Человек в литературе древней руси. Человек древней руси, население древней руси

В Древней Руси люди проживали племенами, племя составляло одну большую семью. Все имущество, которым владело племя, было общим и неделимым. Отец рода или семейства возглавлял племя и был его родоначальником. Младшие были обязаны почитать и уважать старших, а так же выполнять их указания. Славяне имели хорошее здоровье, их тела были мускулистыми, они легко переносили жару и холод, так же обходились минимумом пищи и одежды. Древние славяне внешне были очень схожи ростом, светлой кожей и длинными темно — русыми волосами. Главной ценностью славян считалась свобода и независимость.

« Все русичи сходны по своему образу жизни, по своей любви к свободе; их нельзя склонить к рабству или подчинению в своей стране»- так написал их древний византийский летописец.

По его словам славяне относились дружелюбно ко всем иноземным гостям, прибывающим в их земли, если те приходили с дружескими намерениями. Еще достоинством славян было то, что они не мстили своим врагам, а отпускали их на родину за выкуп. Бывали случаи, когда врага даже оставляли жить в обществе славян на положении свободного человека.

Русичи свои поселения не укрепляли, но строили их в труднодоступных местах — на высоких берегах озер и рек, а так же на болотистой местности. Занимались славянские племена скотоводством, земледелием, рыбалкой и охотой, так же собирали на зиму коренья, грибы и ягоды. Во время раскопок поселений славян археологи находили зерна пшеницы, ржи, ячменя, проса, овса, гречихи, гороха, конопли — именно такие культуры смогли одомашнить славяне тех времен. Некоторые племена занимались разведением лошадей, коз, овец и коров. Были целые ремесленнические поселения, которые изготавливали гончарные изделия и орудия труда из железа. В древнеславянском обществе была хорошо развита торговля, они торговали мехами, воском, медом, оружием, посудой, а так же различными украшениями. Славяне освоили не только реки и озера, но и научились выходить в море.

Древнерусское государство возникло в 9 веке на территории Восточной Европы. Под властью князей династии Рюриковичей были объединены фино — угорские и восточнославянские племена. По оценкам историков в те времена на территории древнерусского государства проживало около 7 000 000 человек. 1 000 000 проживал в городах, таких небольших городков насчитывалось около 300.

Население древней Руси разделилось на несколько групп.

Выдающиеся славянские роды и племена стали знатью, ее основной частью стали представители династии Рюриковичей.

Им помогали дружины, именно из таких дружин сформировалось боярство. Дружины разделяли на старшие и младшие. Появились зажиточные люди, такие как купцы, владельцы земель, а так же некоторые ремесленники.

Люди и нравы Древней Руси

Древнейшие славянские поселки, раскопанные археологами, относятся к V-IV векам до нашей эры. Добытые во время раскопок находки позволяют нам восстановить картину жизни людей: их занятия, быт, религиозные верования и обычаи.

Свои поселения славяне никак не укрепляли и жили в постройках, слегка углубленных в почву, или в наземных домах, стены и крыша которых держались на столбах, врытых в землю. На поселениях и в могилах найдены булавки, фибулы-застежки, кольца. Очень разнообразна обнаруженная керамика - горшки, миски, кувшины, кубки, амфоры...

Наиболее характерной особенностью культуры славян той поры был своеобразный погребальный ритуал: умерших сородичей славяне сжигали, а кучки перегоревших костей накрывали большими колоколовидными сосудами.

Позднее славяне, как и прежде, не укрепляли своих поселков, а стремились строить их в труднодоступных местах - на болотах или на высоких берегах рек, озер. Селились они в основном в местах с плодородными почвами. Об их быте и культуре мы знаем уже гораздо больше, чем о предшественниках. Жили они в наземных столбовых домах или полуземлянках, где устраивались каменные или глинобитные очаги и печи. В полуземлянках обитали в холодное время года, а в наземных постройках - летом. Кроме жилищ найдены также хозяйственные сооружения, ямы-погреба.

Эти племена активно занимались земледелием. Археологи во время раскопок не раз находили железные сошники. Часто встречались зерна пшеницы, ржи, ячменя, проса, овса, гречихи, гороха, конопли, - такие сельскохозяйственные культуры возделывали славяне в то время. Разводили они и домашний скот - коров, лошадей, овец, коз. Среди венедов было много ремесленников, трудившихся в железоделательных и гончарных мастерских. Богат найденный на поселениях набор вещей: разнообразная керамика, фибулы-застежки, ножи, копья, стрелы, мечи, ножницы, булавки, бусы.

Простым был и погребальный ритуал: сожженные кости умерших обычно ссыпали в яму, которую затем закапывали, а над могилой ставили для обозначения простой камень.

Таким образом, история славян прослеживается далеко в глубь времен. Формирование славянских племен происходило долго, и процесс этот был очень сложным и запутанным.

Археологические источники, начиная с середины первого тысячелетия нашей эры, удачно дополняются письменными. Это позволяет полнее представить жизнь наших далеких предков. Письменные источники сообщают о славянах с первых веков нашей эры. Они известны сначала под именем венедов; позднее авторы VI века Прокопий Кесарийский, Маврикий Стратег и Иордан дают подробную характеристику образа жизни, занятий и обычаев славян, называя их венедами, антами и склавинами. «Эти племена, склавины и анты, не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве, и поэтому у них счастье и несчастье в жизни считается делом общим», - писал византийский писатель и историк Прокопий Кесарийский. Прокопий жил в первой половине VI века. Он был ближайшим советником полководца Велисария, возглавлявшего армию императора Юстиниана I. Вместе с войсками Прокопий побывал во многих странах, переносил тяготы походов, переживал победы и поражения. Однако его главным делом было не участие в боях, не набор наемников и не снабжение армии. Он изучал нравы, обычаи, общественные порядки и военные приемы народов, окружавших Византию.

Тщательно собирал Прокопий и рассказы о славянах, причем особенно внимательно он анализировал и описывал военную тактику славян, посвятив ей многие страницы своего знаменитого труда «История войн Юстиниана». Рабовладельческая Византийская империя стремилась покорить соседние земли и народы. Византийские правители хотели поработить и славянские племена. В мечтах им виделись покорные народы, исправно платящие подати, поставляющие в Константинополь рабов, хлеб, меха, лес, драгоценные металлы и камни. При этом византийцы не желали бороться с врагами сами, а стремились ссорить их между собой и с помощью одних подавлять других. В ответ на попытки поработить их славяне неоднократно вторгались в пределы империи и опустошали целые области. Византийские военачальники понимали, что бороться со славянами трудно, и поэтому тщательно изучали их военное дело, стратегию и тактику, искали уязвимые места.

В конце VI начале VII столетия жил другой древний автор, написавший сочинение «Стратегикон». Долгое время думали, что этот трактат создал император Маврикий. Однако позднее ученые пришли к выводу, что «Стратегикон» написан не императором, а одним из его полководцев или советников. Труд этот является как бы учебником для военных. В этот период славяне все чаще тревожили Византию, поэтому автор уделил им много внимания, поучая своих читателей, как бороться с сильными северными соседями.

«Они многочисленны, выносливы, - писал автор «Стратегикона», - легко переносят жар, холод, дождь, наготу, недостаток в пище. У них большое количество разнообразного скота и плодов земных. Они селятся в лесах, у неудобопроходимых рек, болот и озер, устраивают в своих жилищах много выходов вследствие случающихся с ними опасностей. Сражаться со своими врагами они любят в местах, поросших густым лесом, в теснинах, на обрывах, с выгодой для себя пользуются засадами, внезапными атаками, хитростями, и днем и ночью, изобретая много разнообразных способов. Опытны они также и в переправе через реки, превосходя в этом отношении всех людей. Мужественно выдерживают они пребывание в воде, при этом они держат во рту специально изготовленные большие, выдолбленные внутри камыши, доходящие до поверхности воды, а сами лежа навзничь на дне реки дышат с помощью их... Каждый вооружен двумя небольшими копьями, некоторые имеют также щиты. Они пользуются деревянными луками и небольшими стрелами с пропитанными ядом наконечниками».

Особенно поразило византийца свободолюбие славян. «Племена антов сходны по своему образу жизни,- отмечал он, - по своим нравам, по своей любви к свободе; их никоим образом нельзя склонить к рабству или подчинению в своей стране». Славяне, по его словам, доброжелательно относятся к прибывающим к ним в страну иноземцам, если те пришли с дружескими намерениями. Не мстят они и врагам, недолго задерживая их у себя в плену, и обычно предлагают им либо за выкуп уйти к себе на родину, либо остаться жить среди славян на положении свободных людей.

Из византийских хроник известны имена некоторых антских и славянских вождей - Добрита, Ардагаста, Мусокия, Прогоста. Под их предводительством многочисленные славянские войска угрожали могуществу Византии. Видимо, именно таким вождям принадлежали знаменитые антские сокровища из кладов, найденных в Среднем Поднепровье. В состав кладов входили дорогие византийские изделия из золота и серебра - кубки, кувшины, блюда, браслеты, мечи, пряжки. Все это было украшено богатейшими орнаментами, изображениями зверей. В некоторых кладах вес золотых вещей превышал 20 килограммов. Такие сокровища становились добычей антских вождей в далеких походах на Византию.

Письменные источники и археологические материалы свидетельствуют о том, что славяне занимались подсечным земледелием, скотоводством, рыболовством, охотились на зверя, собирали ягоды, грибы, коренья. Хлеб всегда трудно доставался трудовому человеку, но подсечное земледелие было, пожалуй, самым тяжелым. Главным орудием земледельца, взявшегося за подсеку, были не плуг, не соха, не борона, а топор. Выбрав участок высокого леса, основательно подрубали деревья, и год они засыхали на корню. Потом, свалив сухие стволы, делянку выжигали - устраивали бушующий огненный «пал». Выкорчевывали несгоревшие остатки кряжистых пней, разравнивали землю, взрыхляли ее сохой. Сеяли прямо в золу, разбрасывая семена руками. В первые 2-3 года урожай бывал очень высок, удобренная золой земля родила щедро. Но потом она истощалась и приходилось подыскивать новый участок, где вновь повторялся весь тяжелый процесс подсеки. Другого пути вырастить хлеб в лесной зоне тогда не было - вся земля была покрыта большими и малыми лесами, у которых долгое время - целые века - отвоевывал крестьянин пашню клочок за клочком.

У антов существовало собственное металлообрабатывающее ремесло. Об этом говорят найденные около города Владимира-Волынского литейные формочки, глиняные ложечки-льячки, с помощью которых разливали расплавленный металл. Анты активно занимались торговлей, обменивали меха, мед, воск на различные украшения, дорогую посуду, оружие. Плавали не только по рекам, выходили и в море. В VII-VIII веках славянские дружины на ладьях бороздили воды Черного и других морей.

Древнейшая русская летопись - «Повесть временных лет» рассказывает нам о постепенном расселении славянских племен по обширным областям Европы.

«Так же и те славяне пришли и поселились по Днепру и назвались поляне, а другие древляне, поскольку обитают в лесах; а другие сели между Припятью и Двиною и прозвались дреговичами...» Далее летопись говорит о полочанах, словенах, северянах, кривичах, радимичах, вятичах. «И так разошелся славянский язык и грамота прозвалась славянской».

Поляне обосновались на Среднем Днепре и позднее стали одним из самых могущественных восточно-славянских племен. В их земле возник город, ставший позднее первой столицей Древнерусского государства, - Киев.

Итак, к IX столетию славяне расселились на огромных пространствах Восточной Европы. Внутри их общества, основанного на патриархально-родовых устоях, постепенно созрели предпосылки к созданию феодального государства.

Что касается быта славянских восточных племен, то начальный летописец оставил нам о нем следующее известие: «...каждый жил со своим родом, отдельно, на своих местах, каждый владел родом своим». Мы теперь почти потеряли значение рода, у нас остались производные слова -- родня, родство, родственник, мы имеем ограниченное понятие семьи, но предки наши не знали семьи, они знали только род, который означал всю совокупность степеней родства, как самых близких, так и самых отдаленных; род означал и совокупность родственников и каждого из них; первоначально предки наши не понимали никакой общественной связи вне родовой и потому употребляли слово «род» также в смысле соотечественника, в смысле народа; для означения родовых линий употреблялось слово племя. Единство рода, связь племен поддерживались единым родоначальником, эти родоначальники носили разные названия -- старцев, жупанов, владык, князей и проч.; последнее название, как видно, было особенно в употреблении у славян русских и по словопроизводству имеет значение родовое, означает старшего в роде, родоначальника, отца семейства.

Обширность и девственность населенной восточными славянами страны давали родичам возможность выселяться при первом новом неудовольствии, что, разумеется, должно было ослаблять усобицы; места было много, за него, по крайней мере, не нужно было ссориться. Но могло случаться, что особенные удобства местности привязывали к ней родичей и не позволяли им так легко выселяться, - это особенно могло случаться в городах, местах, выбранных родом по особенному удобству и огороженных, укрепленных общими усилиями родичей и целых поколений; следовательно, в городах усобицы долженствовали быть сильнее. О городской жизни восточных славян из слов летописца можно заключать только то, что эти огороженные места были обиталищем одного или нескольких отдельных родов. Киев, по летописцу, был жилищем рода; при описании междоусобий, предшествовавших призванию князей, летописец говорит, что встал род на род; из этого ясно видно, как развито было общественное устройство, видно, что до призвания князей оно не переходило еще родовой грани; первым признаком общения между отдельными родами, живущими вместе, долженствовали быть общие сходки, советы, веча, но на этих сходках мы видим и после одних старцев, у которых все значение; что эти веча, сходки старшин, родоначальников не могли удовлетворить возникшей общественной потребности, потребности наряда, не могли создать связи между соприкоснувшимися родами, дать им единство, ослабить родовую особность, родовой эгоизм, - доказательством служат усобицы родовые, кончившиеся призванием князей. Несмотря на то, первоначальный славянский город имеет важное историческое значение: городовая жизнь, как жизнь вместе, была гораздо выше разрозненной жизни родов на особых местах, в городах более частые столкновения, более частые усобицы должны были скорее повести к сознанию о необходимости наряда, правительственного начала. Остается вопрос: какое отношение было между этими городами и народонаселением, вне их живущим, было ли это народонаселение независимо от города или подчинено ему?

