Самые могущественные корпорации мира. Затмили правительства… Бесконтрольная власть корпораций…. Теперь взглянем на «верхушку айсберга»

Как здорово жить в 21 веке, когда не нужно охотиться за едой или отыскивать в лесу валежник, чтобы отопить свою хижину. Намного проще заставить компании делать всю грязную работу за нас. Разумеется, в современном мире существуют гигантские корпорации и предприятия, а в теории заговора – некоторые компании управляют миром. Какие же из них действительно обладают огромным размахом?

1. Comcast

Для тех, кто не знает, Comcast Corporation является американским телекоммуникационным гигантом, который претендует на звание крупнейшей в мире компании телерадиовещания и кабельного телевидения. По данным американской биржи NASDAQ, компания Comcast имеет внушительную рыночную стоимость в 147,8 млрд. долларов. Кроме того, в её пользователях числятся более 22 млн. человек.

2. PepsiCo

Штаб-квартира компании PepsiCo, Inc. расположена в г. Перчейз (штат Нью-Йорк), и когда вы идете по супермаркету в США, почти каждый снэк или напиток на полках принадлежат этой одной компании, хотя она известна в основном как соперница Coca Cola. Однако если Coca Cola так и застряла на рынке напитков, инвестиции PepsiCo за пределы этого рынка, безусловно, оправдались, поскольку компания получает больше прибыли от своих пищевых брендов, нежели от Пепси-Колы. И это делает компанию вторым в мире по величине производителем продуктов питания и напитков.

3. Nestlé

Отгадайте-ка, сколько брендов принадлежат швейцарской компании Nestlé. 500? 1000? 2000? Вообще-то, в общей сложности Nestlé владеет более чем 8500 продовольственными брендами в более чем 80 странах, и это выводит швейцарскую компанию на первое место в пищевой индустрии. Nestlé владеет компаниями по производству бутилированной воды во всем мире: от американских фаворитов Poland Spring и Deer Park до Perrier в Италии и Theodora в Венгрии. Если вы поедете в любую страну мира и купите бутылку воды, велик шанс, что это вода от Nestlé. Говорят, что вы – это то, что вы едите. Следуя этой логике, вы — это Nestlé.

4. Kraft Heinz

В 2015 году две компании Kraft и Heinz объединили свои силы для создания одного суперконгломерата продовольственных товаров. За пределами США их пищевая империя менее распространена, хотя они делают очень активные поползновения на иностранные рынки. В феврале 2017 года компания попыталась совершить крупнейший в истории «захват» британской компании, предложив за Unilever 143 млрд. долларов, но безуспешно. Тем не менее, союз Kraft Heinz явно замышляет что-то очень масштабное.

5. Saudi Aramco

Нефтяные компании правят миром. Но знаете ли вы, какая из них действительно у руля? Государственная компания Саудовской Аравии Saudi Aramco является крупнейшей нефтяной компанией, и цифры этого гиганта-поставщика почти нереальны. Saudi Aramco стоит около 2,5 триллионов долларов. Триллионов! Эта стоимость делает компанию в четыре раза дороже Apple и в пять раз дороже крупнейшего производителя нефти в мире ExxonMobil.

6. CME Group

Чикагская товарная биржа и Чикагский совет по торговле, все вместе именуемые CME Group, являются предприятием, управляющим крупнейшими опционами и фьючерсными биржами в мире. CME Group владеет фондовыми и финансовыми индексами Dow Jones и присутствует практически везде: от сельскохозяйственных товаров до редких и ценных минералов. Тем не менее, большинство людей даже не знают, что CME Group является одной из самых доминирующих компаний в мире.

7. ICBC

Знаете ли вы, какой банк самый мощный в мире? Это Промышленно-торговый банк Китая (ICBC). Он прошел период сногсшибательного роста, при этом стоимость бренда ICBC выросла на 32 % в годовом исчислении и сейчас оценивается почти в 48 млрд. долларов. Благодаря ему Китай может стать ведущей банковской страной мира. Банк ICBC владеет активами в примерно 2,95 триллиона долларов и у него 108 филиалов по всему миру.

8. Internet Architecture Board (IAB)

Интернет может представлять собой бастион свободы и информации, но такое ценное изобретение тоже тщательно контролируется. И эта организация называется Совет по архитектуре Интернета. Официальное описание её деятельности звучит слишком сложно, но из него можно понять, что IAB, равно как и любая другая закулисная организация, каким-то образом управляет Интернетом. Собственно, сам Совет утверждает, что он стремится сделать Интернет надежным средством коммуникации с обеспечением полной конфиденциальности и безопасности.

Современный мир формально поделен на входящие в ООН 193 государства, которые считаются единственными игроками на мировой арене. Между тем сегодня государства являются важными, но далеко не единственными субъектами мировой политики. "Власть" решила выяснить, кто еще и каким образом участвует в управлении миром. Проект открывается изучением роли бизнеса в глобальной политике. Транснациональные корпорации богаче иных государств, имеют собственные армии и могут не только влиять на решения правительств, но порой даже свергать их.

Алексей Долинский, Александр Габуев

Влияние транснациональных корпораций (ТНК) на глобальные процессы определяется их масштабом. Объемы продаж некоторых энергетических ТНК сопоставимы с ВВП крупных государств (см. таблицу ниже). В отличие от национальных компаний частные ТНК не привязаны к конкретной стране, даже если исторически их бизнес-операции начинались с территории одного государства. Глобальный масштаб деятельности ТНК объясняется тем, что компании ищут дешевые природные ресурсы, дешевых работников и новые рынки сбыта.

В результате проникновения ТНК в различные страны основные активы по всему земному шару концентрируются в руках нескольких крупнейших корпоративных игроков. По оценкам исследователей Швейцарского федерального технологического университета, 90% корпоративных доходов глобальной экономики через различные формы собственности принадлежит нескольким сотням корпораций, причем 60% дохода реального сектора приходится на финансовые корпорации. Среди этих компаний есть несколько региональных группировок, крупнейшую среди которых можно условно назвать западной. Она состоит из 49 финансовых компаний (Goldman Sachs, Morgan Stanley, JP Morgan Chase, Barclays, UBS, Deutsche Bank, Credit Suisse и др.), которые взаимно владеют друг другом и контролируют 40% всех остальных корпораций.

