летательный аппарат получил у американской стороны прозвище «Каспийский монстр». После того как «монстра» обнаружил американский спутник-шпион, американский журнал «Джейна Интеллиджанс ревью» написал: «...На Каспийском море продолжаются испытания гигантского экраноплана, развивающего скорость 200 узлов. Считают, что этот аппарат построен на заводе «Красное Сормово». Он, вероятно, имеет длину 400 футов и способен нести 800-900 полностью вооруженных солдат. Полагают, что крылья этого экспериментального аппарата создают подъемную силу, которой хватает на подъем до высоты крейсирования, равной приблизительно 30 футам. По-видимому, аппарат может работать в арктических условиях».

70-е годы выдались для отца особенно тяжелыми, - вспоминала Татьяна Ростиславовна. - В 1974 году при испытании на Каспии произошла авария. Комиссия принимала «Орленка». И вот во время переходного режима кормовую часть экраноплана как бы присосало к воде, и когда аппарат сорвался с места, «хвост» отвалился. Отец тут же сел на место пилота и врубил двигатели на полную мощность и таким образом создал воздушную подушку под крыльями. На этой подушке он и вернулся на базу. Если бы он так быстро не сориентировался в ситуации, экраноплан мог бы нахлебаться воды и затонуть... Авиационщики говорили, что у них за такие вещи дают Героя, на отце же отыгрались по полной. Летом 1975 года Алексеева перевели в рядовые конструкторы. Кто-то заикнулся, что неплохо бы назначить его руководителем отдела перспективного проектирования, но начальство замахало руками. Должность предложили Болеславу Зобнину. Тот не хотел переходить другу дорогу, но Алексеев убедил его, что для общего дела будет лучше, если он согласится. К сожалению, Зобнин руководил отделом недолго. В 1978 году лучший друг Алексеева умер... Мало того, Ростиславу Евгеньевичу запретили присутствовать на испытаниях собственных машин! Но он все равно тайно летал в Каспийск. Благо преданный ему пилот Алексей Митусов, несмотря на возможные неприятности, брал его на борт. Отца понижали и понижали... а он вел себя так, будто ничего не происходит. Многих раздражало то достоинство, с каким он держался. Некоторые перестали с ним здороваться, а вчерашние «друзья» говорили: «Ну, теперь, когда не будет Алексеева, мы такое спроектируем!» Но время шло, а гениальными идеями никто не фонтанировал. И тогда те же люди пели другое: «А что вы от нас хотите? Алексеев гений, а мы кто? Простые смертные...».

Четверг и пятницу отец провел на ногах, - вспоминала Татьяна Ростиславовна. - А в субботу утром поднялся с постели и потерял сознание. Ему назначили экстренную операцию. Оказалось, что за те два дня, когда Алексеев чувствовал себя относительно хорошо, в его организме развился перитонит - воспаление брюшины, угрожающее жизни состояние. Когда конструктор попал на операционный стол, процесс был в самом разгаре. За первым вмешательством последовало еще три операции. Как мне потом объяснил профессор Колокольцев, у отца из-за перенесенной в детстве дизентерии на каком-то участке кишечника образовалась спайка. И это косвенно поспособствовало перекруту кишок. Вообще, над своим здоровьем отец не трясся. Дважды его отправляли в санаторий. И дважды он оттуда сбегал... Умер Ростислав Евгеньевич не от перитонита, а от осложнения, им вызванного.

Татьяна Алексеева рассказывала: «На следующий же день после похорон, 13 февраля я поехала в Чкаловск - собрать вещи в служебной квартире отца. И застала там двоих начальников, которые выхватывали друг у друга чертежи, сделанные отцом! А 14 февраля я прилетела в Каспийск и обнаружила в квартире полный разгром. Все вещи были свалены в кучу посреди комнаты, а чертежи и записи отца порваны в мелкие клочья. Причем, тот, кто это сделал, не открыл дверь ключом, а проник в квартиру через окно, как вор...»

Ростислав Евгеньевич Алексеев прожил три конструкторские жизни. В первой он создал серию судов на подводных крыльях. Во второй - занимался судами на воздушной подушке. Третью жизнь он посвятил экранолетам. Все идеи, над которыми он работал, давно витали в воздухе. Воплотил он их в реальные конструкции - первым.

Ростислав Алексеев не узнал – какая судьба ждала его творения. Министр обороны СССР приказом от 12 октября 1984 года распорядился принять экранопланы на вооружение. Предполагалось построить два десятка аппаратов типа «Орленок» и создать новое десантное соединение на Балтийском море. Завершить эту программу предполагалось до середины 90-х годов, но этого не случилось. Лишь четыре готовых экраноплана так и остались на Каспии в составе 11-й отдельной авиагруппы.

Американский конструктор экранопланов Стивен Хукер сказал: «Они опередили нас на 30 лет!».

Ростислав Алексеев был похоронен в Нижнем Новгороде. В 2007 году о нем был снят документальный фильм «Сожженные крылья. Предать конструктора».

Your browser does not support the video/audio tag.

Текст подготовил Андрей Гончаров

Использованные материалы:

Текст статьи «Звезда и смерть Ростислава Алексеева», на сайте www.kokina.ru
Текст статьи «Каспийский монстр – великая авантюра Вячеслава Алексеева», автор В. Морозов
Текст статьи «Оружие России: «Орленок» - «Каспийский монстр», автор В.Федоров
Материалы сайта www.letopisi.ru
Материалы сайта www.history-of-wars.ru
Материалы сайта www.ankat.ucoz.ru
Материалы сайта Википедия