Естественно предположить город первым пребыванием поселенцев, откуда народонаселение распространялось по всей стране: род являлся в новой стране, селился в удобном месте, огораживался для большей безопасности и потом уже вследствие размножения своих членов, наполнял и всю окрестную страну; если предположить выселение из городов младших членов рода или родов, там живущих, то необходимо предположить связь и подчинение, подчинение, разумеется, родовое -- младших старшим; ясные следы этого подчинения мы увидим после в отношениях новых городов или пригородов к городам старым, откуда они получили народонаселение. Но кроме этих родовых отношений связь и подчиненность сельского народонаселения городскому могли скрепляться и по другим причинам: сельское народонаселение было разбросано, городское совокуплено, и потому последнее имело всегда возможность обнаруживать свое влияние над первым; в случае опасности сельское народонаселение могло находить защиту в городе, необходимо примыкало к последнему и по этому уже самому не могло сохранить равного с ним положения. На такое отношение городов к окружному народонаселению находим указание в летописи:, так, говорится, что род основателей Киева держал княженье среди полян. Но с другой стороны, мы не можем предполагать большой точности, определенности в этих отношениях, ибо и после, в историческое время, как увидим, отношение пригородов к старшему городу не отличалось определенностью, и потому, говоря о подчинении сел городам, о связи родов между собою, зависимости их от одного центра, мы должны строго различать эту подчиненность, связь, зависимость в дорюриковское вpeмя от подчиненности, связи и зависимости, начавших утверждаться мало-помалу после призвания князей варяжских; если сельчане считали себя младшими относительно горожан, то легко понять, в какой степени признавали они себя зависимыми от последних, какое значение имел для них старшина городской.

Городов, как видно, было немного: знаем, что славяне любили жить рассеянно, по родам, которым леса и болота служили вместо городов; на всем пути из Новгорода до Киева, по течению большой реки, Олег нашел только два города -- Смоленск и Любеч; у древлян упоминаются города, кроме Коростеня; на юге должно было находиться больше городов, здесь более было нужды в защите от нашествия диких орд, да и потому, что место было открытое; у тиверцев и угличей были города, сохранившиеся и во времена летописца; в средней полосе - у дреговичей, радимичей, вятичей -- не встречается упоминовения о городах.

Кроме преимуществ, которые город (т. е. огороженное место, в стенах которого живет один многочисленный или несколько отдельных родов) мог иметь над окружным рассеянным народонаселением, могло, разумеется, случаться, что один род, сильнейший материальными средствами, получал преимущество перед другими родами, что князь, начальник одного рода, по своим личным качествам получал верх над князьями других родов. Так, у южных славян, о которых византийцы говорят, что у них много князьков и нет единого государя, иногда являются князья, которые по своим личным достоинствам выдаются вперед, как, например, знаменитый Лавритас. Так и у нас в известном рассказе об Ольгиной мести у древлян сначала на первом плане является князь Мал, но заметим, что здесь нельзя еще принимать Мала непременно князем всей Древлянской земли, можно принимать, что он был князь коростенский только; что в убиении Игоря участвовали одни коростенцы под преимущественным влиянием Мала, остальные же древляне приняли их сторону после по ясному единству выгод, на это прямо указывает предание: «Ольга же устремится с сыном своим на Искоростень город, яко те бяху убили мужа ея». Малу, как главному зачинщику, присудили и жениться на Ольге; на существование других князей, других державцев земли, указывает предание в словах послов древлянских: «Наши князи добри суть, иже распасли суть Деревьску землю», об этом свидетельствует и молчание, которое хранит летопись относительно Мала во все продолжение борьбы с Ольгою. славянский культура феодальный верование

Родовой быт условливал общую, нераздельную собственность, и, наоборот, общность, нераздельность собственности служила самою крепкою связью для членов рода, выделение условливало необходимо и расторжение родовой связи.

Иностранные писатели говорят, что славяне жили в дрянных избах, находящихся на далеком расстоянии друг от друга, и часто переменяли место жительства. Такая непрочность и частая перемена жилищ были следствием беспрерывной опасности, которая грозила славянам и от своих родовых усобиц, и от нашествий чуждых народов. Вот почему славяне вели тот образ жизни, о котором говорит Маврикий: «У них недоступные жилища в лесах, при реках, болотах и озерах; в домах своих они устраивают многие выходы на всякий случай; необходимые вещи скрывают под землею, не имея ничего лишнего наружи, но живя, как разбойники». Одинаковая причина, действовавшая долгое время, производила одинаковые следствия; жизнь в беспрестанном ожидании вражьих нападений продолжалась для восточных славян и тогда, когда они уже находились под державою князей Рюрикова дома, печенеги и половцы сменили авар, козар и других варваров, усобицы княжеские сменили усобицы родов, восстававших друг на друга, следовательно, не могла исчезнуть и привычка переменять места, бегая от неприятеля; вот почему киевляне говорят Ярославичам, что если князья не защитят их от гнева старшего своего брата, то они покинут Киев и уйдут в Грецию. Половцев сменили татары, княжеские междоусобия продолжались на севере, как скоро начнутся княжеские междоусобицы, народ покидает свои жилища, а с прекращением усобиц возвращается назад; на юге беспрестанные набеги усиливают казачество, и после на севере разбрестися розно от какого бы то ни было насилия и тяжести было нипочем для жителей; при этом должно прибавить, что природа страны сильно благоприятствовала таким переселениям. Привычка довольствоваться малым и всегда быть готовому покинуть жилище поддерживала в славянине отвращение к чуждому игу, о чем заметил Маврикий.

Родовой быт, условливавший разъединение, вражду и, следовательно, слабость между славянами, условливал необходимо и образ ведения войны: не имея одного общего начальника и враждуя друг с другом, славяне уклонялись от сколько-нибудь правильных сражений, где бы должны были биться соединенными силами на местах ровных и открытых. Они любили сражаться с врагами в местах узких, непроходимых, если нападали, то нападали набегом, внезапно, хитростью, любили сражаться в лесах, куда заманивали неприятеля бегством, и потом, возвратившись, наносили ему поражение. Вот почему император Маврикий советует нападать на славян зимою, когда им неудобно скрываться за обнаженными деревьями, снег препятствует движению бегущих, да и съестных припасов у них тогда мало. Особенно отличались славяне искусством плавать и скрываться в реках, где могли оставаться гораздо долее, чем люди другого племени, они держались под водою, лежа на спине и держа во рту выдолбленный тростник, которого верхушка выходила по поверхность реки и таким образом проводила воздух скрытому пловцу. Вооружение славян состояло в двух малых копьях, некоторые имели и щиты, твердые и очень тяжелые, употребляли также деревянные луки и маленькие стрелы, намазанные ядом, очень действительным, если искусный врач не подаст скорой помощи раненому. У Прокопия читаем, что славяне, вступая в битву, не надевали лат, на некоторых не бывало даже ни плаща, ни рубашки, одни только порты; вообще Прокопий не хвалит славян за опрятность, говорит, что, подобно массагетам, они покрыты грязью и всякою нечистотою. Как все народы, в простоте быта живущие, славяне были здоровы, крепки, легко сносили холод и жар, недостаток в одежде и пище. О наружности древних славян современники говорят, что они все похожи друг на друга: высоки ростом, статны, кожа у них не совершенно бела, волосы длинные, темно-русы, лицо красновато

Повседневная жизнь Древнерусского государства в IX-XII веках.

Древняя Русь как государство возникло в последней четверти IX в. в результате объединения двух главных центров восточных славян — Новгорода и Киева под властью князей династии Рюриковичей. В это время происходило постепенное складывание древнерусской народности из нескольких восточнославянских племен. Большую роль в развитии нового государства сыграл крупнейший торговый путь «из варяг в греки». Развитие торговли и ремесла привело к появлению и бурному росту городов. Наиболее древние из них: Киев, Новгород, Чернигов, Переяславль, Псков, Ростов Великий, Ладога и т.д.

Сельское население

Помимо торговли и ремесел, население Древней Руси занималось скотоводством, охотой, рыболовством и бортничеством. Несмотря на это, господствующим занятием восточных славян оставалось земледелие. На смену подсечно-огневой системе земледелия постепенно приходила трехпольная система; выращивались пшеница, овес, просо, рожь. Среди земледельцев господствовала большая семья, все члены которой вместе обрабатывали землю. Отношения в семье носили патриархальный уклад, глава семьи, самый старший в роду распоряжался и имуществом и судьбой каждого. С принятием христианства в семейных отношениях произошли существенные изменения: многоженство было запрещено, если раньше практиковалось «похищение невесты», то совершение брака после крещения должно было происходить в форме церковного венчания. В то же время многие другие языческие обряды сохранялись. Церковные имена нелегко проникали в народную среду, долгое время сохранялись славянские имена - Владимир, Добрыня, Молчан, Осока, Волк, Волчий хвост, Святослав и т.д.

Главным элементом одежды была рубаха. Причем покрой у крестьян и феодалов был одинаковым, различалось лишь качество ткани. Женская рубашка была длиной до полу. Для украшения рубахи и верхней одежды использовали яркие, нарядные вышивки, игравшие роль оберега от злых сил. Для них использовали лен, коноплю, шерсть или даже серебро золото, если речь шла о феодалах. На голове женщины носили обруч из кожи, чепец, металлические подвески и т.д.

На юге основными жилищами восточных славян служили полуземлянки с земляными полами, крышей, сверху покрытой также землей. На севере это были невысокие деревянные срубы, покрытые досками или соломой. В избе, как правило, была печь, вся целиком включенная в помещение и топившаяся по-черному. Жилища освещались лучинами.

Городское население

В городах Древней Руси жили князья, дружинники, ремесленники и купцы. Именно в городах долгое время продолжали сохраняться вечевые порядки. Они были центрами культуры: в них существовали школы, создавались летописи, функционировали иконописные и ремесленные мастерские. Самую многочисленную часть городского населения составляли ремесленники, как свободные, так и зависимые. Существовали самые разные виды ремесел: кузнечное, оружейное, ювелирное (ковка и чеканка, тиснение и штамповка серебра и золота, филигрань, зернь), гончарное, кожевенное, портняжное. Даже небольшие и новые города имели домницы для изготовления железа. Но большинство простых горожан продолжало заниматься земледелием и скотоводством. При этом городские жители, как правило, строили высокие дома, в которых жилым помещением служил второй этаж. В нижней части располагался погреб. Города в основном строились из дерева, но некоторые храмы и дворцы знати возводились из камня.

Высокие деревянные дома назывались хоромами. В них проживали князь и бояре. Часто хоромы состояли из нескольких строений, соединенных между собой переходами (сенями). Вокруг княжеского терема располагались хозяйственные строения для слуг и хранения зерна, мяса, меда, вина и т.д. Хоромы были окружены оградой с крепкими воротами. Приёмные в великокняжеском тереме назывались гридницами, здесь князь пировал со своей дружиной. Столы были уставлены дорогой посудой, часто украшавшейся золотом и серебром. Гостей развлекали гусляры и скоморохи. Но при этом и князь, и самые простые крестьяне строго соблюдали посты: по понедельникам, средам, пятницам и даже по субботам.

Древнейшая родина славян — Центральная Европа, там, где берут истоки Дунай, Эльба и Висла. Отсюда славяне перебрались дальше к востоку, к берегам Днепра, Припяти, Десны. Это были племена полян, древлян, северян. Другой поток переселенцев двинулся насеверозапад к берегам Волхова и озера Ильмень. Эти племена назывались ильменскими словенами. Часть переселенцев (кривичи) осела на возвышенности, откуда вытекают Днепр, Москва-река, Ока. Переселение это совершилось не раньше VII в. По ходу освоения новых земель славяне потеснили и подчинили угро-финские племена, бывшие такими же, как славяне, язычниками.

Основание русского государства

В центре владений полян на Днепре в IX в. был построен город, получивший имя вождя Кия, который правил в нем с братьями Щеком и Хоривом. Киев стоял в очень удобным месте на пересечении дорог и быстро разрастался как торговый центр. В 864 г. два скандинава-варяга Аскольд и Дир захватили Киев и стали там править. Они ходили в набег на Византию, но вернулись, сильно потрепанные греками. Варяги оказались на Днепре неслучайно — он был частью единого водного пути из Балтийского в Черное море («из варяг в греки»). Кое-где водная дорога прерывалась возвышенностями. Там варяги тащили свои легкие ладьи наспине или волоком.

Согласно преданию, в земле ильменских словен и угро-финнов (чудь, меря) начались междоусобицы — «встал род на род». Устав от распрей, местные вожди решили пригласить к себе из Дании конунга (короля) Рюрика и его братьев: Синеуса и Трувора. Рюрик охотно откликнулся на заманчивое предложение послов. Обычай приглашать из-за моря правителя вообще был принят в Европе. Люди надеялись, что такой князь встанет над недружными местными вождями и тем самым обеспечит мир и покой в стране. Построив Ладогу (ныне Старая Ладога), Рюрик затем поднялся по Волхову к Ильменю и поселился там на месте, называемом «Рюриково городище». Потом Рюрик построил рядом город Новгород и овладел всеми окрестными землями. Синеус же устроился в Белоозере, а Трувор — в Изборске. Потом младшие братья умерли, и Рюрик стал править один. Вместе с Рюриком и варягами к славянам пришло слово «русь». Так называли воина-гребца на скандинавской ладье. Потом русью называли дружинников-варягов, служивших у князей, затем имя «руси» было перенесено на всех восточных славян, их землю, государство.

Легкость, с какой варяги взяли власть в землях славян, объясняется не только приглашением, но и сходством веры — и славяне, и варяги были язычниками-многобожниками. Они почитали духов воды, лесов, домовых, леших, имели обширные пантеоны «главных» и второстепенных богов и богинь. Один из самых почитаемых славянских богов, повелитель грома и молний Перун, походил на скан-динавского верховного бога Тора, символы которого — молотки археологов находят и в славянских погребениях. Поклонялись славяне Сварогу — хозяину Вселенной, богу солнца Дажьбогу и богу земли Сварожичу. Уважали они бога скота - Велеса и богиню рукоделия -- Мокошь. Скульптурные изображения богов ставили на холмах, священные капища обносили высокой оградой. Боги славян были очень суровы, даже свирепы. Они требовали от людей почитания, частых подношений. Наверх, к богам, дары поднимались в виде дыма от сжигаемых жертвоприношений: еды, убитых животных и даже людей.

Первые князья — Рюриковичи

После смерти Рюрика власть в Новгороде перешла не к его малолетнему сыну Игорю, а к родственнику Рюрика Олегу, который жил до этого в Ладоге. В 882 г. Олег с дружиной подошел к Киеву. Под видом варяга-купца он предстал перед Аскольдом и Диром. Внезапно воины Олега выскочили из ладей и убили киевских владетелей. Киев подчинился Олегу. Так впервые земли восточных славян от Ладоги до Киева были объединены под властью одного князя.

Князь Олег во многом следовал политике Рюрика и присоединял к новому государству, названному историками Киевской Русью, все новые и новые земли. Во всех землях Олег сразу же «нача городы ставить» — деревянные кре-пости. Знаменитым деянием Олега стал поход 907 г. на Царьград (Константинополь). Его многочисленная дружина из варягов и славян на легких судах неожиданно появилась у стен города. Греки не были готовы к обороне. Видя, как пришедшие с севера варвары грабят и жгут в окрестностях города, они пошли на переговоры с Олегом, заключили мир и заплатили ему дань. В 911 г. послы Олега Карл, Фарлоф, Велмуд и другие подписали новый договор с греками. Перед отъездом из-под Константинополя Олег в знак победы повесил свой щит на воротах города. Дома, в Киеве, люди были поражены богатейшей добычей, с которою вернулся Олег, и дали князю прозвище «Вещий», то есть волшебник, кудесник.