От всего многообразия других игроков бизнес принципиально отличает цель — приносить материальную выгоду владельцам. Это не только не противоречит участию в политике, но, наоборот, его стимулирует. В результате бизнес все больше распространяет свое влияние на сферы, которые раньше считались уделом политиков, военных и дипломатов.

Сейчас компании выбирают различные юрисдикции для регистрации своих подразделений, оформления трудовых отношений или выплат топ-менеджменту, руководствуясь простыми критериями — стремлением к минимизации издержек и воздействия регуляторов.

49 финансовых компаний, среди которых Credit Suisse, взаимно владеют друг другом и контролируют 40% всех остальных корпораций

Юридически децентрализация позволяет компаниям минимизировать риски, уходя от ответственности в страны с меньшим уровнем регулирования. Правда, в некрупных странах компании иногда могут сами влиять на законотворческую деятельность. Например, в Папуа--Новой Гвинее в законодательстве даже появилось положение об уголовном преследовании за требования компенсации через зарубежные суды. Изменения в праве связывают с одним из лидеров глобального горнорудного бизнеса — австрало-британской компанией BHP Billiton, которая работает в стране.

Наиболее яркие примеры вмешательства ТНК в мировую политику относятся к периоду начала деколонизации. С уходом метрополий от управления колониями и ростом антиимпериалистических настроений в третьем мире западные компании остались один на один с десятками местных правительств, договориться с которыми не всегда было легко. В 1954 году в такой ситуации оказалась американская United Fruit Company, контролировавшая почти половину сельскохозяйственных земель Гватемалы. В результате земельной реформы, направленной на введение в оборот неиспользуемых земель, компания лишалась не только земель, но и фактической монополии на рынке. Отчаявшись решить проблему с властями Гватемалы, компания обратилась к администрации президента Дуайта Эйзенхауэра и добилась того, что ЦРУ помогло осуществить государственный переворот.

Другим классическим кейсом стало участие американской корпорации ITT в свержении режимов в Латинской Америке. В 1964 году компания, владевшая бразильским оператором телефонной связи, обратилась за помощью к ЦРУ для свержения левого президента Жоана Гуларта, грозившего национализировать ее активы. Перевороту, в результате которого к власти в Бразилии пришли военные, помогла дружба главы ITT Гарольда Генина и директора ЦРУ Джона Маккона (после отставки Маккон трудоустроился в ITT). Ситуация почти повторилась девять лет спустя в Чили. ITT владела 70% местного телефонного оператора, риск его национализации левым правительством Сальвадора Альенде вынудил компанию профинансировать группировку, приведшую в 1973 году к власти Аугусто Пиночета (об этом свидетельствуют рассекреченные в 2000 году документы ЦРУ).

Столь явные случаи сейчас остались в прошлом, хотя корпорации до сих пор периодически играют важную роль на выборах в богатых ресурсами странах (прежде всего в Африке). В целом компаниям пришлось адаптироваться к постколониальным реалиям: провоцировать вторжение из-за каждого конфликта с местным правительством стало невозможно. В докладе Конгрессу 1978 года администрация США прямо указывала, что чрезмерная защита интересов частных компаний портит отношения с зарубежными странами и противоречит интересам нации в холодной войне с СССР. Постепенно и правительства развивающихся стран научились показывать силу, заставляя компании играть по новым правилам.

В изменившихся условиях частный бизнес стал искать другие способы воздействия на политику национальных государств. Самым простым стало финансирование местных властей, или попросту коррупция. Например, французский нефтяной гигант Elf (с 2000 года компания входит в состав Total) передал лидерам Камеруна, Конго, Анголы, Габона и других стран несколько сотен миллионов долларов. В Камеруне Elf одно время контролировала 2/3 всех нефтяных концессий, и, по заявлениям руководства компании, президент страны Поль Бийя (на посту с 1982 года) никогда бы не смог получить и удержать власть без помощи французских нефтяников.

Правда, в развитом мире политика требует от компаний все большего соблюдения определенных правил игры. Вдобавок процессы региональной интеграции сделали политику многоуровневой: ключевые решения принимаются не только национальными, но и региональными институтами. Google и Facebook, например, должны выполнять решения Еврокомиссии в сфере защиты персональных данных пользователей, иначе они рискуют лишиться одного из крупнейших мировых рынков. В отсутствие "единого окна" для приема взяток на развитых рынках появился спрос на международный корпоративный лоббизм, позволяющий бизнесу влиять на принимаемые властью решения.

Некоторые из этих механизмов институционализированы. Так, первым на запрос ТНК отреагировал профессор Клаус Шваб, создавший в 1971 году Всемирный экономический форум (WEF), который проводит ежегодный форум в Давосе. За членство в организации компании платят десятки и сотни тысяч долларов — это цена, дающая право участвовать в выработке глобальной повестки и общаться с мировыми лидерами. Деловые форматы появились и в международных организациях. Например, Деловой консультативный совет работает параллельно с государственным треком в АТЭС ("Власть" подробно освещала его работу в статье "Дорога к океану" в N35 от 3 сентября 2012 года), а в G20 есть формат "Бизнес-20" (B-20), объединяющий крупные компании всех членов "двадцатки".

Критики утверждают, что бывший глава Halliburton, вице-президент США Дик Чейни, начал войну в Ираке в интересах крупных нефтяных корпораций

Еще один инструмент влияния корпораций на государственную политику — переход влиятельных госслужащих в корпоративный сектор, где они могут применить свои навыки, а главное, использовать свои связи на пользу владельцам бизнеса (подобно тому, как поступил директор ЦРУ Джон Маккон в случае с ITT). Наиболее развита эта практика в США, где она получила название "вашингтонская карусель". Отставные политики либо становятся консультантами компаний (бывший госсекретарь США Колин Пауэлл), либо создают свои влиятельные консалтинговые структуры (бывший госсекретарь Генри Киссинджер).