Преемник Олега Игорь (Ингвар) по прозвищу «Старый», сын Рюрика, правил 33 года. Он жил в Киеве, который стал для него родным домом. О личности Игоря мы знаем мало. Это был воин, суровый варяг, который почти непрерывно покорял племена славян, облагал их данью. Как и Олег, Игорь совершал набеги на Византию. В те времена в договоре с Византией появляется название страны русов — «Русская земля». Дома Игорь был вынужден отражать набеги кочевников — печенегов. С тех времен опасность нападения кочевников никогда не ослабевала. Русь была рыхлым, неустоявшимся государством, вытянувшимся на тысячу верст с севера на юг. Сила единой княжеской власти — вот что удерживало удаленные друг от друга земли.

Каждую зиму, как только замерзали реки и болота, князь отправлялся в полюдье — объезжал свои земли, судил, разбирал споры, собирал дань {«урок») и наказывал «отложившиеся» за лето племена. Во время полюдья 945 г. в земле древлян Игорю показалось, что дань древлян мала, и он вернулся за добавкой. Древляне возмутились этим беззаконием, схватили князя, привязали его за ноги к двум согнутым могучим деревьям и отпустили их. Так бесславно погиб Игорь.

Неожиданная гибель Игоря вынудила его жену Ольгу взять власть в свои руки — ведь их сыну Святославу было всего 4 года. Согласно легенде, сама Ольга (Хельга) была скандинавкой. Страшная гибель мужа стала причиной не менее страшной мести Ольги, которая жестоко расправилась с древлянами. Летописец сообщает нам, как именно Ольга обманом погубила древлянских послов. Она предложила им перед началом переговоров помыться в бане. Пока послы наслаждались парилкой, Ольга велела своим воинам завалить двери бани и поджечь ее. Там враги и сго-рели. Это не первое упоминание бани в русской летописи. В Никоновской летописи приводится легенда о посещении Руси Святым апостолом Андреи. Потом, вернувшись в Рим, он с удивлением рассказывал о странном действе в русской земле: «Видел бани деревянные, и натопят их сильно, и разденутся и будут наги, и обольются квасом кожевенным, и поднимут на себя прутья молодые и бьют себя сами, и до того себя добьют, что едва вылезут, чуть живые и обольются водою студеною и только так оживут. И творят так постоянно, никем же не мучимые, но сами себя мучат, и то творят омовенье себе, а не мученье». После этого сенсационная тема необыкновенной русской бани с березовым веником на многие века станет непременным атрибутом множества путевых заметок иностранцев со средневековых времен и до наших дней.

Княгиня Ольга проехалась по своим владениям и установила там четкие размеры урока. В легендах Ольга прославилась мудростью, хитростью, энергией. Об Ольге известно, что она первая из русских властителей принимала в Киеве иностранных послов от германского императора Оттона I. Дважды Ольга была в Константинополе. Во второй раз — в 957 г. — Ольгу принял император Константин VII Багрянородный. И после этого она решилась креститься, а сам император стал ее крестным отцом.

К этому времени подрос Святослав и стал править Русью. Он почти непрерывно воевал, совершая с дружиной набеги на соседей, причем весьма дальних — вятичей, волжских булгар, разгромил Хазарский каганат. Эти походы Святослава современники сравнивали с прыжками барса, стремительными, беззвучными и могучими.

Святослав был голубоглазым, пышноусым человеком среднего роста, он стриг голову наголо, оставляя на макушке длинный клок. В ухе его висела серьга с драгоценными камнями. Плотный, сильный, он был неутомим в походах, его войско не имело обоза, и князь обходился пищей кочевников — вяленым мясом. Всю свою жизнь он оставался язычником и многоженцем. В конце 960-х гг. Святослав перебрался на Балканы. Его войско было нанято Византией для покорения болгар. Святослав победил болгар, а потом поселился в Переславце на Дунае и не хотел покидать эти земли. Византия начала войну против непослушного наемника. Поначалу князь разгромил византийцев, но потом его войско сильно поредело, и Святослав согласился покинуть Болгарию навсегда.

Без радости плыл князь на ладьях вверх по Днепру. Еще раньше он сказал матери: «Не любо мне в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае — там средина земли моей ». С ним была небольшая дружина — остальные варяги отправились грабить соседние страны. На днепровских порогах дружина попала в засаду к печенегам, и Святослав погиб в сражении с кочевниками у порога Ненасытнинского. Из его черепа враги сделали украшенный золотом кубок для вина.

Еще перед походом в Болгарию Святослав распреде-лил земли (уделы) между своими сыновьями. Старшего Ярополка он оставил в Киеве, среднего — Олега отпра-вил в землю древлян, а младшего — Владимира посадил в Новгороде. После смерти Святослава Ярополк напал на Олега, и тот погиб в бою. Владимир, узнав об этом, бежал в Скандинавию. Он был сыном Святослава и наложницы — рабыни Малуши, ключницы у Ольги. Это делало его не равным с братьями — ведь те происходили от знатных матерей. Сознание своей неполноценности возбуждало у юноши желание утвердить себя в глазах людей силой, умом, поступками, которые бы всем запомнились.

Через два года с отрядом варягов он вернулся в Новгород и двинулся через Полоцк на Киев. Ярополк, не имея больших сил, заперся в крепости. Владимир сумел склонить к измене ближнего советника Ярополка Блуда, и в результата заговора Ярополка убили. Так Владимир захватил Киев, С тех пор начинается история братоубийств на Руси, когда жажда власти и честолюбие заглушали голос родной крови и милосердия.

Борьба с печенегами стала головной болью нового киевского князя. Эти дикие кочевники, которых называли «жесточайшими из всех язычников», вызывали общий страх. Известна история о противостоянии с ними на реке Трубежв992г, когда два дня Владимир не мог найти среди своего войска бойца, который бы вышел на поединок с печенегом. Честь русских спас могучий Никита Кожемяка, который попросту поднял в воздух и задушил своего противника. На месте победы Никиты поставили город Переяславль. Борясь с кочевниками, совершая походы на разные племена, сам Владимир не отличался удалью и воинственостью, как его предки. Известно, что во время одного из сражений с печенегами Владимир бежал с поля боя и, спасая жизнь, залез под мост. Трудно представить в таком унизительном виде его деда, покорителя Царьграда князя Игоря или отца — Святослава-Барса. В возведении городов в ключевых местах князь видел средство защиты от кочевников. Сюда он приглашал с севера смельчаков вроде легендарного Ильи Муромца, которым была интересна опасная жизнь на границе.

Владимир понимал необходимость перемен в делах веры. Он было попытался объединить все языческие культы, сделать Перуна единственным богом. Но реформа не удалась. Тут уместно рассказать легенду о пичужке. Поначалу вера в Христа и его искупительную жертву с трудом пробивалась в суровый мир славян и скандинавов, пришедших к ним править. Как же иначе: слыша раскаты грома, разве можно было сомневаться, что это страшный бог 6 дин на черном коне в окружении валькирий - волшебных всадниц, скачет на охоту за людьми! И как счастлив погибающий в бою воин, зная, что он сразу попадет в Вальхалл — гигантский чертог для избранных героев. Здесь, в раю викингов, он будет блаженствать, страшные раны его мгновенно затянутся, и будет прекрасно вино, которое поднесут ему красавицы валькирии... Но викингов точила одна мысль: не будет пир в Вальхалле вечен, придет страшный день Рагнарек — конец света, когда войско бдина сразится с великанами и чудовищами бездны. И погибнут все они — герои, волшебники, боги с Одином во главе в неравном сражении с исполинским змеем Ёрмунгандом... Слушая сагу о неизбежной гибели мира, грустил конунг-король. За стеной его длинного низкого дома выла метель, колебля прикрытый шкурой вход. И тут поднял голову старый викинг, принявший христианство еще во время похода на Византию. Он сказал конунгу: «Посмотри на вход, видишь: когда ветер приподнимает шкуру, к нам влетает маленькая пичужка, и то краткое мгновение, пока шкура снова не закрыла вход, пичужка висит в воздухе, она наслаждается нашим теплом и уютом, чтобы в следующий миг выскочить снова на ветер и холод. Ведь и мы живем в этом мире лишь одно мгновение между двумя вечностями холода и страха. А Христос дает надежду на спасение наших душ от вечной гибели. Пойдем за ним!» И конунг согласился...

Великие мировые религии убеждали язычников, что вечная жизнь и даже вечное блаженство на небе есть, нужно лишь принять их веру. Согласно легенде, Владимир выслушивал разных священников: иудеев, католиков, православных греков, мусульман. В конце концов он выбрал православие, но при этом не спешил креститься. Это он сделал в 988 г. в Крыму — и не без политических выгод — обмен на поддержку Византии и согласие на брак с сестрой византийского императора Анной. Вернувшись в Киев с женой и назначенным из Царьграда митрополитом Михаилом, Владимир вначале крестил своих сыновей, близких и слуг. Потом он взялся за народ. Всех идолов сбросили с капищ, сожгли, порубили. Князь издал приказ всем язычникам явиться для крещения на берег реки. Там киевлян загнали в воду и скопом окрестили. В оправдание своей слабости люди говорили, что негодную веру вряд ли бы приняли князь и бояре — ведь плохого они себе никогда не пожелают! Тем не менее, позже в городе вспыхнуло восстание недовольных новой верой.

На месте разоренных капищ сразу же стали строить церкви. На святилище Перуна возвели церковь Святого Василия. Все церкви были деревянные, только главный храм — Успенский собор (Десятинная церковь) был построен греками из камня. Крещение в других городах и землях также не было добровольным. В Новгороде даже начался мятеж, но угроза посланных от Владимира сжечь город заставила новгородцев одуматься, и они полезли в Волхов креститься. Упрямых же волокли в воду силой и потом проверяли, носят ли они кресты. Каменного Перуна утопили в Волхове, но веры в могущество старых богов тем не уничтожили. Им втайне молились и еще много веков спустя после киевских «крестителей»: садясь в лодку, новгородец бросал в воду монетку — жертву Перуну, чтоб часом не утопил.

Но постепенно христианство утверждалось на Руси. Этому в немалой степени способствовали болгары — принявшие ранее христианство славяне. Болгарские священники и книжники приезжали на Русь и несли с собой христианство на понятном славянском языке. Болгария стала неким мостиком между греческой, византийской и русско-славянской культурами.
Несмотря на крутые меры правления Владимира, народ любил его, называл Красным Солнышком. Он был щедр, незлопамятен, покладист, правил нежестоко, умело оборонял страну от врагов. Любил князь и свою дружину, советы (думу) с которой за частыми и обильными пирами ввел в обычай. Владимир умер в 1015 г., и, узнав об этом, толпы устремились в церковь рыдать и молиться о нем, как о своем заступнике. Люди были встревожены — после Владимира оставалось 12 его сыновей, и борьба между ними казалась неизбежной.

Уже при жизни Владимира братья, посаженные отцом по основным землям, жили недружно, и еще при жизни Владимира его сын Ярослав, сидевший в Новгороде, отказался везти в Киев обычную дань. Отец хотел наказать сына, но не успел — умер. После его смерти к власти в Киеве пришел Святополк — старший сын Владимира. Он получил прозвище «Окаянный», данное ему за убийство своих братьев Глеба и Бориса. Последнего особенно любили в Киеве, но, сев на киевский «златостол», Святополк решил избавиться от соперника. Он подослал убийц, которые закололи Бориса, а потом убили и другого брата Глеба. Борьба Ярослава и Святополка была тяжелой. Лишь в 1019 г. Ярослав окончательно разбил Святополка и укрепился в Киеве. При Ярославе был принят свод законов («Русская правда»), который ограничил кровную месть, заменил ее штрафом (вирой). Там же были записаны судебные обычаи и традиции Руси.

Ярослав известен как «Мудрый», то есть ученый, умный, образованный. Он, болезненный от природы, любил и собирал книги. Ярослав много строил: на Волге он основал Ярославль, в Прибалтике — Юрьев (ныне Тарту). Но особенно прославился Ярослав строительством в Киеве Софийского собора. Собор был огромен, имел множество куполов и галерей, украшен богатыми фресками и мозаиками. Среди этих великолепных византий ских мозаик Софийского собора, в алтаре храма сохранилась знаменитая мозаика «Нерушимое стено», или «Оранта» — Богоматерь с поднятыми руками. Это произведение потрясает каждого, кто его увидит. Верующим кажется, что со времен Ярослава, вот уже почти тысячу лет, Богородица, как стена, нерушимо стоит во весь рост в золотом сиянии неба, подняв руки, молится и заслоняет собой Русь. Удивление людей вызывал мозаичный пол с узорами, мраморный алтарь. Византийские художники, помимо изображения Богородицы и иных святых, создали мозаику на стене, изображавшую семью Ярослава.
В 1051 г. был основан Печерский монастырь. Чуть позже отшельники-монахи, жившие в вырытых в песчаной горе у Днепра пещерах (печерах), объединились в монастырскую общину во главе с игуменом Антонием.

С христианством на Русь пришла славянская азбука, которую изобрели в середине IX века братья из византийского города Солуни Кирилл и Мефодий. Они приспособили греческий алфавит к славянским звукам, создав «кириллицу», перевели на славянский язык Священное писание. У нас, на Руси, первой книгой стало «Остромирово евангелие». Оно было создано в 1057 г. по заданию новгородского посадника Остромира. Первая русская книга была с необыкновенной красоты миниатюрами и цветными заставками, а также припиской, в которой сказано, что книга написана за семь месяцев и что писец просит читателя не бранить его за ошибки, а поправить их. Заметим попутно, что в другом подобном сочинении — «Архангельском Евангелии» 1092 г. — писец по имени Митька признается, отчего наделал столько ошибок: мешали «сластолюбие, похотение, клеветы, свары, пьянство, просто говоря — все злое!» Другая древнейшая книга — «Изборник Святослава» 1073 г. — одна из первых русских энциклопедий, содержала статьи по разным наукам. «Изборник» — копия с болгарской книги, переписанной для княжеской библиотеки. В «Изборнике» поется хвала знанию, рекомендуется каждую главу книги читать по три раза да помнить, что «красота воину — оружие, а кораблю — ветрило, тако и праведнику — почитание книжное».

Летописи в Киеве начали писать еще во времена Ольги и Святослава. При Ярославе в 1037-1039 гг. центром работы хронистов стал Софийский собор. Они брали старые летописи и сводили их в новую редакцию, которую дополняли новыми записями. Затем летопись стали вести монахи Печерского монастыря. В 1072-1073 гг. появилась еще одна редакция летописного свода. Игумен монастыря Никон собрал и включил в нее новые источники, проверил хронологию, выправил стиль. Наконец в 1113 г. летописец Нестор, монах того же монастыря, создал знаменитый свод «Повесть временных лет». Она остается основным источником по истории Древней Руси. Нетленное тело великого летописца Нестора покоится в подземелье Киево-Печерской лавры, и за стеклом его гроба и ныне можно видеть сложенные на груди пальцы правой руки — той самой, которая писала для нас древнейшую историю Руси.

Россия Ярослава была открыта для Европы. С христианским миром ее связывали родственные отношения правителей. Ярослав женился на Ингигерде, дочери шведского короля Олафа, сына Всеволода он женил на дочери императора Константина Мономаха. Сразу три дочери его стали королевами: Елизавета — норвежской, Анастасия — венгерской, а дочь Анна стала французской королевой, выйдя замуж за Генриха I.

Ярославичи. Усобицы и распни

Как писал историк Н. М. Карамзин, «Древняя Россия погребла с Ярославом свое могущество и благоденствие». После смерти Ярослава среди его потомков воцарились раздор и усобицы. В спор за власть вступили трое его сыновей, в распрях погрязли и младшие Ярославичи — внуки Ярослава. Все это происходило в то время, когда впервые из степей на Русь пришел новый враг — половцы (тюрки), которые изгнали печенегов и сами стали часто нападать на Русь. Враждующие друг с другом князья ради власти и богатых уделов вступали в соглашение с половцами и приводили их орды на Русь.

Из сыновей Ярослава дольше всех Русью правил его младший сын Всеволод (1078-1093 г.). Он слыл образованным человеком, но управлял страной плохо, не в силах справиться ни с половцами, ни с голодом, ни с мором, опустошившим его земли. Не удавалось ему и примирить Ярославичей. Единственной его надеждой был сын Владимир — будующий Мономах.
Особо досаждал Всеволоду черниговский князь Святослав, который прожил полную приключений и авантюр жизнь. Среди Рюриковичей он был белой вороной: его, приносящего всем беды и горе, звали «Гориславич». Он долго не хотел мира с родичами, в 1096 г. в борьбе за уделы убил сына Мономаха Изяслава, но потом был сам разбит. После этого мятежный князь согласился приехать на Любечский съезд князей.

Этот съезд организовал удельный тогда князь Влади¬мир Мономах, лучше других понимавший гибельность распри для Руси. В 1097 г, на берегу Днепра встретились близкие родственники — русские князья, они поделили земли, целовали крест в знак верности этому соглашению: «Да будет земля Русская общим... отечеством, а кто вос¬станет на брата, на того мы все восстанем ». Но сразу пос-ле Любеча один из князей Василько был ослеплен другим князем — Святополком. В семье князей снова воцарились недоверие и злоба.

Внук Ярослава, а по матери — византийского императора Константина Мономаха, он принял прозвище греческого деда и стал одним из немногих русских князей, думавших о единении Руси, о борьбе с половцами и мире среди родичей. На киевский златостол Мономах вступил в 1113 г. после смерти великого князя Святополка и начавшегося в городе восстания против богатых ростовщиков. Мономаха пригласили киевские старейшины при одобрении народа — «людей». В городах домонгольской Руси влияние городского собрания — веча — было значительным. Князь, при всем своем могуществе, не был самодержцем позднейшей эпохи и, принимая решения, обычно советовался с вечем или боярами.

Мономах был образованным человеком, имел ум философа, обладал даром писателя. Это был рыжеволосый, кудрявый человек среднего роста. Сильный, отважный воин, он совершил десятки походов, не раз смотрел в глаза смерти в бою и на охоте. При нем на Руси установился мир. Где авторитетом, где оружием он вынуждал притихнуть удельных князей. Его победы над половцами отвели угрозу от южных границ.. Мономах был счастлив и в семейной жизни. Его жена Гита — дочь англосаксонского короля Гарольда, родила ему нескольких сыновей, среди которых выделялся Мстислав, ставший преемником Мономаха.

Славу воина Мономах искал на поле боя с половцами. Он организовал несколько походов русских князей на половцев. Впрочем, Мономах был гибким политиком: силой подавляя воинственных ханов, он дружил с миролюбивыми и даже женил своего сына Юрия (Долгорукого) на дочери союзного половецкого хана.

Мономах много размышлял о тщете человеческой жиз-ни: «А что мы такое, люди грешные и худые? — писал он Олегу Гориславичу, — сегодня живы, а завтра мертвы, сегодня в славе и чести, а завтра в гробу и забыты». Князь заботился, чтобы опыт его долгой и трудной жизни не пропал втуне, чтобы сыновья его и потомки помнили его добрые дела. Он написал «Поучение», которое содержит воспоминания о прожитых летах, рассказы о вечных разъездах князя, об опасностях в бою и на охоте: «Два тура (дикие быки — автор.) метали меня рогами вместе с конем, олень меня один бодал, а из двух лосей один ногами топтал, другой рогами бодал; вепрь у меня на бедре меч оторвал, медведь мне у колена потник укусил, лютый зверь вскочил мне на бедра и коня со мною опрокинул. И Бог сохранил меня невредимым. И с коня много падал, голову дважды себе разбивал, и руки, и ноги свои повреждал», А вот советы Мономаха: «Что надлежит делать отроку моему, то сам делал — на войне и на охотах, ночью и днем, в жару и стужу, не давая себе покоя. На посадников не полагаясь, ни на бирючей, сам делал, что было надо». Только опытный воин может сказать такое:

«На войну выйдя, не ленитесь, не полагайтесь на воевод; ни питью, ни еде не предавайтесь, ни спанью; сторожей сами наряживайте и ночью, расставив стражу со всех сторон, возле воинов ложитесь, а вставайте рано; а оружия не снимайте с себя второпях, не оглядевшись по лености». И далее следуют слова, под которыми подпишется каждый: «Человек ведь погибает внезапно». А вот эти слова обращены ко многим из нас: «Научись, верующий человек, очам управлению, языка воздержанию, ума смирению, тела подчинению, гнева подавлению, иметь помыслы чистые, побуждая себя на добрые дела».

Мономах умер в 1125 г., и о нем сказал летописец: «Украшенный добрым нравом, славный победами, он не возносился, не величался». На киевском златостоле сел сын Владимира Мстислав. Мстислав был женат на дочери шведского короля Христине, он пользовался авторитетом у князей, на нем лежал отблеск великой славы Мономаха. Однако он правил Русью только семь лет, и после его смерти, как писал летописец, «раздрася вся Русская земля» — начался длительный период раздробленности.

К этому времени Киев уже перестал быть столицей Руси. Власть перешла к удельным князьям, многие из которых и не мечтали о киевском златостоле, а жили в своем маленьком уделе, судили подданных да пировали на свадьбах своих сыновей.

Владимиро-Суздальской Руси

Ко временам Юрия относится первое упоминание о Москве, куда в 1147 г. Долгорукий пригласил своего союзника князя Святослава: «Приди ко мне, брате, в Мое-ков». Сам же город Москву на холме среди лесов Юрий приказал строить в 1156 г., когда уже стал великим князем. К киевскому столу он давно «тянул руку» из своего Залесья, за что и получил свое прозвище. В 1155 г. он захватил Киев. Но правил там Юрий всего 2 года — его отравили на пиру. О Юрии летописцы писали, что он был высокий, толстый человек с маленькими глазами, кривым носом, «великий любитель жен, сладких пищ и пития».

Старший сын Юрия, Андрей был человеком умным и властным. Он хотел жить в Залесье и даже пошел против воли своего отца — самовольно уехал из Киева в Суздаль. Узжая от отца, князь Андрей Юрьевич решил тайно прихватить с собой из монастыря чудотворную икону Богоматери конца XI — начала XII в., написанную византийским иконописцем. Согласно легенде, ее писал евангелист Лука. Кража Андрею удалась, но уже по дороге в Суздаль начались чудеса: Богоматерь явилась князю восне и повелела везти образ во Владимир. Тот послушался, а на месте, где увидел чудесный сон, потом построил церковь и основал село Боголюбово. Здесь, в специально построенном каменном замке, примыкавшем к церкви, он жил довольно часто, потому и получил свое прозвище « Боголюбский ». Икона же Богоматери Владимирской (ее называют также «Богоматерь Умиление» — Дева Мария ласково прижимается щекой к младенцу Христу) — стала одной из святынь России.

Андрей был политиком нового склада. Как и его собратья-князья, он хотел завладеть Киевом, но при этом желал править всей Русью из Владимира — своей новой столицы. Это стало главной целью его походов на Киев, который он подверг страшному разгрому. Вообще Андрей был князем суровым и жестоким, не терпел возражений и советов, вел дела по своей воле — «самовластно». В те домосковские времена это было внове, непривычно.

Андрей сразу же стал украшать свою новую столицу Владимир дивными по красоте храмами. Их строили из белого камня. Этот мягкий камень служил материалом для резных украшений по стенам зданий. Андрей хотел создать город, превосходящий Киев по красоте и богатству. Здесь были свои Золотые ворота, Десятинная церковь, а главный храм — Успенский собор был выше Софии Киевской. Иностранные мастера построили его всего за три года.

Особенно прославила князя Андрея построенная при нем церковь Покрова на Нерли. Этот храм, и поныне стоящий среди полей под бездонным куполом неба, вызывает восхищение и радость у каждого, кто идет к нему издали по тропинке. Именно такого впечатления и добивался мастер, поставивший в 1165 г. эту стройную, изящную белокаменную церковь на насыпном холме над тихой речкой Нерлью, впадающей тут же в Клязьму. Сам холм покрыли белым камнем, и широкие ступени шли от самой воды к вратам храма. В разлив — время интенсивного судоходства — церковь оказывалась на острове, служила заметным ориентиром и знаком тем, кто плыл, пересекая границу Суздальской земли. Возможно, здесь гости и послы, пришедшие с Оки, Волги, из дальних стран, сходили с кораблей, поднимались вверх по белокаменной лестнице, молились в храме, отдыхали на его галерее и потом плыли дальше — туда, где в Боголюбово сиял белизной княжеский дворец, построенный в 1158-1165 гг. А еще дальше, на высоком берегу Клязьмы, как богатырские шеломы, сверкали на солнце золотые купола владимирских соборов.

Во дворце в Боголюбове ночью в 1174 г. заговорщики из окружения князя убили Андрея. Потом толпа стала грабить дворец — князя все ненавидели за жестокость. Убийцы на радостях пьянствовали, а обнаженный окровавленный труп грозного князя долго лежал на огороде.

Самым известным преемником Андрея Боголюбского стал его брат Всеволод. В 1176 г. владимирцы выбрали его в князья. 36-летнее княжение Всеволода оказалось благом для Залесья. Продолжая политику Андрея по возвышению Владимира, Всеволод избегал крайностей, считался с дружиной, правил гуманно, был любим народом.
Всеволод был опытным и удачливым военачальником. При нем княжество расширилось на север и северо-восток. Князь получил прозвище «Большое гнездо». Он имел десять сыновей и сумел «пристроить» их по разным уделам (малым гнездам), где число Рюриковичей умножилось, откуда пошли впоследствии целые династии. Так, от его старшего сына Константина пошла династия суздальских князей, а от Ярослава — московских и тверских великих князей.

Да и собственное «гнездо» — город Владимир Всеволод украшал, не щадя сил и денег. Построенный им белокаменный Дмитровский собор украшен внутри фресками работы византийских художников, а снаружи затейливой каменной резьбой с фигурами святых, львов, растительным орнаментом. Такой красоты не знала Древняя Русь.

Галицко-Волынское и Черниговское княжества

А вот Черниговско-Северских князей на Руси не любили: ни Олега Гориславича, ни его сыновей и внуков — ведь они постоянно наводили на Русь половцев, с которыми то дружили, то ссорились. В 1185 г. внук Гориславича Игорь Северский вместе с другими князьями на реке Каяле был разбит половцами. История похода Игоря и других русских князей на половцев, битва при затмении солнца, жестокое поражение, плач жены Игоря Ярославны, усобица князей и слабость разобщенной Руси — сюжет «Слова». История его появления из небытия в начале XIX века окутана тайной. Подлинник рукописи, найденный графом А. И. Мусиным-Пушкиным, пропал во время пожара 1812 г, — осталась только публикация в журнале, да копия, сделанная для императрицы Екатерины II. Некоторые ученые убеждены, что мы имеем дело с талантливой подделкой позднейших времен... Другие считают, что перед нами древнерусский подлинник. Но все равно, каждый раз, покидая Россию, невольно вспоминаешь знаменитые прощальные слова Игоря: « О Русская земле! Уже за шеломянем еси (ты уже за холмом скрылась — автор!)»

Новгород был «срублен» в IX в. на границе лесов, заселенных угрофиннами, на пересечении торговых путей. Отсюда новгородцы проникали на северо-восток в поисках пушнины, основывая колонии с центрами — погостами. Могущество Новгорода определялось торговлей и ремеслом. Пушнину, мед, воск с охотой покупали в Западной Европе, а оттуда везли золото, вина, сукна, оружие. Много богатства приносила торговля с Востоком. Новгородские ладьи доходили до Крыма и Византии. Велик был и политический вес Новгорода — второго центра Руси. Тесная связь Новгорода с Киевом стала ослабевать в 1130-х гг., когда там началась усобица. В это время в Новгороде усилилась власть веча, которое в 1136 г. изгнало князя, и с этого времени Новгород превратился в республику. Отныне все приглашенные в Новгород князья командовали только войском, и их сгоняли со стола при малейшей попытке посягнуть на власть веча.

Вече было во многих городах Руси, но постепенно захирело. И только в Новгороде оно, состоявшее из свободных горожан, наоборот, усилилось. Вече решало вопросы мира и войны, приглашало и изгоняло князей, судило преступников. На вече давали грамоты на земли, выбирали посадников и архиепископов. Ораторы говорили с возвышения — вечевой ступени. Решение принималось только единогласно, хотя споры не затихали — разногласия составляли суть политической борьбы на вече.

От древнейшего Новгорода дошло множество памятников, но особенно славятся София Новгородская — главный храм Новгорода и два монастыря — Юрьев и Антониев. Согласно легенде, Юрьев монастырь был основан Ярославом Мудрым в 1030 г. В центре его — грандиозный Георгиевский собор, который возвел мастер Петр. Монастырь был богатым и влиятельным. В усыпальнице Георгиевского собора хоронили новгородских князей, посадников. Но все же особой святостью был окружен Антониев монастырь. С ним связана легенда об Антонии, сыне богатого грека, который жил в XII в. в Риме. Он стал отшельником, поселился на камне, на самом берегу моря. 5 сентября 1106 г. начался страшный шторм, и когда он стих, то Антоний, оглядевшись, увидел, что вместе с камнем очутился в неведомой северной стране. Это был Новгород. Бог дал Антонию понимание славянской речи, а церковные власти помогли юноше основать на берегу Волхова монастырь с собором Рождества Богородицы (1119 г.). Князья и цари делали богатые вклады в этот чудесно возникший монастырь. Многое повидала на своем веку эта святыня. Иван Грозный в 1571 г. устроил чудовищный разгром монастыря, вырезал всех монахов. Не менее страшны оказались и послереволюционные годы XX века. Но монастырь выжил, и ученые, разглядывая камень, на котором якобы перенесся на берега Волхова святой Антоний, установили, что это балластный камень древнего судна, стоя на палубе которого праведный римский юноша мог вполне добраться от берегов Средиземного моря до Новгорода.