Есть и обратные примеры, когда вернувшийся на госслужбу из бизнеса чиновник начинает лоббировать интересы своего прежнего работодателя. Например, после того, как Дик Чейни, занимавший пост гендиректора и председателя совета директоров нефтесервисной компании Halliburton, в 2000 году стал вице-президентом США, Halliburton получила многие выгодные подряды в Ираке, причем некоторые — без тендеров. Критики обвиняют Чейни в том, что он убедил президента Джорджа Буша начать войну против Ирака исключительно в интересах крупных нефтяных компаний.

Международные компании не только оказывают влияние на решения правительств, но своими действиями часто формируют геополитическую реальность. По словам завкафедрой мировых политических процессов МГИМО Марины Лебедевой, первым официальным свидетельством роли ТНК как участников мировой политики стал Глобальный договор ООН (UN Global Compact), запущенный генсеком ООН Кофи Аннаном в 2000 году. Этот документ призывает корпорации соблюдать определенные нормы поведения на международной арене (своеобразный устав ООН для корпораций). "Хотя измерить влияние компаний в цифрах очень сложно, есть примеры, спорить с которыми трудно. Например, БРИКС — это организация, которая была создана государствами под влиянием идеи компании Goldman Sachs",— отмечает Лебедева (о том, как экономист Goldman Sachs Джим О"Нил придумал БРИКС, "Власть" рассказывала в статье "Фонд преткновения" в N12 от 1 апреля).

Учитывая масштаб деятельности ТНК, их экономическая активность создает реальность, с которой приходится иметь дело политикам. Самый яркий пример — мировой финансовый кризис, к которому во многом привели действия финансовых ТНК. И хотя в 2008-2009 годах правительства выступили в роли спасателей компаний, национализировав многие из них (например, инвестбанк Merrill Lynch в США), все равно в руках финансистов остаются мощнейшие рычаги влияния на мировую экономику. Главные из них — цены на нефть, формируемые трейдерами на биржах, и процентные ставки (недавнее расследование махинаций при формировании лондонской ставки LIBOR — тому пример).

Организатор Всемирного экономического форума Клаус Шваб первый изобрел формат, позволивший хозяевам корпораций напрямую общаться с мировыми политиками

Глобальный продовольственный кризис 2008 года привлек внимание еще к одной форме участия транснациональных компаний в политике — они становятся крупнейшими землевладельцами. По оценкам ООН, рост населения и изменение структуры потребления увеличат спрос на продовольствие до 2050 года на 70-100%, делая сельское хозяйство одним из самых растущих секторов экономики. По оценкам Всемирного банка, к 2008-2009 годам в наименее развитых странах было арендовано или куплено (в основном китайскими, индийскими и арабскими компаниями) около 570 тыс. кв. км сельскохозяйственных площадей (больше территории Испании).

Скупка аграрных земель в странах с недоедающим населением не может проходить без политики. В 2008 году корейская корпорация Daewoo заключила с правительством Мадагаскара сделку по аренде половины всех сельскохозяйственных земель страны на 99 лет. Соглашение стало одной из причин переворота в Мадагаскаре, и первое, что сделало новое правительство,— это отменило сделку. Еще более яркий пример — события "арабской весны" 2011 года, за которыми среди прочих факторов стоит рост цен на продовольствие (особенно в Египте), отчасти вызванный действиями глобальных сырьевых трейдеров вроде Louis Dreyfus и Glencore.

Транснациональные корпорации не только влияют на мировые события, но и берут на себя функции, которые раньше имело только национальное государство. Вслед за немецким социологом Максом Вебером многие ученые считают главным признаком государства монополию на осуществление легитимного насилия. Однако эта монополия все больше подрывается появлением частных военных компаний (ЧВК). ЧВК берут на себя функции по охране имущества и сотрудников корпораций, выполнению логистических и разведывательных задач. Основанные преимущественно ветеранами вооруженных сил и разведывательного сообщества компании делят мировой рынок, который Глобальный политический форум оценивает примерно в $100 млрд в год.

Хотя международное и национальное право запрещает ЧВК участвовать в боевых действиях, периодически им приходится применять оружие. Так, например, американская компания Blackwater получила всемирную известность в октябре 2007 года, когда ее сотрудники убили и ранили 37 мирных жителей в Багдаде, расчищая путь для кортежа. По итогам расследования стало известно, что в период с 2005 по 2007 год сотрудники компании около 200 раз применяли оружие в Ираке, причем в 75% случаев они начинали стрелять первыми. По данным исследовательской службы Конгресса США, в марте 2011 года только непосредственно Пентагон нанял более 28 тыс. сотрудников ЧВК в Ираке и Афганистане.

По своим возможностям крупнейшие ЧВК приближаются к армиям суверенных государств. Британская компания G4S, присутствующая более чем в 120 странах под разными брендами, по численности персонала сопоставима с армией Пакистана. Работающая в 50 странах шведская Securitas AB (оказывает широкий спектр услуг — от консалтинга и расследований до комплексных решений с патрулированием объектов и защитой руководства) имеет больше сотрудников, чем бундесвер (см. таблицу ниже). Частная компания Typhon объявила о создании собственной эскадры, чтобы защищать торговые суда от сомалийских пиратов. Blackwater (дважды сменившая название после багдадской трагедии) имеет на вооружении бронетранспортеры собственной разработки "Гризли". В докладе рабочей группы ООН по противодействию использованию наемников за 2012 год прямо говорится, что ЧВК берут на себя функции, которые выполняли государственные вооруженные силы.

Международные частные компании также предоставляют услуги в сферах, которые еще недавно были исключительно вотчиной национальных спецслужб. Опросив почти 1,5 тыс. компаний со всего мира, ученые Гарвардского университета утверждают, что в 42% компаний с более чем 10 тыс. сотрудников есть руководитель высшего звена, чья роль — оценка рисков. Анализ политических рисков и возможностей их минимизации предлагают многочисленные консультанты в сфере международных отношений. Флагманом отрасли стала появившаяся в 1998 году Eurasia Group с офисами в Нью-Йорке, Вашингтоне и Лондоне. Другой известный консультант — основанная политологом Джорджем Фридманом в 1996 году компания Stratfor. Обе продавали услуги другим частным компаниям, но, как свидетельствует взломанная в 2012 году почта Stratfor, за оценками рисков к ней стали обращаться и правительства.