На горе Нередице, недалеко от Городища — места древнейшего поселения славян — стояла церковь Спаса-Нередицы — величайший памятник русской культуры. Одноглавая, кубической формы церковь была построена за одно лето 1198 г. и внешне походила на многие новгородские храмы той эпохи. Но стоило только войти в нее, как люди испытывали необыкновенное чувство восторга и восхищения, будто попадали в иной прекрасный мир. Всю внутреннюю поверхность церкви от пола до купола покрывали великолепные фрески. Сцены Страшного суда, изображения святых, портреты местных князей - эту работу новгородские мастера сделали всего лишь за один 1199 год.., и почти тысячелетие до XX века фрески сохраняли свою яркость, живость и эмоциональность. Однако в войну, в 1943 г., церковь со всеми ее фресками погибла, ее расстреляли из пушек, и божественные фрески исчезли навсегда. По значимости среди самых горьких невосполнимых потерь России в XX веке гибель Спаса-Нередицы стоит в одном ряду с разрушенными во время войны Петергофом, Царским Селом, снесенными московскими церквями и монастырями.

В середине XII в. у Новгорода неожиданно появился серьезный конкурент на северо-востоке — Владимиро-Суздальская земля. При Андрее Боголюбском даже началась война: владимирцы безуспешно осаждали город. С тех пор борьба с Владимиром, а потом и с Москвой, стала главной проблемой Новгорода. И эту борьбу он в конце концов проиграл.
В XII в. Псков считался пригородом (пограничным пунктом) Новгорода и во всем следовал его политике. Но после 1136 г. вече Пскова решило отделиться от Новгорода. Новгородцы, скрепя сердце, на это согласились: Новгород нуждался в союзнике в борьбе против немцев — ведь Псков первым встречал удар с запада и тем самым прикрывал Новгород. Но дружбы между городами никогда не было — во всех внутрирусских конфликтах Псков оказывался на стороне врагов Новгорода.

Нашествие монголо-татар на Русь

На Руси о появлении монголо-татар, резко усилившихся при Чингиз-хане, узнали в начале 1220-х гг., когда этот новый враг ворвался в причерноморские степи и погнал из них половцев. Те позвали на помощь русских князей, которые выступили навстречу противнику. Приход завоевателей из неведомых степей, их жизнь в юртах, странные обычаи, необыкновенная жестокость — все это казалось христианам началом конца света. В сражении на р. Калке 31 мая 1223 г. русские и половцы были разгромлены. Такой «злой сечи», позорного бегства и жестокой резни Русь еще не знала — татары, казнив пленных, двинулись к Киеву и безжалостно убивали всех, кто им попадался на глаза. Но потом они повернули назад, в степь. «Откуда взялись, не знаем, и куда делись, не ведаем» — записал летописец.

Страшный урок не пошел на пользу Руси — князья попрежнему враждовали друг с другом. Прошло 12 лет. В 1236 г. монголо-татары хана Бату разгромили Волжскую Болгарию, а весной 1237 г. разбили половцев. И вот наступил черед Руси. 21 декабря 1237 г. войска Бату штурмовали Рязань, затем пали Коломна, Москва. 7 февраля был взят и сожжен Владимир, а потом подверглись разгрому почти все города Северо-Востока. Князья не сумели организовать оборону Руси, и каждый из них мужественно погибал в одиночку. В марте 1238 г. в бою на р. Сить погиб и последий независимый великий князь Владимирский — Юрий. Его отрубленную голову враги забрали с собой. Затем Бату двинулся, «посекая людей как траву», на Новгород. Но не доходя ста верст, татары вдруг повернули на юг. Это было чудо, спасшее республику, — современники считали, что «поганого» Бату остановило видение креста на небе.

Весной 1239 г. Бату устремился на южную Русь. Когда отряды татар подошли к Киеву, красота великого города поразила их, и они предложили киевскому князю Михаилу сдаться без боя. Тот прислал отказ, но и город не укрепил, а наоборот, сам бежал из Киева. Когда осенью 1240 г. татары пришли вновь, князей с дружинами в нем не было. Но все же горожане отчаянно сопротивлялись врагу. Археологи нашли следы трагедии и подвига киевлян — останки горожанина, буквально утыканного татарскими стрелами, а также другого человека, который, прикрывая собой ребенка, погиб вместе с ним.

Бежавшие из Руси несли в Европу страшные вести об ужасах нашествия. Говорили, что при осаде городов татары забрасывают крыши домов жиром убитых ими людей, а потом пускают греческий огонь (нефть), который от этого лучше горит. В 1241 г. татары устремились в Польшу и Венгрию, которые были разорены дотла. После этого татары внезапно ушли из Европы. Бату решил основать свое государство в низовьях Волги. Так появилась Золотая Орда.

От этой страшной эпохи осталось для нас «Слово о погибели Русской земли». Оно написано в середине XIII в., сразу же после нашествия монголо-татар на Русь. Кажется, что автор писал его своими слезами и кровью, — так страдал он от мысли о несчастии своей родины, так жаль ему было русских людей, Русь, попавшую в страшную «облаву» неведомых врагов. Прошлое, домонгольское время кажется ему милым и добрым, а страна вспоминается только цветущей и счастливой. Сердце читателя должно сжаться от печали и любви при словах: «О, светло светлая и украсно украшена земля Русская! И многими красотами удивлена еси: озеры многими, реками и кладязьми (источниками — автор), горами крутыми, холмы высокими, дубравами чистыми, полями дивными, зверьми различными, птицами бесчисленными, городами великими, селами дивными, виноградами (садами — автор) обительными, домы церковными, и князьми грозными, бояры честными, вельможами многими. Всего еси исполнена земля Русская, о правоверная вера християнская!»

После гибели князя Юрия, его младший брат Ярослав, бывший в эти дни в Киеве, переехал в разоренный Владимир и стал приноравливаться «жить под ханом». Он ездил на поклон к хану в Монголию и в 1246 г. был там отравлен. Сыновьям Ярослава — Александру (Невскому) и Ярославу Тверскому предстояло продолжить тяжкое и унизительное дело отца.

Александр уже в 15 лет стал новгородским князем и с ранних лет не выпускал меча из рук. В 1240 г. еще юношей он победил шведов в битве на Неве, за что и получил прозвище Невский. Князь был красив собой, высок ростом, его голос, по словам летописца, «гремел перед народом, как труба». В тяжелое время правил Русью этот великий князь Севера: обезлюдившая страна, общий упадок и уныние, тяжкий гнет иноземного завоевателя. Но умный Александр, годами имея дело с татарами и живя в Орде, постиг искусство раболепного поклонения, он умел ползать на коленях в ханской юрте, знал, какие подарки дарить влиятельным ханшам и мурзам, постиг умение придворной интриги. И все это для того, чтобы выжить и спасти свой стол, народ, Русь, чтобы, пользуясь властью, данной « царем» (так на Руси называли хана), подчинить других князей, подавить вольнолюбие народного веча.

Вся жизнь Александра была связана с Новгородом. С честью защищая земли Новгорода от шведов и немцев, он послушно выполнял волю хана Вату — своего побратима, карал недовольных татарским гнетом новгородцев. С ними у Александра — князя, принявшего татарскую манеру властвовать, отношения были тяжелые: он часто ссорился с вечем и в обиде уезжал в Залесье — в Переславль.

При Александре (с 1240 г.) установилось полное господство (иго) Золотой Орды над Русью. Великий князь признавался рабом, данником хана и получал из рук хана золотой ярлык на великое княжение. При этом ханы могли в любой момент отобрать его у великого князя и отдать другому. Татары умышленно стравливали князей в борьбе за золотой ярлык, стремясь не допустить усиления Руси. Со всех русских подданных ханские сборщики (а потом уже и великие князья) взимали десятую часть всех доходов — так называемый «ордынский выход». Налог этот был тяжкий бременем для Руси. Неподчинение воле хана приводило к набегам Орды на русские города, которые подвергались страшному разгрому. В 1246 г. Бату первый раз вызвал Александра в Золотую Орду, оттуда, по велению хана, князь в Монголию, в Каракорум. В 1252 г. он стоял на коленях перед ханом Мункэ, который вручил ему ярлык — позолоченную пластинку с дырочкой, что позволяло вешать ее на шею. Это и был знак власти над Русью.

В начале XIII в. в Восточной Прибалтике усилилось крестоносное движение немецкого Тевтонского ордена и Ордена меченосцев. Они наступали на Русь со стороны Пскова. В 1240 г. они даже захватили Псков а угрожали Новгороду. Александр с дружиной освободил Псков и 5 апреля 1242 г. на льду Псковского озера в так называемом «Ледовом побоище» наголову разгромил рыцарей. Попытки же крестоносцев и стоящего за их спиной Рима найти общий язык с Александром провалились — как мягок и уступчив он был в отношениях с татарами, так су ров и непримирим он был к Западу и его влиянию.

Московская Русь. Середина XIII — середина XVI вв.

После смерти Александра Невского на Руси вновь вспыхнула усобица. Его наследники — брат Ярослав и собственные дети Александра — Дмитрий и Андрей, так и не стали достойными преемниками Невского. Они ссорились и, «бегая... в Орду», наводили на Русь татар. В 1293 г. Андрей привел на брата Дмитрия «Дюденеву рать», которая сожгла и разграбила 14 русских городов. Подлинными хозяевами страны были баскаки — сборщики дани, нещадно грабившие подданных, жалких наследников Александра.

Младший сын Александра Даниил старался лавировать между братьями-князьями. Бедность была тому причиной. Ведь ему досталось худшее из удельных княжеств — Московское. Осторожно и постепенно он расширял свое княжество, действовал наверняка. Так началось возвышение Москвы. Даниил умер в 1303 г. и был похоронен в основанном им же Даниловском монастыре — первом на Москве.

Наследнику и старшему сыну Даниила Юрию пришлось отстаивать свой удел в борьбе с тверскими князьями, усилившимися к концу XIII в. Стоявшая на Волге Тверь была богатым по тем временам городом — в нем впервые на Руси после прихода Бату построили каменную церковь. В Твери звонил редкий в те времена колокол.В 1304 г. Михаил Тверской сумел получить от хана Тохты золотой ярлык на Владимирское княжение, хотя Юрий Московский пытался оспорить это решение. С тех пор Москва и Тверь стали заклятыми врагами, начали упорную борьбу. В конце концов Юрий сумел получить ярлык и опорочить тверского князя в глазах хана. Михаила вызвали в Орду, зверски избили, а под конец приспешники Юрия вырезали у него сердце. Мужественно встретил ужасную смерть князь. Позже он был объявлен святым мучеником. А Юрий, добиваясь покорности Твери, долго не отдавал тело мученика его сыну Дмитрию Грозные Очи. В 1325 г. Дмитрий и Юрий случайно столкнулись в Орде и в ссоре Дмитрий убил Юрия, за что его там же и казнили.

В упорной борьбе с Тверью золотой ярлык сумел получить брат Юрия — Иван Калита. В годы правления первых князей Москва разрослась. Даже став великими князьями, московские князья не переезжали из Москвы, Славе и тревоге столичной жизни во златоверхом Владимире они предпочитали удобство и безопасность отчего дома на укрепленном холме у Москвы-реки.

Став в 1332 г. великим князем, Иван сумел с помощью Орды не только расправиться с Тверью, но и присоединить к Москве Суздаль и часть Ростовского княжества. Иван аккуратно платил дань — «выход», причем добился в Орде права собирать дань с русских земель самостоятельно, без баскаков. Конечно, часть денег «прилипала» к рукам князя, получившего прозвище «Калита» — поясной кошель. За стенами деревянного Московского Кремля, построенного из дубовых бревен, Иван заложил несколько каменных церквей, в том числе Успенский и Архангельский соборы.

Эти соборы строились при митрополите Петре, который перебрался из Владимира в Москву. К этому он шел давно, постоянно проживая там под заботливым присмотром Калиты. Так Москва становилась церковным центром Руси. Петр умер в 1326 г. и стал первым московским святым.

Иван продолжил борьбу с Тверью. Он сумел искусно опорочить в глазах хана тверичей — князя Александра и его сына Федора. Их вызвали в Орду и там жестоко убили — четвертовали. Эти злодеяния бросают мрачный отсвет на начальное возвышение Москвы. Для Твери же все это стало трагедией: татары истребили пять поколений ее князей! Потом Иван Калита ограбил Тверь, выселил из города бояр, отобрав единственный у тверичей колокол — символ и гордость города.

Иван Калита правил Москвой 12 лет, его правление, его яркая личность надолго запомнились современникам и потомкам. В легендарной истории Москвы Калита предстает основателем новой династии, своеобразным московским «праотцем Адамом», мудрым государем, чья политика «утишения» свирепых ордынцев была так необходима истерзанной врагом и усобицами Руси.

Умирая в 1340 г., Калита передал трон сыну Семену и был спокоен — Москва крепла. Но в середине 1350-х гг. страшная беда надвинулась на Русь. Это была чума, «черная смерть». Весной 1353 г. один за другим умерли два сына Семена, а потом и сам великий князь, а также его наследник и брат Андрей. Из всех в живых остался только брат Иван, который отправился в Орду, где получил ярлык от хана Бедибека.

При Иване II Красном, «христолюбивом, и тихом, и милостивым» (летопись), политика оставалась попрежнему кровавой. Князь жестоко расправлялся с неугодными ему людьми. Большое влияние на Ивана оказывал митрополит Алексий. Именно ему поручил умерший в 1359 г, Иван II девятилетнего сына Дмитрия — будущего великого полководца.

Ко времени Ивана II относится и начало Троице-Сергиевского монастыря. Его основал Сергий (в миру Варфоломей из городка Радонеж) в лесном урочище. Сергий ввел новый в монашестве принцип общежительства — бедного братства с общим имуществом. Он был истинным праведником. Увидев, что монастырь разбогател, а монахи стали жить в довольстве, Сергий основал в лесу новую обитель. Этот, по словам летописца, «святой старец, чудный, и добрый, и тихий, кроткий, смиренный», почитался святым на Руси еще до своей смерти в 1392 г.

Золотой ярлык Дмитрий Иванович получил в 10 лет — такого еще не бывало в истории Руси. Видно, что помогло золото, накопленное его прижимистыми предками, да интриги верных людей в Орде. Время правления Дмитрия оказалось необыкновенно тяжелым для Руси: непрерывной чередой шли войны, страшные пожары, эпидемии. Засуха губила всходы на полях обезлюдившей от чумы Руси. Но потомки забыли неудачи Дмитрия: в памяти народа он остался прежде всего великим полководцем, впервые победившим не только монголо-татар, но и страх перед ранее несокрушимой силой Орды.

Правителем при юном князе долго был митрополит Алексий. Мудрый старец, он оберегал юношу от опасностей, пользовался уважением и поддержкой московского боярства. Уважали его и в Орде, где к тому времени начались смуты, Москва, пользуясь этим, перестала платить выход, а потом Дмитрий вообще отказался подчиняться захватившему власть в Орде эмиру Мамаю. В 1380 г. тот решил сам наказать бунтовщика. Дмитрий понимал, за какое отчаянное дело он взялся — бросить вызов непобедимой вот уже 150 лет Орде! По легенде на подвиг его благословил Сергий Радонежский. В поход двинулось огромное для Руси войско — 100 тысяч человек. 26 августа 1380 г. разнеслась весть, что русское войско перешло Оку и «была в городе Москве печаль великая и во всех концах города поднялся плач горький и вопли и рыдания» — все знали, что переправа армии через Оку отрезает ей путь назад и делает битву и гибель близких неизбежной. 8 сентября поединком инока Пересвета и татарского богатыря на Куликовом поле началось сражение, закончившееся победой русских. Ужасающи оказались потери, но на этот раз Бог был действительно за нас!

Победе радовались недолго. Хан Тохтамыш сверг Мамая и в 1382 г. сам двинулся на Русь, хитростью овладел Москвой и сжег ее. На Русь наложена «была великая дань тяжкая по всему великому княжеству». Дмитрий униженно признал власть Орды.

Дорого обошлись Донскому великая победа и великое унижение. Он тяжко заболел и в 1389 г. умер. При заключении мира с Ордой его сына и наследника 11-летнего Василия как заложника увезли татары. Через 4 года ему удалось бежать на Русь. Он стал великим князем по завещанию отца, чего ранее не бывало, и это говорило о силе власти московского князя. Правда, выбор одобрил и хан Тохтамыш — хан боялся шедшего из Азии страшного Тамерлана и поэтому ублажал своего данника. Василий правил Москвой осторожно и расчетливо долгих 36 лет. При нем мелкие князья стали превращаться в великокняжеских слуг, началась чеканка монеты. Хотя Василий I не был воином, но он показывал твердость в отношениях с Новгородом, присоединил к Москве его северные владения. Впервые рука Москвы потянулась и к Булгарии на Волге, а раз ее дружины сожгли Казань.

В 60-х гг. XIV в. в Средней Азии усилился Тимур (Тамерлан), выдающийся властитель, прославившийся невероятной, казавшейся даже тогда дикой жестокостью. Разгромив Турцию, он уничтожил войско Тохтамыша, а затем вторгся в рязанские земли. Ужас охватил Русь, помнившую Батыево нашествие. Захватив Елец, Тимур двинулся было на Москву, но 26 августа остановился и повернул на юг. В Москве считали, что Русь спасла икона Богоматери Владимирской, которая по мольбе народа отвратила приход «железного хромца».

Те, кто видел великий фильм Андрея Тарковского «Андрей Рублев», помнят ужасную сцену захвата города русско-татарсними войсками, разорение церквей и пытку священника, который отказался указать грабителям, где спрятаны церковные сокровища. Вся эта история имеет подлинную документальную основу. В 1410 г. нижегородский князь Даниил Борисович вместе с татарским царевичем Талычем скрытно подошли к Владимиру и внезапно, в час послеполуденного отдыха стражи, ворвались в город. Поп Успенского собора Патрикей успел запереться в храме, спрятал сосуды и часть причетников в особой светелке, а сам, пока ломали ворота, преклонил колена и стал молиться. Ворвавшиеся русские и татарские злодеи схватили священника и стали выпытывать, где сокровища. Они жгли его огнем, вгоняли щепки под ногти, но он молчал. Тогда, привязав к лошади, враги поволокли тело священника по земле, а потом убили. Но люди и сокровища церкви были спасены.

В 1408 г. новый хан Едигей напал на Москву, которая более 10 лет не платила « выход». Однако пушки Кремля и его высокие стены вынудили татар отказаться от штурма. Получив выкуп, Едигей с множеством пленных откочевал в степь.

Бежав в 1386 г. на Русь из Орды через Подолию, юный Василий познакомился с литовским князем Витовтом. Смелый княжич понравился Витовту, который пообещал ему в жены свою дочь Софью. Венчание состоялось в 1391 г. Вскоре и Витовт стал великим князем Литвы. Москва и Литва остро соперничали в деле «собирания» Руси, новее же Софья оказалась хорошей женой и благодарной дочерью — она делала все, чтобы зять с тестем не стали заклятыми врагами. Софья Витовтовна была женщиной волевой, упрямой и решительной. После смерти мужа от чумы в 1425 г. она яростно отстаивала права сына Василия II во время усобиц, вновь захлестнувших Русь.

Василии II Темный. Гражданская война

Правление Василия II Васильевича — время 25-летней гражданской войны, «нелюбья» потомков Калиты. Умирая, Василий I завещал престол малолетнему сыну Василию, но это не устроило дядю Василия II князя Юрия Дмитриевича — тот сам мечтал о власти. В споре дяди и племянника Орда поддержала Василия II, но в 1432 г. мир был нарушен. Поводом стала ссора на свадебном пире Василия II, когда Софья Витовтовна, обвинив сына Юрия, князя Василия Косого, в незаконном присвоении им золотого пояса Дмитрия Донского, отняла этот символ власти у Косого и тем самым страшно его оскорбила. Победа в начавшейся усобице досталась Юрию II, но он правил лишь два месяца и умер летом 1434 г., завещав Москву сыну Василию Косому. При Юрии впервые на монете появилось изображение Георгия Победоносца, поражающего копьем змея. Отсюда пошло название «копейка», а также герб Москвы, включенный затем в герб России.

После смерти Юрия в борьбе за власть верх снова взял Василий П. Он захватил сыновей Юрия Дмитрия Шемяку и Василия Косого, ставшего после отца великим князем, а потом повелел ослепить Косого. Шемяка сам покорился Василию II, но лишь притворно. В феврале 1446 г. он арестовал Василия и приказал ему «очи вынуть». Так Василий II стал «Темным», а Шемяка великим князем Дмитрием II Юрьевичем.

Недолго правил Шемяка, и вскоре Василий Темный вернул власть. Еще долго шла борьба, лишь в 1450 г. в сражении под Галичем войско Шемяки было разбито, и он бежал в Новгород. Подкупленный Москвой повар Поганка отравил Шемяку — «дал ему зелье в куряти». Как пишет Н. М. Карамзин, Василий II, получив весть о смерти Шемяки, «изъявил нескромную радость».
Портретов Шемяки не сохранилось, облик князя постарались очернить его злейшие враги. В московских летописях Шемяка выглядит извергом, а Василий — носителем добра. Возможно, если бы победил Шемяка, то все было бы наоборот: оба они, двоюродные братья, были схожи повадками.

Построенные в Кремле соборы расписывал Феофан Грек, прибывший из Византии сначала в Новгород, а потом в Москву. При нем сложился тип русского высокого иконостаса, главным украшением которого стал «Деисус» — ряд самых больших и почитаемых икон Иисуса, Девы Марии, Ионна Крестителя и архангелов. Изобразительное пространство деисусного ряда Грека было едино и гармонично, а живопись (как и фрески) Грека полна чувства и внутреннего движения.

В те времена влияние Византии на духовную жизнь Руси было огромно. Русская культура подпитывалась соками из греческой почвы. При этом Москва сопротивлялась попыткам Византии определять церковную жизнь Руси, выбор ее митрополитов. В 1441 г. разразился скан-дал: Василий II отверг заключенную во Флоренции церковную унию католической и православной церквей. Он арестовал представлявшего на соборе Русь митрополита грека Исидора. И тем не менее, падение Константинополя в 1453 г. вызвало печаль и ужас на Руси. Отныне она была обречена на церковно-культурное одиночество среди католиков и мусульман.

Феофан Грек был окружен талантливыми учениками. Лучшим из них был инок Андрей Рублев, который работал с учителем в Москве, а потом вместе со своим другом Даниилом Черным — во Владимире, Троице-Сергиевом и Андрониковом монастырях. Андрей писал иначе, чем Феофан. У Андрея нет характерной для Феофана суровости образов: главное в его живописи — сострадание, любовь и прощение. Настенные росписи и иконы Рублева поражали своей одухотворенностью уже современников, которые приходили смотреть как работает на лесах художник. Самая знаменитая икона Андрея Рублева — «Троица», которую он сделал для Троице-Сергиева монастыря. Сюжет — из Библии: у престарелых Авраама и Сарры должен родиться сын Иаков, и сообщить им об этом пришли три ангела. Они терпеливо ждут возвращения хозяев с поля. Считается, что это воплощения триединого Бога: слева — Бог-Отец, в центре — готовый к жертве во имя людей Иисус Христос, справа — Святой Дух. Фигуры вписаны художником в круг — символ вечности. Покоем, гармонией, светом и добром проникнуто эта великое творение XV века.

После гибели Шемяки Василий II расправился со всеми его союзниками. Недовольный тем, что Новгород поддерживал Шемяку, Василий в 1456 г. двинулся в поход и заставил новгородцев урезать свои права в пользу Москвы, Вообще же Василий II был «везучим неудачником» на троне. На поле боя он терпел одни только поражения, его унижали и брали в плен враги. Как и его противники, Василий был клятвопреступником и братоубийцей. Однако всякий раз Василия спасало чудо, а его соперники допускали ошибки еще более грубые, чем допускал он сам. В итоге Василий сумел продержаться у власти более 30 лет и легко передать ее сыну Ивану III, которого ранее сделал соправителем.

С ранних лет княжич Иван испытал ужасы междоусобья — он был с отцом в тот самый день, когда люди Шемяки выволокли Василия II, чтобы ослепить его. Тогда Ивану удалось бежать. У него не было детства — уже в 10 лет он стал соправителем слепого отца. Всего у власти он был 55 лет! По словам видевшего его иностранца, это был высокий, красивый, худощавый человек. Было у него и два прозвища: «Горбатый» — видно, что Иван сутулился — и «Грозный». О последнем прозвище потом забыли — внук его Иван IV оказался еще грознее. Иван III был властолюбив, жесток, коварен. Суров он был и к своим родным: родного брата Андрея он уморил голодом в тюрьме.

Иван обладал выдающимся даром политика и дипломата. Он мог годами выжидать, медленно идти к своей цели и достигал ее без серьезных потерь. Он был настоящим «собирателем» земель: одни земли Иван присоединял тихо и мирно, другие покорял силой. Словом, к концу его царствования территория Московии выросла в шесть раз!

Присоединение в 1478 г. Новгорода стало важной победой нарождавшегося самодержавия над древней республиканской демократией, которая переживала кризис. Новгородский вечевой колокол был снят и вывезен в Москву, многие бояре были арестованы, земли их конфискованы, а тысячи новгородцев были «выведены» (выселены) в другие уезды. В 1485 г. Иван присоединил и другого давнего соперника Москвы — Тверь. Последний тверской князь Михаил бежал в Литву, где и остался навсегда.

При Иване сложилась новая система управления, в которой стали использовать наместников — московских служилых людей, сменяемых из Москвы. Появляется и Боярская дума — совет высшей знати. При Иване начала развиваться поместная система. Служилые люди стали получать участки земли — поместья, то есть временные (на срок службы) держания, в которых их испомещали.

Возник при Иване и общерусский свод законов — Судебник 1497 г. Он регулировал судопроизводство, размеры кормлений. Судебник устанавливал единый срок ухода крестьян от помещиков — неделя до и неделя после Юрьева дня (26 ноября). С этого момента можно говорить о начале движения Руси к крепостному праву.

Могущество Ивана III было велико. Он был уже «самодержец», то есть не получал власть из рук ханацаря. В договорах его называют «государь всея Руси», то есть повелитель, единственный господин, а гербом становится двуглавый византийский орел. При дворе воцаряется пышный византийский церемониал, на голове Ивана III — «шапка Мономаха», он сидит на троне, держа в руках символы власти — скипетр и «державу» — золотое яблоко.

Три года сватался вдовый Иван к племяннице последнего византийского императора Константина Палеолога — Зое (Софье). Она была женщиной образованной, волевой и, как говорят источники, тучной, что в те времена не считалось недостатком. С приездом Софьи московский двор приобрел черты византийского блеска, что было явной заслугой княгини и ее окружения, хотя русские «римлянку» не любили. Русь Ивана постепенно становится империей, перенимая традиции Византии, а Москва из скромного города превращается в «Третий Рим».

Много сил уделил Иван строительству Москвы, точнее, Кремлю — ведь город был сплошь деревянный, и пожары не щадили его, впрочем как и Кремль, чьи каменные стены не спасали от огня. Между тем, каменное дело беспокоило князя — у русских мастеров не было практики строительства больших зданий. Особо тяжелое впечатление на москвичей произвело разрушение в 1474 г. почти законченного собора в Кремле. И тогда по воле Ивана из Венеции был приглашен инженер АристотельФиораванти, которого «ради хитрости его художества» наняли за огромные деньги — 10 рублей в месяц. Именно он построил в Кремле белокаменный Успенский собор — главный храм России. Летописец был в восхищении: церковь «чудна вельми величеством, и высотою, и светлостию, и звоностию, и пространством, таковой не бывало на Руси».

Мастерство Фиораванти восхитило Ивана, и он нанял в Италии еще мастеров. С 1485 г. Антон и Марк Фрязин, Пьетро Антонио Солари и Алевиз начали строить (вместо обветшавших со времен Дмитрия Донского) новые, уже дошедшие до нас стены Московского кремля с 18 башнями. Итальянцы строили стены долго — более 10 лет, но зато теперь ясно, что они строили на века. Необыкновенной красотой отличалась сложенная из граненых белокаменных блоков Грановитая палата для приема иностранных посольств. Ее строили Марк Фрязин и Солари. Алевиз возвел рядом с Успенским собором Архангельский собор — усыпальницу русских князей и царей. Соборную площадь — место торжественных государственных и церковных церемоний — завершили колокольня Ивана Великого и построенный псковскими мастерами Благовещенский собор — домовая церковь Ивана III.

Но все же главным событием правления Ивана стало свержение татарского ига. В упорной борьбе Ахматхану удалось на какое-то время возродить былую мощь Большой Орды, и в 1480 г. он решил заново подчинить Русь. Ордынцы и войска Ивана сошлись на реке Угра, притоке Оки. В таком положении начались позиционные бои и перестрелки. Генеральной битвы так и не произошло, Иван был опытным, осторожным правителем, он долго колебался — вступить ли в смертельную битву или подчиниться Ахмату. Простояв до 11 ноября, Ахмат ушел в степи и вскоре был убит врагами.