Сдают позиции и дипломаты: лоббизм в исполнении частных компаний оказался настолько эффективен, что за него стали платить государства (прежде всего речь идет о рынках США и ЕС), а договоры государств с пиар-агентствами успели стать обыденностью. Вашингтонское агентство Qorvis, например, работало в США в интересах Саудовской Аравии, агентство Ketchum уже несколько лет выполняет заказ России ("Власть" описывала этот контракт в статье "Пиарова победа" в N14 от 9 апреля 2012 года). Явление нового порядка — организация частных дипломатических представительств, когда обычные по разным причинам невозможны или неэффективны. Компания Capitol Links, например, является официальным представителем интересов Республики Сербской — автономии боснийских сербов на территории Боснии и Герцеговины.

Влияние международных частных компаний велико и в тех сферах принятия решений, где главную роль долгое время играли национальные ведомства экономического блока. Например, по вопросам энергетики многие правительства обращаются за консультацией к появившейся в 1983 году компании Cambridge Energy Research Associates (CERA) Дэниела Ергина. В 2004 году CERA вошла в информационно-аналитический холдинг IHS, объем продаж которого во всех секторах (включая военный консалтинг) составляет почти $1,5 млрд в год. Привлечение же специалистов из таких глобальных лидеров стратегического консалтинга, как McKinsey и Boston Consulting Group, к написанию стратегий и планов реформ стало обыденностью даже в России (при этом в отличие от НКО никто не считает эти компании иностранными агентами).

Еще одним фактором, усилившим влияние частных компаний в мировой политике, стало стремительное распространение информационных технологий. Там, где спецслужбы тратили десятилетия, чтобы собрать о человеке полную информацию, частные компании справились за двадцать с небольшим лет, создав новые сервисы — от электронной почты до соцсетей. Доступ одновременно к содержанию почты, информации о посещенных интернет-страницах и физических перемещениях человека — самый тотальный контроль людей в истории. Власти большинства стран рассудили одинаково, позволив компаниям иметь всю информацию, но гарантировав себе доступ к ней в нужный момент. Правда, тут правительства оказались неравны, ведь большинство мировых IT-компаний происходят из США и размещают свои серверы в Калифорнии (в чем убедились сотрудники Следственного комитета РФ, пытавшиеся получить доступ к оригиналам видеофиксаций нарушений на выборах 2011 года).

Разные страны решают эту проблему по-разному в зависимости от ресурсов и степени авторитарности режима. Китайские власти создали особый фильтр для нежелательной информации, а также заставляют глобальные компании соглашаться действовать в китайском сегменте сети на основе законов КНР (это стало одной из причин конфликта с Google). Другие ограничиваются подозрениями компаний вроде Facebook и Twitter в проведении национальных интересов США во время "арабской весны".

Влияние ТНК на международную политику и экономику уже настолько велико, что привычные национальные государства становятся все менее эффективным инструментом для решения возникающих угроз интересам бизнеса. Характерный пример — кибербезопасность.

Высокая информированность сделала компании уязвимыми перед кибертерроризмом и кибервойнами. Хотя конечной целью атак кибертеррористов являются государства, их непосредственными жертвами обычно становятся частные компании: финансовый сектор, телекоммуникации, инфраструктурные и транспортные компании. Единственный ответ на киберугрозу, который может предложить государство,— угроза ответного удара, но потенциальных жертв это не устраивает. Проекты глобального международного соглашения по кибербезопасности, которые правительства обсуждают последние несколько лет, проваливаются из-за противоречивых подходов.

В результате компании начали работать над таким документом сами. "Все больше и больше компаний воспринимают киберугрозы не просто как IT-проблему, а как риск для всего бизнеса, ставящий под угрозу репутацию и ключевые активы,— отмечает старший директор WEF по IT и телекоммуникациям Алан Маркус.— Пока международные механизмы борьбы с киберугрозами разрабатываются, компании уже обмениваются лучшими практиками и разрабатывают совместные инициативы". К начатой WEF инициативе по кибербезопасности присоединилось свыше 90 компаний. Если этот процесс получит продолжение, велика вероятность прецедента — международного соглашения, заключенного только бизнесом без участия государств.

Сначала немного статистики. Прибыль крупнейшей в мире корпорации Wal-Mart Stores Inc. превышает ВВП любой страны мира, за исключением 25. А количество работающих в ней сотрудников (2.1 млн человек) больше населения каждой из почти что 100 стран. Скромная нью-йоркская инвестиционная компания BlackRock, работающая с низкопрофильными активами, имеет в своем управлении активов на 3,5 трлн долларов - больше, чем национальные резервы какого бы то ни было государства на нашей планете. Только за 2010 год Gates Foundation, частная благотворительная организация, располагающая фондом в 33.5 млрд долларов, выделила денег на различные проекты по всему миру больше, чем было в годовом бюджете Всемирной организации здравоохранения.

Статистика поражает воображение, и это не шутки. За последние сто лет крупнейшие мировые частные корпорации по своим ресурсам, глобальному охвату и влиянию затмили почти все правительства, за исключением правительств самых больших стран. В то же самое время даже богатые страны заняты борьбой с разросшейся бюрократией, бюджетным кризисом и падением доверия к правительствам. И в эпоху когда проблемы, оказывающие влияние на жизнь людей, приобретают все в большей степени интернациональный характер, правительства во всем мире теряют авторитет из-за того что их собственные границы накладывают ограничения на их действия.

Вот почему достижение приемлемого баланса между властью бизнеса и властью государства является основной задачей нашего времени. Найдите золотую середину, а именно - разумное и грамотное регулирование, дающее гражданам возможность участвовать в конкуренции, содействующее экономическому динамизму и обеспечивающее справедливость для всех - и ваше общество будет процветать в 21 веке. Малейшее смещение баланса, и вы получите социальную нестабильность, уменьшение благосостояния и возможностей быть хозяином своей судьбы. Два «полюса», выбор между которыми носит, казалось бы, исключительно внутренний характер, будет иметь огромные геополитические последствия.