К концу жизни Иван III стал нетерпим к окружающим, непредсказуем, неоправданно жесток, почти непрерывно казня своих друзей и врагов. Его капризная воля стала законом. Когда посланник крымского хана спросил, зачем князь погубил своего внука Дмитрия, которого поначалу назначил наследником, Иван отвечал как настоящий самодержец: «Разве не волен я, князь великий, в своих детях и в своем княжении? Кому хочу, тому дам княжение!» По завещанию Ивана III власть после него перешла к сыну Василию III.

Василий III оказался истинным наследником отца: его власть была, в сущности, неограниченной и деспотичной. Как писал инстранец, «всех одинаково гнетет он жестоким рабством». Однако в отличие от отца, Василий был живым, подвижным человеком, много ездил, очень любил охоту в подмосковных лесах. Он отличался набожностью, и поездки на богомолье составляли важную часть его жизни. При нем появляются уничижительные формы обращения к дворянам, которые и сами себя не щадят, подавая прошения государю: «Холоп твой, Ивашка, челом бьет...», что особо подчеркивало систему самодержавной власти при которой господином был один человек, а холопами, рабами — все остальные.

Как писал современник, Иван III сидел на месте, но государство его росло. При Василии рост этот продолжился. Он довершил дело отца и присоединил Псков. Там Василий вел себя как истинный азиатский завоеватель, уничтожив вольности Пскова и выселив состоятельных граждан в Московию. Псковичам только оставалось «плакати по своей старине и по своей воли».

После присоединения Пскова в адрес Василия III пришло послание старца псковского Елиазариева монастыря Филофея, который доказывал, что на смену прежним центрам мира {Риму и Константинополю) пришел третий - Москва, принявшая святость от погибших столиц. И далее следовал вывод: «Два Рима падоша, а третий стоит, а четвертого не бывать». Мысли Филофея стали основой идеологической доктрины имперской России. Так русские властители были вписаны в единый ряд властителей мировых центров.

В 1525 г. Василий III развелся со своей женой Соломонией, с которой прожил 20 лет. Поводом для развода и насильного пострижения Соломонии стало отсутствие у нее детей. После этого 47-летний Василий женился на 17-летней Елене Глинской. Брак этот многие считали незаконным, «не по старине». Но он преобразил великого князя — к ужасу подданных Василий «попал под каблук» молодой Елены: стал одеваться в модную литовскую одежду и обрил бороду. Детей у молодоженов долго не было. Лишь 25 августа 1530 г. Елена родила сына, которого назвали Иван. «И была — писал летописец, — в городе Москве великая радость...» Если бы они знали, что в тот день родился величайший тиран Русской земли Иван Грозный! Памятником этому событию стала церковь Вознесения в Коломенском. Поставленная на живописном изгибе берега Моек вырек и, она красива, легка и изящна. Даже не верится, что она возведена в честь рождения величайшего тирана в русской истории — столько в ней радости, стремления вверх к небу. Перед нами истинно застывшая в камне величественная мелодия, прекрасная и возвышенная.

Судьба уготовила Василию тяжкую смерть — маленькая болячка на ноге вдруг разрослась в страшную гнилую рану, началось общее заражение крови, и Василий умер. Как сообщает летописец, стоявшие у постели умирающего князя видели, «что когда положили Евангелие на грудь, отошел дух его словно дымок малый».

Молодая вдова Василия III Елена стала регентшей при трехлетнем Иване IV. При Елене были завершены некоторые начинания ее мужа: ввели единую систему мер и весов, а также единую по всей стране монетную систему. Сразу же Елена проявила себя как властная и честолюбивая правительница, подвергла опале братьев мужа Юрия и Андрея. Их уморили в тюрьме, причем Андрей умер от голода в глухом железном колпаке, надетом ему на голову. Но в 1538 г. смерть настигла и саму Елену. Правительница умерла от руки отравителей, оставив страну в трудном положении — непрерывные набеги татар, грызня бояр за власть.

Царствование Ивана Грозного

После смерти Елены началась отчаянная борьба боярских кланов за власть. Побеждали то одни, то другие. Бояре помыкали юным Иваном IV на его глазах, его именем творили расправу с неугодными им людьми. Юному Ивану не повезло — с ранних лет, оставшись сиротой, он жил без близкого и доброго воспитателя, видел только жестокость, ложь, интриги, двуличие. Все это впитывала его восприимчивая, страстная душа. С детства Иван привык к казням, убийствам, и пролитая на его глазах невинная кровь не волновала его. Бояре угождали юному государю, распаляя его пороки и прихоти. Он убивал кошек и собак, носился верхом по улицам Москвы, нещадно давя народ.

Достигнув совершеннолетия — 16 лет, Иван поразил окружающих решимостью и волей. В декабре 1546 г. он объявил, что желает иметь «царский чин», именоваться царем. В Успенском соборе Кремля состоялось венчание Ивана на царство. На голову Ивана митрополит возложил Шапку Мономаха. По преданию эту шапку в XII в. унаследовал из Византии князь Владимир Мономах. На самом деле это — золотая, отороченная соболями, украшенная каменьями тюбетейка среднеазиатской работы XIV в. Она стала главным атрибутом царской власти.
После страшного пожара, случившегося в 1547 г. в Москве, горожане восстали против бояр, злоупотреблявших властью. Юный царь был потрясен этими событиями и решил начать реформы. Вокруг царя возник кружок реформаторов — «Избранная рада». Душой его стали священник Сильвестр и дворянин Алексей Адашев. Оба они 13 лет оставались главными советниками Ивана. Деятельность кружка привела к реформам, укрепившим государство и самодержавие. Были созданы приказы — центральные органы власти, на местах власть перешла от прежних, назначенных сверху наместников, к выборным местным старостам. Был принят и Царский Судебник — новый свод законов. Его утвердил Земский собор — часто созываемое общее собрание выборных от разных «чинов».

В первые годы правления жестокость Ивана смягчали его советники и юная жена Анастасия. Ее, дочь окольничего Романа Захарьина-Юрьева, Иван избрал в жены в 1547 г. Царь любил Анастасию и находился под ее поистине благотворным влиянием. А потому смерть жены в 1560 г. стала страшным ударом для Ивана, и после этого его характер испортился окончательно. Он круто изменил политику, отказался от помощи своих советников и наложил на них опалу.

Длительная борьба Казанского ханства и Москвы на Верхней Волге закончилась в 1552 г. взятием Казани. К этому времени армия Ивана была реформирована: ядро ее составили конное дворянское ополчение и пехота - стрельцы, вооруженные огнестрельным оружием — пищалями. Укрепления Казани были взяты штурмом, город разгромлен, а жители уничтожены или обращены в рабство. Позже была взята и Астрахань — столица другого татарского ханства. Вскоре Поволжье стало местом ссылки русских дворян.

В Москве, недалеко от Кремля, в честь взятия Казани мастерами Бармой и Постником был построен Собор Василия Блаженного, или Покровский собор (Казань была взята накануне праздника Покрова). Здание собора, который до сих пор поражает зрителя своей необычайной яркостью, состоит из девяти соединенных друг с другом церквей, этакий «букет» куполов. Необыкновенный вид этого храма — пример причудливой фантазии Ивана Грозного. Название его народ связывал с именем юродивового — прорицателя Василия Блаженного, смело говорившего царю Ивану правду в лицо. Согласно легенде, по указу царя Барма и Постник были ослеплены, чтобы они больше никогда не смогли создать такую красоту. Однако известно, что «церковный и городовой мастер» Постник (Яковлев) также успешно строил каменные укрепления недавно завоеванной Казани.

Первая печатная книга в России (Евангелие) была создана в основанной в 1553 г. типографии мастером Марушей Нефедьевым и его товарищами. Среди них были Иван Федоров и Петр Мстиславец. Долгое время именно Федорова ошибочно считали первопечатником. Впрочем, заслуги Федорова и Мстиславца и так огромны. В 1563 г. в Москве, в только что открытой типографии, здание которой сохранилось до наших дней, в присутствии царя Ивана Грозного Федоров и Мстиславец начали печатать богослужебную книгу «Апостол». В 1567 г. мастера бежали в Литву и продолжили печатание книг. В 1574 г. во Львове Иван Федоров издал первую русскую Азбуку «ради скораго младенческаго научения». Это был учебник, включавший начала чтения, письма и счета.

В России наступила страшная пора опричнины. 3 декабря 1564 г. Иван неожиданно уехал из Москвы, а через месяц из Александровской слободы он прислал в столицу грамоту, в которой объявлял свой гнев на подданных. В ответ на униженные просьбы подданных вернуться и править постарому Иван заявил, что создает опричнину. Так (от слова «опричь», то есть «кроме») возникло это государство в государстве. Остальные земли назывались «земщиной». В опричнину произвольно забирали земли «земщины», местных дворян ссылали, а имущество отбирали. Опричнина привела к резкому усилению самодержавия не с помощью реформ, а посредством произвола, грубого нарушения принятых в обществе традиций и норм.
Массовые убийства, свирепые казни, грабежи вершились руками опричников, одетых в черные одежды. Они входили в своеобразный военно-монашеский орден, и царь был его «игуменом». Опьяненные вином и кровью, опричники наводили ужас на страну. Управы или суда на них было не найти — опричники прикрывались именем государя.

Те, кто увидел Ивана после начала опричнины, были поражены переменами в его облике. Как будто страшная внутренняя порча поразила душу и тело царя. Некогда цветущий 35-летний мужчина выглядел морщинистым, облысевшим стариком с горящими мрачным огнем глазами. С тех пор разгульные пиры в компании опричников чередовались в жизни Ивана с казнями, разврат — с глубоким покаянием за совершенные преступления.

С особым недоверием царь относился к людям независимым, честным, открытым. Некоторых из них он казнил собственной рукой. Не терпел Иван и протестов против своих зверств. Так, он расправился с митрополитом Филиппом, который призвал царя прекратить бессудные казни. Филиппа сослали в монастырь, а потом Малюта Скуратов задушил митрополита.
Малюта особенно выделялся среди убийц-опричников, слепо преданных царю. Этот первейший палач Ивана, жестокий и ограниченный человек, вызывал ужас современников. Он был наперсником царя в разврате и пьянстве, а потом, когда Иван замаливал свои грехи в церкви, Малюта бил в колокол, как пономарь. Палача убили на Ливонской войне
В 1570 г. Иван устроил разгром Великого Новгорода. Монастыри, церкви, дома и лавки были ограблены, пять недель новгородцев пытали, живых сбрасывали в Волхов, а выплывших добивали копьями и топорами. Иван ограбил святыню Новгорода — Софийский собор и вывез его богатства. Вернувшись в Москву, Иван казнил десятки людей самыми лютыми казнями. После этого он обрушил казни уже на тех, кто создавал опричнину. Кровавый дракон пожирал свой хвост. В 1572 г. Иван отменил опричнину, а само слово «опричнина» запретил произносить под страхом смерти.

После Казани Иван обратился к западным рубежам и решил покорить в Прибалтике земли уже ослабевшего Ливонского ордена. Первые победы в начавшейся в 1558 г. Ливонской войне оказались легкими — Россия вышла к берегам Балтики. Царь в Кремле торжественно пил из золотого кубка балтийскую воду. Но вскоре начались поражения, война стала затяжной. К врагам Ивана примкнули Польша, Швеция. В этой обстановке Иван не сумел проявить таланта полководца и дипломата, он принимал ошибочные решения, которые вели к гибели войска. Царь с болезненным упорством всюду искал изменников. Ливонская война разорила Россию.

Самым серьезным противником Ивана стал польский король Стефан Баторий. В 1581 г. он осадил Псков, но псковичи защитили свой город. К этому времени русская армия была обескровлена большими потерями, репрессиями видных полководцев. Иван не мог более сопротивляться одновременному натиску поляков, литовцев, шведов, а также крымских татар, которые даже после тяжкого поражения, нанесенного им русскими в 1572 г. у села Молоди, постоянно угрожали южным пределам России. Ливонская война закончилась в 1582 г. перемирием, но в сущности — поражением России. Она была отрезана от Балтики. Иван как политик потерпел тяжкое поражение, что сказалось на положении страны и психике ее властелина.

Единственным успехом стало завоевание Сибирского ханства. Купцы Строгановы, освоившие пермские земли, наняли лихого волжского атамана Ермака Тимофеева, который со своей ватагой разбил хана Кучума и захватил его столицу — Кашлык. Сподвижник Ермака атаман Иван Кольцо привез царю грамоту о завоевании Сибири.
Иван, огорченный поражением в Ливонской войне, радостно встретил это известие и поощил казаков и Строгановых.

«Тело изнемогло, болезнует дух — писал Иван Грозный в завещании, — струпы душевные и телесные умножились, и нет врача, который бы меня исцелил ». Не было греха, который бы не совершил царь. Судьба его жен (а их после Анастасии — пять) была ужасна — их убивали или заточали в монастырь. В ноябре 1581 г. в приступе ярости царь убил посохом своего старшего сына и наследника Ивана — убийцу и тирана под стать отцу. До конца жизни царь не оставил своих привычек мучить и убивать людей, развратничать, часами перебирать драгоценные камни и долго со слезами молиться. Объятый какой-то страшной болезнью, он гнил заживо, издавая невероятное зловоние.

День его смерти (17 марта 1584 г.) царю предсказали волхвы. Утром этого дня бодрый царь послал сказать волхвам, что казнит их за ложное пророчество, но те просили подождать до вечера — ведь день еще не кончился. В три часа дня Иван внезапно умер. Возможно, отправиться в ад ему помогли его ближайшие сподвижники Богдан Вельский и Борис Годунов, остававшиеся с ним в тот день наедине.

После Грозного на престоле оказался его сын Федор. Современники считали его слабоумным, почти идиотом, видя, как он сидит на троне с блаженной улыбкой на губах. 13 лет его царствования власть находилась в руках его шурина (брата жены Ирины) Бориса Годунова. Федор же при нем был марионеткой, послушно играл роль самодержца. Однажды на церемонии в Кремле Борис заботливо поправил на голове Федора Шапку Мономаха, которая якобы криво сидела. Так на глазах пораженной толпы Борис смело демонстрировал свое всевластие.

До 1589 г. русская православная церковь находилась в подчинении Константинопольского патриарха, хотя на самом деле была независима от него. Когда в Москву приехал патриарх Иеремия, Годунов уговорил его согласиться на избрание первого русского патриарха, которым стал митрополит Иов. Борис же, понимая значение церкви в жизни России, никогда не терял над ней контроль.

В 1591 г. каменных дел мастер Федор Конь построил вокруг Москвы стены из белого известняка («Белый город»), а пушечный мастер Андрей Чохов отлил гиганскую пушку весом в 39312 кг («Царь-пушка»)- В 1590 г. она пригодилась: крымскиетатары, форсировав Оку, прорвались к Москве. Вечером 4 июля с Воробьевых гор хан Казы-Гирей смотрел на город, с мощных стен которого грохотали пушки и в сотнях церквей звонили колокола. Потрясенный увиденным, хан дал армии приказ отступить. В тот вечер в последний раз в истории грозные татарские воины видели русскую столицу.