На данный момент это является основной политической проблемой в Соединенных Штатах. Не слишком ли велико правительство, не стало ли оно обузой для общества и угрозой для свободы личности? Быть может оно является слишком неэффективным защитником обычных людей, будучи сформированным крупным бизнесом и денежными интересами? Привносит ли правительство вклад во всеобщее благосостояние или оно институционально закрепляет неравенство, и служит меньшинству - всего 1% населения - а не большинству?

Подобные противоречия будоражат и Европу тоже, но этот процесс осложняется яростными спорами о размере полномочий, которые отдельные страны должны будут передать коллективному Евросоюзу, а так же чьим интересам будет служить такое совместное управление. Ведь подобное управление представляет собой отход от традиционных идей национального государства и роли, которую оно играет. Задайте этот вопрос немцу и греку, и вы получите совершенно разные ответ.

В Китае перетягивание каната «государство - частный бизнес» прослеживается на всех социальных уровнях общества, трансформирующего себя настолько быстрыми темпами, что стабильность и экономический рост часто кажутся вещами несовместимыми и одновременно так необходимыми друг другу. Вот проблема, с которой столкнулся весь развивающийся мир. Спектр ее проявления - от ожесточенных баталий между олигархами России и ее политическими лидерами до не затихающих социальных выступлений и протестов в арабском мире, где восстания прошлого года были направлены как против кумовства и тех правительств, которые обслуживали экономические интересы элит, так и за персональные свободы и равные возможности

Мы должны прийти к правильному балансу сил. Полтора десятилетия назад Соединенные Штаты праздновали триумф американского капитализма и капитуляцию государственной власти перед стихией рынка. Это было пляской победителей на руинах коммунизма и социализма. Но теперь уже очевидно, что праздновать победу было рано.

С тех пор нами пройден долгий путь от простого противостояния между капитализмом и коммунизмом до нечто гораздо более сложного, а именно - борьбы между различными формами капитализма, которые разнятся между собой соотношением роли и ответственности представителей власти и частного бизнеса. Поскольку, продвигаемая Вашингтоном модель свободного рынка еще не оправилась от нанесенной самой себе раны, то «набирают обороты» другие модели и подходы. Вновь возникающие модели капитализма борются друг с другом за сферы влияния: от «капитализма с китайскими лицом» до «капитализма демократического развития» Индии и Бразилии, от экономик в странах северной Европы с сильной бюджетно-финансовой дисциплиной и таким же сильным общественным договором между государством и бизнесом до небольших стран с «предпринимательским капитализмом» как в Израиле, Сингапуре и Объединенных Арабских эмиратах.

Активы компания BlackRock составляют 3,5 трлн долларов - это больше, чем валютные резервы Китая.

В отношении Соединенных Штатов, а также других стран, принявших американскую модель, складывается ощущение, что тяжелая рука экономически мощных корпораций лежит на чаше весов, которая определяет правовые, законодательные и нормативные основы. Такое положение вызывает поток жалоб на то, что баланс сил слишком далеко сместился в сторону частного бизнеса. Экономическое неравенство увеличилось как с точки зрения экономических результатов, так и с точки зрения явных привилегий, которыми обладает очень мощная элита, как в рамках закона, так и за его пределами. Ничто не иллюстрирует недостатки американской системы лучше, чем недавний финансовый кризис, во время которого несколько крупных финансовых структур проигнорировали нормы и правила, злоупотребив своими свободами, и убедили правительство спасти их (а не их жертвы), а затем сумели заблокировать реальные реформы и вернуть почти все методы ведения бизнеса, которые изначально и привели их к проблемам. Это породило ответную реакцию, проявления которой видны во всем: от движения Occupy Wall Street до протестов националистов против глобализации.

Компания International Paper владеет 77000 кв. км земли - это больше, чем территория Панамы (74000 кв. км)

Миру необходима новая матрица, которая отражала бы новую реальность. Большинство стран лишились столь многих своих суверенных прав, (или они были урезаны), что их реальная власть совсем не похожа на ту, что была раньше. Взять, к примеру, основные полномочия государственной власти такие, как контроль над государственной границей, печатание денег, надзор за соблюдением законов или применение силы за пределами страны. Все это безвозвратно изменилось. Благодаря Интернету, современной транспортной системе и всеобщей глобализации государства больше не в состоянии ни контролировать, ни управлять большей частью того, что пересекает их границы. Всего несколько стран имеют валюту, участвующую в международных торговых операциях, в то время как количество выпущенных частных финансовых инструментов, таких как деривативы, значительно превосходит объем наличных денег, которые печатают правительства стран всего мира. Глобальные корпорации теперь имеют возможность «выбрать и купить» место, а когда дело доходит до соблюдения налогового законодательства, просто меняют место, если правительство вводит законы, которое их не устраивают. И менее чем у 20 стран есть реальная возможность применять военную силу за пределами своих границ на любой длительный промежуток времени.

Активы банка Goldman Sach’s составляли 937 млрд долларов в 2011 году. Для сравнения: резервы European Central Bank составляли 667 млрд евро (878 млрд долларов)

А между тем, крупная корпорация, как например ExxonMobil с объемом продаж в 350 млрд. долларов в 2011 году работает в странах, количество которых в два раза больше числа стран, в которых такая известная и обеспеченная страна как Швеция имеет посольства. В 2010 году расходы Швеции на оборону составили одну шестую часть бюджетных расходов компании Exxon. Энергетический гигант имеет гораздо больше свободных средств для инвестиций по всему миру и играет гораздо большую роль в экономической жизни многих стран, а также мобилизует дополнительные ресурсы для влияния на политические результаты, чем это могут себе позволить шведы. Задайте себе вопрос, кто в большей степени влияет на результаты переговоров по изменению мирового климата, шведы или Exxon? А на осуществление экологической политики во всем мире?

Сопоставление размеров компаний с размерами стран - это трюк с использованием несовершенной методики расчетов, но судите сами: 1000-ю позицию в списке крупнейших корпораций мира занимает компания, чей годовой объем продаж превосходит ВВП 57 стран. Эта компания - Owens-Illinois выпускает стеклотару и ее доход превысил 7 млрд. в 2010 году, обогнав ВВП таких стран как Бенин, Бермуды, Гаити, Косово, Лихтенштейн, Молдова, Монако, Никарагуа, Нигер, Руанда, Таджикистан и десятка других стран. По данным журнала Форчун, из 500 крупнейших корпораций мира все 500 расположились бы среди 100 крупнейших экономик планеты. И хотя ВВП - это комплексная характеристика, высчитываемая с учетом добавленной стоимости и ее нельзя напрямую сравнивать с объемом продаж компании, однако такое сопоставление дает представление о масштабах.

Феномен власти корпораций, конечно же, не является чем-то новым. Британская Ост-Индская компания управляла Индийским субконтинентом и одними из крупнейших в мире вооруженных сил. Эндрю Карнеги и Генри Форд построили целые города для тысяч своих рабочих, обеспечивая своих сотрудников жильем и школами. Однако, за прошедшее столетие управляющая роль компаний, и так сопоставимая государственной, еще больше выросла и видоизменилась, становясь все более обширной, а сами транснациональные корпорации выросли еще больше. И сегодня уже корпорации часто проводят что-то очень похожее на собственную внешнюю политику. Они запускают активные политические пропагандистские кампании такие, как, например, лоббирование компанией ExxonMobil решения, направленного на то, чтобы США не приняли Киотский протокол. Они выполняют серьезные задачи в области безопасности, как например кампания ранее известная как Blackwater, во время войны в Ираке. Они также предоставляют услуги по медицинскому обслуживанию, обучению, обеспечению жильем и другие функции, которые государство должно выполнять, но не может или не хочет этого делать.

И как результат - возникают общества, которые постоянно находятся в «неисправном состоянии» и со слишком большой властью, сосредоточенной в руках крупных, часто находящихся за пределами страны, корпораций, которые по большому счету подотчетны только своим акционерам. И одновременно, общество осознает, что становящиеся все более слабыми учреждения, предназначенные для того, чтобы обеспечить им право голоса, не в состоянии выполнить даже наиболее значимые условия общественного договора, так как вопросы, которые требуют эффективных решений, находятся за пределами их юрисдикции.

Эта статья не призывает к революции. Если кровопролития, социальные эксперименты и идеологическая поляризация на протяжении всего 20 века и преподнесли нам урок, то он заключается в том, что крайние меры не работают, когда мы пытаемся создать равновесие между властью государства и властью бизнеса. Ни одно общество не сможет процветать без установления баланса между ними. Некоторым гражданам Америки будет неприятно осознать, что мы потеряли часть нашей способности влиять на восстановление этого баланса. Но для большинства, потерявших свое право голоса, которые и составляют на сегодня 99% населения, такой гибрид капитализма, который, вполне вероятно, родится из конкуренции на мировом рынке идей, вполне может стать более справедливой и более устойчивой альтернативой.

Дэвид Роткопф - генеральный директор и главный редактор журнала Foreign Policy

http://www.foreignpolicy.com/

Влияние транснациональных корпораций (ТНК) на экономику различных государств мира непрерывно растет. Сегодня крупнейшие корпорации могут диктовать условия не только своим конкурентам, но и целым государствам - благодаря своему финансовому могуществу и политическому лоббированию на самых высоких уровнях. Доходы этих корпораций превышают объемы ВВП многих стран мира, они создают миллионы рабочих мест в каждом государстве, некоторые из них уже являются с экономической точки зрения государствообразующими.

Американский деловой журнал Forbes по итогам 2010 года опубликовал рейтинг двух тысяч крупнейших и наиболее влиятельных компаний мира. В этом рейтинге представлены компании из 62 стран мира.В том числе 515 компаний - из США, 210 - из Японии, 113 - из Китая, 56 - из Индии, 62 - из Канады.

Рейтинг составлен на основании анализа работы элитных компаний мира, среди которых выделяются самые успешные глобальные гиганты, которые задают тон в отраслевой экономике мира. Самой влиятельной компанией в мире признан американский банк JP Morgan Chase . В пятерку лучших также вошли General Electric , Bank of America , американская нефтегазовая корпорация Exxon Mobil и китайский банк ICBC .

Partnership for a New American Economy опубликовала альтернативный рейтинг The New American Fortune - 500. После списка Forbes это второй по значимости корпоративный ранжир. По итогам 2010 года его второй раз подряд возглавила американская розничная сеть Wal-Mart Stores с годовой консолидированной выручкой в $421,8 млрд. Далее следуют голландская Royal Dutch Shell и американская Exxon Mobil - $378,2 млрд и $354,7 млрд соответственно. Для сравнения - расходная часть бюджета Германии в 2011 году составляет 305,8 миллиарда евро (почти $438 млрд).

По подсчетам экспертов корпорации из этого рейтинга обеспечили мировой экономике 10 млн рабочих мест, а их совокупный доход превышает объем ВВП любой страны мира, за исключением Китая и Японии, составляя $4,2 трлн. Верхние строчки рейтинга занимают такие компании как Apple , Google , AT&T , Budweiser , Colgate , eBay , General Electric, IBM и McDonald´s .

Поразительные факты

Из 100 наибольших экономик в мире, 52 - транснациональные корпорации, остальные - государства. Свыше 2/3 внешней торговли и около половины мирового промышленного производства и приходится на ТНК. Они контролируют примерно 80% технологических нововведений и ноу-хау.

Общий объем накопленных прямых иностранных инвестиций превышает $4 трлн., а объем продаж ТНК составляет 25% мировых, причем 1/3 продукции ТНК выпускается аффилированными зарубежными структурами. Объем продаж заграничных структур ТНК уже превышает весь мировой экспорт.

К примеру, половина экспортных операций США осуществляется американскими и зарубежными ТНК, в Великобритании аналогичные операции осуществляют до 80% ТНК, в Сингапуре - до 90%.

Транснациональные банки (ТНБ), господствуя на национальных и международных финансовых рынках, вполне спо?собны изменить взаимный паритет любых двух национальных валют.