Царь Борис много строил, привлекая к этим работам множество людей, чтобы обеспечить их пропитанием. Борис собственноручно заложил в Смоленске новую крепость, а архитектор Федор Конь возвел ее каменные стены, В московском же Кремле засверкала куполом построенная в 1600 г. колокольня, получившая название «Иван Великий».

Еще в 1582 г. последняя жена Ивана Грозного Мария Нагая родила сына Дмитрия. При Федоре, изза происков Годунова, царевич Дмитрий и его родственники были сосланы в Углич. 15 мая 1591г. 8-летний царевич был найден во дворе с перерезанным горлом. Расследование боярина Василия Шуйского установило, что Дмитрий сам наткнулся на нож, которым играл. Но многие этому не поверили, считая, что истинный убийца — Годунов, для которого сын Грозного был соперником на пути к власти. Со смертью Дмитрия пресекалась династия Рюриковичей. Вскоре умер и бездетный царь Федор. На престол вступил Борис Годунов, он правил до 1605 г., а потом Россия рухнула в пучину Смуты.

Около восьмисот лет Россией правила династия Рюриковичей — потомков варяга Рюрика. За эти столетия Россия стала европейским государством, приняла христианство, создала самобытную культуру. Разные люди сидели на русском троне. Среди них были выдающиеся правители, думающие о благе народов, но много было и ничтожеств. Из-за них к XIII веку Русь распалась как единое государство на множество княжеств, стала жертвой монголо-татарского нашествия. Лишь с большим трудом возвысившаяся Москва к XVI веку сумела создать государство заново. Это было суровое царство с деспотичным самодержцем и молчащим народом. Но и оно пало в начале XVII века...

Сегодня наши знания о Древней Руси похожи на мифологию. Свободные люди, отважные князья и богатыри, молочные реки с кисельными берегами. Настоящая история менее поэтична, но от этого не менее интересна.

«Киевскую Русь» придумали историки

Название «Киевская Русь» появилось в XIX веке в трудах Михаила Максимовича и других историков в память о главенстве Киева. Уже в самые первые века Руси государство представляло собой несколько обособленных княжеств, живших своей жизнью и вполне независимо. При номинальном подчинении земель Киеву Русь не была единой. Такая система была обычной для ранних феодальных государств Европы, где каждый феодал обладал правом собственности на земли и всех находящихся на них людей.

Внешность киевских князей была не всегда подлинно «славянской» как это принято представлять. Все дело в тонкой киевской дипломатии, сопровождавшейся династическими браками, как с европейскими династиями, так и с кочевниками – аланами, ясами, половцами. Известны половецкие жены русских князей Святополка Изяславича и Всеволода Владимировича. На некоторых реконструкциях русские князья имеют монголоидные черты.

Органы в древнерусских храмах

В Киевской Руси можно было увидеть органы и не увидеть колоколов в храмах. Хотя в крупных соборах колокола существовали, в мелких церквях их часто заменяли плоские «била». После монгольских завоеваний органы были утрачены и забыты, а первые колокольные мастера пришли заново из Западной Европы. Об органах в древнерусскую эпоху пишет исследователь музыкальной культуры Татьяна Владышевская. На одной из фресок Софийского собора в Киеве «Скоморохи» изображена сцена с игрой на органе.

Западное происхождение

Язык древнерусского населения считают восточнославянским. Однако археологи и лингвисты с этим не совсем согласны. Предки новгородских словен и части кривичей (полочане) прибыли отнюдь не с южных просторов от Карпат до правобережья Днепра, а с Запада. Исследователи видят западнославянский «след» в находках керамики и берестяных записях. К этой версии склоняется и крупный историк-исследователь Владимир Седов. Предметы быта и особенности обрядов схожи у ильменских и балтийских славян.

Как новгородцы понимали киевлян

Новгородские и псковские говоры отличались от других наречий Древней Руси. В них были черты, присущие языкам полабов и поляков, и даже совсем архаичные, праславянские. Известные параллели: кьркы- «церковь», хѣде - «седой». Остальные говоры были весьма схожи между собой, хотя и не были таким единым языком как современный русский. Несмотря на различия, простые новгородцы и киевляне могли неплохо понимать друг друга: слова отражали общий для всех славян быт.

«Белые пятна» на самом видном месте

Мы почти ничего не знаем о первых Рюриковичах. События, описываемые в «Повести временных лет» уже на момент написания были легендарны, а свидетельства археологов и поздних летописей скудны и неоднозначны. Письменные договоры упоминают неких Хельга, Ингера, Сфендослава, но даты событий в разных источниках расходятся. Не очень ясна и роль в складывании русской государственности киевского «варяга» Аскольда. И это не говоря уже о вечных спорах вокруг личности Рюрика.

«Столица» была пограничной крепостью

Киев находился далеко не в центре русских земель, а был южной пограничной крепостью Руси, при этом размещаясь на самом севере современной Украины. Города южнее Киева и его окрестностей как правило служили центрами кочевых племен: торков, аланов, половцев, либо носили преимущественно оборонительное значение (например, Переяславль).

Русь – государство работорговли

Важной статьей богатства Древней Руси была работорговля. Торговали не только пленными чужеземцами, но и славянами. Последние пользовались большим спросом на восточных рынках. Арабские источники X-XI веков в красках описывают путь невольников из Руси в страны Халифата и Средиземноморье. Торговля рабами была выгодна князьям, крупные города на Волге и Днепре были центрами работорговли. Огромное количество людей на Руси были несвободны, за долги их могли продать в рабство иностранным купцам. Одними из главных работорговцев были евреи-радониты.

В Киеве «наследили» хазары

Во времена власти хазар (IX-X вв.) помимо тюрок-сборщиков дани в Киеве находилась большая диаспора евреев. Памятники той эпохи до сих пор отражены в «Киевском письме», содержащем переписку на иврите киевских евреев с другими еврейскими общинами. Рускопись хранится в Кембриджской библиотеке. Одни из трех главных киевских ворот назывались Жидовские. В одном из ранних византийских документов Киев называется Самбатас, что по одной из версий можно перевести с хазарского как «верхняя крепость».

Киев – Третий Рим

Древний Киев до монгольского ига занимал площадь около 300 га в период своего расцвета, счет церквей шел на сотни, впервые в истории Руси в нем была применена планировка кварталов, делавших улицы стройными. Городом восхищались европейцы, арабы, византийцы и называли соперником Константинополя. Однако от всего изобилия того времени не осталось почти ни одного строения, не считая Софийского собора, пары-тройки перестроенных церквей и воссозданных Золотых ворот. Первая белокаменная церковь (Десятинная), на которой киевляне спасались от набега монголов, была разрушена уже в XIII веке

Русские крепости старше Руси

Одной из первых каменных крепостей Руси была каменно-земляная крепость в Ладоге (Любшанская, VII в.), основанная словенами. Стоявшая на другом берегу Волхова скандинавская крепость была еще деревянной. Построенная в эпоху Вещего Олега новая каменная крепость уже ничем не уступала аналогичным крепостям Европы. Именно она называлась в скандинавских сагах Альдегьюборг. Одной из первых твердынь на южной границе была крепость в Переяславле-Южном. Среди русских городов лишь единицы могли похвастаться каменным оборонительным зодчеством. Это Изборск (XI век), Псков (XII век) и позднее Копорье (XIII век). Киев в древнерусское время был почти полностью деревянным. Старейшей каменной крепостью был замок Андрея Боголюбского близ Владимира, хотя он знаменит больше своей декоративной частью.

Кириллицу почти не использовали

Глаголица, первая письменная азбука славян, не прижилась на Руси, хотя её знали и могли переводить. Глаголические буквы использовались лишь в некоторых документах. Именно она в первые века Руси связывалась с проповедником Кириллом и называлась «кириллицей». Глаголица часто использовалась в качестве тайнописи. Первой надписью на собственно кириллице оказалась странная надпись «гороухща» или «горушна» на глинянном сосуде из гнёздовского кургана. Надпись появилась незадолго до крещения киевлян. Происхождение и точное толкование этого слова до сих пор вызывает споры.

Древнерусская вселенная

Ладожское озеро называлось «озеро великое Нево» по реке Неве. Окончание «-о» встречалось часто (например: Онего, Неро, Волго). Балтийское море называлось Варяжским, Черное море – Русским, Каспийское – Хвалисским, Азовское – Сурожским, а Белое – Студёным. Эгейское море балканские славяне наоборот называли Белым (Бяло море). Великим Доном назывался не Дон, а его правый приток Северский Донец. Уральские горы в старину называли Большой Камень.

Наследник Великой Моравии

С упадком Великой Моравии, крупнейшей для своего времени славянской державы, начинается возвышение Киева и постепенная христианизация Руси. Так, летописные белые хорваты вышли из-под влияния терпящей крах Моравии, и попали под притяжение Руси. Их соседи, волыняне и бужане издавна участвовали в византийской торговле по Бугу, из-за чего во время походов Олега были известны как переводчики. Неизвестна роль моравских книжников, которых с распадом государства стали притеснять латиняне, однако самое большое количество переводов великоморавских христианских книг (около 39) находилось в Киевской Руси.

Без алкоголя и сахара

Алкоголизма как явления на Руси не было. Винный спирт пришел в страну уже после татаро-монгольского ига, даже пивоварение в классическом виде не сложилось. Крепость напитков обычно не была выше 1-2%. Пили мёд питный, а также хмельной или ставленый (слабоалкогольные), перевары, квасы.

Простые люди в Древней Руси не ели масла, не знали пряностей вроде горчицы и лаврового листа, а также сахара. Варили репу, стол изобиловал кашами, блюдами из ягод и грибов. Вместо чая пили отвары из кипрея, который позднее станет известен как «копорский чай» или иван-чай. Кисели были несладкими и делались из злаков. Ели также много дичи: голубей, зайцев, оленей, вепрей. Традиционными молочными яствами были сметана и творог.

Две «Болгарии» на службе у Руси

Эти два могущественнейших соседа Руси оказали на неё огромное влияние. После заката Моравии обе страны, возникшие на осколках Великой Болгарии, переживают расцвет. Первая страна попрощалась с «булгарским» прошлым, растворившись в славянском большинстве, перешла в православие и восприняла византийскую культуру. Вторая вслед за арабским миром стала исламской, но сохранила булгарский язык в качестве государственного.

В Болгарию переместился центр славянской книжности, на тот момент территория её расширилась настолько, что включала часть будущей Руси. Вариант староболгарского языка стал языком Церкви. Он использовался в многочисленных житиях и поучениях. Булгария в свою очередь стремилась навести порядок в торговле по Волге, пресекая атаки чужеземных бандитов и грабителей. Нормализация волжской торговли обеспечила княжеские владения изобилием восточных товаров. Болгария повлияла на Русь культурой и книжностью, а Булгария способствовала её богатству и процветанию.

Забытые «мегаполисы» Руси

Киев и Новгород были не единственными крупными городами Руси, не зря в Скандинавии её прозвали «Гардарикой» (страна городов). До возвышения Киева одним из самых крупных поселений во всей Восточной и Северной Европе было Гнёздово – город-предок Смоленска. Название условное, так как сам Смоленск находится в стороне. Но, возможно, мы знаем его имя по сагам – Сюрнес. Самыми населёнными также были Ладога, символически считающаяся «первой столицей», и Тимерёвское городище близ Ярославля, что был построен напротив пользующегося славой города-соседа.

Русь крестили к XII веку

Летописное крещение Руси в 988 году (а согласно данным некоторых историков в 990 году) затронуло лишь малую часть людей, в основном ограничившись киевлянами и населением самых крупных городов. Полоцк был крещен только в начале XI века, а в конце века - Ростов и Муром, где оставалось еще много финно-угров. Подтверждением того, что большáя часть простого населения оставалась язычниками, были регулярные восстания волхвов, поддерживаемые смердами (Суздальское в 1024 году, Ростовское и Новгородское в 1071). Двоеверие возникает позже, когда христианство становится истинно довлеющей религией.

Тюрки тоже имели города на Руси

В Киевской Руси были и совсем «неславянские» города. Таким был Торческ, куда князь Владимир разрешил поселиться кочевникам торкам, а также Саков, Берендичев (назван по берендеям), Белая Вежа, где проживали хазары и аланы, Тмутаракань, населенная греками, армянами, хазарами и черкесами. Печенеги к XI-XII векам уже не были типично кочевым и языческим народом, часть из них крестилась и поселилась в городах союза «черных клобуков», подчиненного Руси. В старых городах на месте или в окрестностях Ростова, Мурома, Белоозера, Ярославля жили в основном финно-угры. В Муроме – мурома, в Ростове и близ Ярославля - меря, в Белоозере – весь, в Юрьеве – чудь. Названия многих важных городов нам неизвестны – в IX–X веках в них почти не было славян.

«Русь», «Роксолания», «Гардарика» и не только

Балты называли страну «Кревия» по соседним кривичам, в Европе прижилось латинское «Рутения», реже «Роксолания», скандинавские саги называли Русь «Гардарика» (страна городов), чудь и финны «Венемаа» или «Венайа» (от венедов), арабы называли основное население страны «Ас-Сакалиба» (славяне, склавины)

Славяне вне границ

Следы славян можно было отыскать и за пределами государства Рюриковичей. Многие города по средней Волге и в Крыму были многонациональны и заселены в том числе и славянами. До половецкого нашествия много славянских городков существовало на Дону. Известны славянские названия многих Византийских черноморских городов – Корчев, Корсунь, Сурож, Гуслиев. Это говорит о постоянном присутствии русских торговцев. Чудские города Эстландии (совр. Эстонии) – Колывань, Юрьев, Медвежья голова, Клин – с переменным успехом переходили в руки то славян, то германцев, то местных племен. По Западной Двине вперемежку с балтами селились кривичи. В зоне влияния русских торговцев был Невгин (Даугавпилс), в Латгалии – Режица и Очела. Летописи постоянно упоминают походы русских князей на Дунай и взятие местных городов. Так, например, галицкий князь Ярослав Осмомысл «запер дверь Дуная на ключ».

И пираты, и кочевники

Беглые люди различных волостей Руси составляли независимые объединения задолго до казачества. Были известны берладники, населявшие южные степи, главным городом которых были Берлады в Прикарпатье. Они часто нападали на русские города, но в это же время участвовали в совместных походах с русскими князьями. Летописи также знакомят нас с бродниками, смешанным населением непонятного происхождения, имевшим много общего с берладниками.

Морскими пиратами от Руси были ушкуйники. Первоначально это были новгородцы, занимавшиеся набегами и торговым промыслом на Волге, Каме, в Булгарии и на Балтике. Ими предпринимались походы даже в Предуралье – на Югру. Позднее они отделились от Новгорода и даже обрели собственную столицу в городе Хлынов на Вятке. Возможно, именно ушкуйники вместе с карелами разорили древнюю столицу Швеции – Сигтуну в 1187 году.