На предприятиях ТНК работает более 73 млн. человек, которые ежегодно производят продукции более чем на $1 трлн. С учетом смежных отраслей ТНК обеспечили работой 150 млн. человек.

По основным экономическим показателям, таким как товарооборот, доход, количество сотрудников, крупные корпорации превосходят многие развивающиеся страны. Именно с этим связываются основные опасения экспертов и аналитиков по поводу возможности негативного экономического и политического давления компаний на малые страны.

Под контролем ТНК находятся отдельные товарные рынки: 90% мирового рынка пшеницы, кофе, кукурузы, леса, табака и железной руды, 85% - рынка меди и бокситов, 80% - рынка чая и олова, 75% - рынка сырой нефти, натурального каучука и бананов.

Российским корпорациям далеко до мировых гигантов

Российский газовый монополист "Газпром " занял в последнем списке Forbes самых могучих титанов мирового рынка лишь 16-е место, правда, став при этом одним из лидеров среди ведущих компаний нефтегазового сектора. По данным издания, прибыль "Газпрома" составила $24,3 млрд, рыночная стоимость - $133,6 млрд.

Российские ЛУКОЙЛ и "Роснефть ", по версии американских журналистов, занимают 69-ю и 77-ю строчки в этом мировом рейтинге. Нефтегазовый сектор представлен в этом рейтинге 115 компаниями со всего мира.

Россия, как и другие постсоциалистические страны, не играет заметной роли в международном перемещении капитала. На 96-97% международные потоки капитала обращаются среди развитых стран. На развивающиеся страны приходится лишь 3-4%.

Влияние на мир

Многие транснациональные корпорации обладают монопольной властью. Некоторые из них по объему оборота превосходят страны, а руководители этих компаний, как правило, ведут дела непосредственно с главами государств.

Транснациональные корпорации, представленные во многих странах мира, способны влиять на все сферы общественной жизни. А самые крупные и могущественные способны даже уклоняться от экономического и политического контроля. В истории имели место случаи, когда иностранные инвесторы добивались поддержки своих действий от политического руководства, независимо от их последствий для местного населения и благосостояния страны в целом.

Обычно подобный диктат осуществляется с применением серьезной поддержки политиками, дипломатами и СМИ. Примеров такой деятельности множество. Так, в 2003 году американская компания Halliburton заключила контракт по восстановлению инфраструктурных объектов в Ираке на $680 млн.

Как одна компания смогла поднять личные доходы всей страны

В 2003 году Билл Гейтс впервые выплатил дивиденды, которые увеличили личные доходы американцев на рекордные 3,7%. Эта прибыль осела в карманах 4,6 млн американцев.

При этом надо учесть, что американский рынок сильно отличается от российского: примерно 50% акций в США принадлежит физическим лицам. Для сравнения - в Японии и Германии примерно 20% ценных бумаг принадлежит физическим лицам. Подобная ситуация возникла в США в результате действовавшего до 1999 года запрета банкам заниматься операциями с корпоративными ценными бумагами и инвестировать средства в нефинансовые предприятия. В результате американские компании были вынуждены отработать эффективную систему привлечения средств физических лиц.

Оригинал взят у chispa1707

Недавно мир потрясла сенсационная новость - капитализация компании "Обкусанного Яблока" превысила 700 млрд$.

Но и это ещё не все:

"Инвестор и основной акционер компании Apple Карл Айкан оценил стоимость одной акции этой компании в $216, что на $91 выше их текущей стоимости. По мнению Айкана, капитализация Apple должна составлять около $1,3 трлн" (РБК)

Оставим вопрос о справедливости такой фантастической стоимости акций, и примем за факт, что Apple - крупнейшая мировая компания. Зададим простой, но щекотливый вопрос, кто владеет этой компанией, по стоимости равной бюджетам нескольких европейских стран вместе взятых?

Казалось бы, в цитате от РБК четко и ясно указано, что основной акционер некий Карл Айкан, эксцентричный милииардер, циничная акула бизнеса, известный рейдер и вымогатель, скандалист и многое другое. Собственно, именно он чаще всего и упоминается в СМИ как главный акционер и ньюсмейкер. Есть ещё Тим Кук - генеральный директор Apple (тот, что официальный гей), но он фигура назначаемая акционерами, то есть владельцем не является никак.

Однако, внимательно изучив ситуацию, мы обнаруживаем удивительный факт - миллиардер Карл Айкан владеет всего 1(одним) процентом акций Apple. Конечно, стоимость даже одного процента - сумма огромная, но это же всего одна сотая часть!

Где остальное?

Вопрос не то, чтобы скрытый, но на примере того же РБК не только замалчиваемый, но и открыто фальсифицируемый в СМИ.

Неужели трудно посмотреть открытые и вполне официальные данные из реестра акционеров? Нет ничего проще, и мы легко это сделаем самостоятельно:

Vanguard Group, Inc. (The) 5.68 %

State Street Corporation 4.11 %

BlackRock Institutional Trust Company, N.A. 2.72 %

Bank of New York Mellon Corporation 1.42 %

Northern Trust Corporation 1.39 %

BlackRock Fund Advisors 1.21 %

Удивительное. открытие, но Карл Айкан не входит даже в десятку крунейших акционеров Apple! Кто же они такие эти загадочные реальные владельцы?

На первом месте Vanguard Group - для непосвященного читателя, да и для многих экономистов название малознакомое, хотя в любом справочнике можно найти информацию, что компания контролирует активы аж в 2 триллиона долларов (2000 млрд$). Что в три раза больше стоимости того же Эппл! Вот такие скромники. На самом деле сумма активов под их контролем в несколько раз больше, но мы это разберем позже.

Прежде, чем перейти к дальнейшему разбору структуры акционеров и владения, следует сделать небольшое лирическое отступление.

Идеалы демократии(С) и картинка для СМИ, которая служит ширмой для истинных владельцев, не очень хорошо сочетаются с тем фактом, что все крупнейшие мировые компании принадлежат одной и той же кучке людей. Как скрыть это очевидное противоречие? Все очень просто - надо создать видимость, что владельцев(акционеров) якобы много и они все "разные".

Действительно, разве могут "хозяева мира" иметь жалкие 5-6% акций? Да любой либерал рассмеется вам в лицо, если вы ему это скажете. Тот факт, что эти "жалкие шесть процентов" стоят сорок-пятьдесят миллиардов долларов никого не смущает - с таким скромным пакетом гарантированно поставить своего гендиректора уже возникает проблема. Для полного контроля компании с оборотом в сотни миллиардов долларов требуется двацать процентов - больше не нужно, поскольку конкурентам собрать пакетик больше 20% невозможно (он будет стоить под сотню ярдов $).

Да и вдруг, какие-нибудь китайцы купят аж семь процентов акций и они смогут всем заправлять в самой крупной американской компании?

"Не бывать такому!" - решили давным давно настоящие хозяева мира и подстраховались.

Чтобы понять каким образом они осуществили тотальный контроль и соблюли видимость отсутствия одного хозяина, мы возвращаемся к нашему списку акционеров. На втором месте компания:

State Street Corporation - владеет 4.11 %

А это кто такие, спросит обычный читатель?

И опять нам гугл(yahoo) в помощь:

И кто же крупнейшие акционеры у него?

1.Massachusetts Financial Services Co (канадская страховая компания - кто владеет запутано)

2.Price (T.Rowe) Associates Inc - 7%

3.Vanguard Group (куда же без него!) - 6%

4. BlackRock (до него скоро дойдет очередь!) - 5%

Ещё глубже смотрим кто же акционер у Price (T.Rowe) Associates Inc

и видим все те же знакомцы: Вэнгард и BlackRock(запомните это название, оно часто встречатся, идя руку об руку с нашим главным героем)

То есть точно таким же манером монстр Вангард контролирует и второго главного акционера компании Apple! Нехитрый прием и десять процентов акций яблока уже в кармане. Но и это ещё не все!

В первой десятке есть две конторы с похожим названием BlackRock &БлаБла и третий раз название BlackRock упоминается в акционерах State Street. (к слову у Вангард таких дочерних компаний десятки - так, что не факт, что мы все их владения сможем посчитать даже приблизительно - даже самые крупные)

Естественно среди владельцев BlackRock мы обнаруживаем все те же самые лица:

Добавляем ещё четыре процента и получаем уже 14% от всех акций Эпла держит одна контора - Вангард! И опять, это не все.

Что там ещё осталось среди подставных владельцев Яблука?

FMR LLC (Fidelity Management and Research), Fidelity Investments аналогично мы обнаружим в точности идентичные названия среди акционеров: Блэкрок, Вангард, State Street и так далее.

То есть Fidelity - опять же подконтрольна Vanguard Group!

Итого: в копилке "скромные" 17%.

Замечательная схема взаимного владения и перекрестного акционирования. И если какой-то из акционеров кажется не связанным с Вангард напрямую, то его акционеры - точно под их контролем, и даже в третьей итерации(уровне) будет тоже самое.

То есть Вангард:

1. Официально - главный акционер Эппл. Для сравнения тот клоун который публично изображает крупнейшего акционера Apple - Карл Айкан имеет всего 1% акций, что в пять раз меньше одного этого пакета.

2. Вангард также имеет крупнейшие пакеты акций почти во всех других компаниях, которые владеют крупными долями Apple. Но и того мало!

3. Вангард, не только владеет крупнейшими пкетами акций, но контролирует ещё и акционеров компаний из пункта 2. !!!

И в заключение, цитата из блога Татьяны Волковой в тему:

О спруте, пирамиде - и вообще продолжение про Vanguard

Вот какая картинка вырисовалась на сегодняшний день расследования. Крупнейшие компании мира- это банки Bank of America, JP Morgan, Citigroup, Wells Fargo, Goldman Sachs иMorgan Stanley.

Посмотрим, кто их крупнейшие акционеры.

Bank of America: State Street Corporation, Vanguard Group, BlackRock, FMR (Fidelity), Paulson, JP Morgan, T. Rowe, Capital World Investors, AXA, Bank of NY, Mellon.

JP Morgan: State Street Corp., Vanguard Group, FMR, BlackRock, T. Rowe, AXA, Capital World Investor, Capital Research Global Investor, Northern Trust Corp. иBank of Mellon.

Citigroup: State Street Corporation, Vanguard Group, BlackRock, Paulson, FMR, Capital World Investor, JP Morgan, Northern Trust Corporation, иFairhome Capital Mgmt иBank of NY Mellon.

Wells Fargo: Berkshire Hathaway, FMR, State Street, Vanguard Group, Capital World Investors, BlackRock, Wellington Mgmt, AXA, T. Rowe иDavis Selected Advisers.

Дальше проверьте сами. Крупнейшие финансовые компании полностью контролируются десятью институциональными и/или фондовыми акционерами, из которых можно выделить ядро из четырёх компаний, присутствующих во всех случаях и при принятии всех решений: Vanguard, Fidelity, BlackRock и State Street. Все они "принадлежат друг другу", но если аккуратно подбить баланс пакетов акций, то выяснится, что в действительности Vanguard контролирует всех этих своих партнёров или "конкурентов", то есть Fidelity, BlackRock и State Street.

Теперь взглянем на "верхушку айсберга".

То есть на несколько, выбранных в качестве крупнейших, компаний в различных отраслях, контролируемых этой "Большой четвёркой", а при ближайшем рассмотрении - просто корпорацией Vanguard: Alcoa Inc. Altria Group Inc., American International Group Inc., AT&T Inc., Boeing Co., Caterpillar Inc., Coca-Cola Co., DuPont & Co., Exxon Mobil Corp., General Electric Co., General Motors Corporation, Hewlett-Packard Co., Home Depot Inc., Honeywell International Inc., Intel Corp., International Business Machines Corp., Johnson & Johnson, JP Morgan Chase & Co., McDonald"s Corp., Merck & Co. Inc., Microsoft Corp., 3M Co., Pfizer Inc., Procter & Gamble Co., United Technologies Corp., Verizon Communications Inc., Wal-Mart Stores Inc. Time Warner, Walt Disney, Viacom, Rupert Murdoch"s News Corporation, CBS Corporation, NBC Universal...