Самуил Ганеман – основоположник гомеопатии. Ганеман и современная гомеопатия Учение ганемана

Биография Самуэля Ганемана

Невозможно до конца понять гомеопатию , не познакомившись с историей жизни и исканий Самуэля Ганемана . Невозможно стать гомеопатом высокого класса, не проследив развитие и совершенствование Ганеманом своего метода. Ганеман прошел долгий путь: от малозначимого для любого другого врача или ученого клинического наблюдения — к созданию стройной, великолепно разработанной теории, базирующейся на естественном законе; от грубых, материальных доз — к малым, потом к минимальным; от частых приемов — к редким, потом — к одному-единственному, затем — к разделенным жидким дозам. К сожалению, современная гомеопатическая литература на русском языке мало уделяет внимания личности основателя гомеопатии . Упор все еще делается на "информационный вал", на книги, призванные объяснить "как лечить", а не помочь понять метод через его историю. Разумеется, все вышесказанное относится и к биографии Ганемана.

Этот перекос отражает все еще существующие "экстенсивные" тенденции в гомеопатии стран СНГ, когда доктора хотят по возможности быстрых, и при этом далеко не всегда высококачественных знаний, а книги по истории гомеопатии не издаются, т.к. издатели боятся, что литература такого сорта не найдет достаточного количества читателей. Приятным исключением на этом фоне стало издание компилятивной работы Н. Архангельской "С. Ганеман и его гомеопатия" , объединившей в себе и по сей день наиболее подробную и добросовестную биографическую работу д-ра Рихарда Хаеля (1873—1932) "Самуэль Ганеман: его жизнь и труды" (содержащую не только полное биографическое описание и богатую библиографию, но и все ставшие доступными письма великого основателя гомеопатии), очень интересную, хотя и не столь тщательно отредактированную и скрупулезную книга д-ра Томаса Брэдфорда (1847—1918) "Жизнь и письма Самуэля Ганемана" (1895) , а также "Гомеопатический роман: история Самуэля и Мелани Ганеман" и "В поисках позднего Ганемана" Римы Хэндли.

Статьи раздела:

• Самуил Ганеман. Очерк его жизни и деятельности (книга Л. Бразоля)
• Ганеман: авантюрная карьера мятежного врача (книга М. Гумперта) новое!
• Заслуги Ганемана в химии и фармацевтике (глава из книги В. Амеке "Возникновение гомеопатии и борьба против ее распространения")

Самуил Ганеман родился в одном из самых живописных мест Германии – Саксонии, в городе Мейсен 10 апреля 1755 года. Как и большинство жителей этого города, отец Ганемана занимался росписью знаменитого мейсенского фарфора. Старик хотел, чтобы сыновья овладели ремеслом и продолжили семейное дело. Однако, судьба готовила Самуилу иной путь.

С младших классов школы учителя были в восторге от способностей мальчика, особенно, он преуспевал в естественных науках и языках. Отец же, стесненный в средствах, забрал его из школы на целый год. Учителя умоляли Ганемана-старшего позволить мальчику продолжить обучение и готовы были учить его даром. Наконец, отец сдался...

В 12 лет Самуилу доверили преподавать основы греческого языка другим учащимся и позволили посещать уроки по собственному выбору. Юный Ганеман был бесспорным любимчиком учителей, но и одноклассники любили его за кроткий нрав и добрый характер.

Отец, Ганеман-старший был не слишком образован, но именно его нехитрыми принципами великий врач будет руководствоваться всю свою жизнь "Жить и работать без хвастовства и внешнего лоска".

По окончании школы Самуил поступает на медицинский факультет Лейпцигского университета. Денег на обучение не хватает, и молодой человек вынужден прервать образование и поступить на службу к губернатору Трансильвании в качестве семейного врача и смотрителя его роскошной библиотеки. Получив доступ к редким медицинским фолиантам, юный доктор погружается в их изучение и попутно, зарабатывает деньги на дальнейшее обучение. Через два года, скопленных средств хватает на учебу в более дешевом университете Эрлагена.

Получив титул доктора медицины, Самуил, вместо службы врача, переключается на изучение аптекарского дела, химии и переводческую деятельность. Очень скоро он становится известен как талантливый химик и переводчик, чьи комментарии к переводимым книгам оказываются едва ли не ценнее оригиналов.

Чтобы стала понятна роль, которую Самуил Ганеман сыграл в развитии медицины, нужно хорошо представлять себе, как обстояли дела в этой области.

В конце 18, начале 19 века физиологии, патологии и диагностики в привычном значении этих наук почти не существовало.

Самое распространенная терапия того времени была основана на мнении, что причина всех болезней есть полнокровие, а главное средство против всех болезней есть кровопускание и опорожнение. Злоупотребление рвотными, слабительными, клистирами, кровососными банками, пиявками и, особенно, кровопусканием, не знало границ. Клистиры назначались больным ежедневно в течение многих лет. Получавший лучшее лечение из всех возможных, король Франции, Людовик XIII в течение одного года получил 47 кровопусканий, 215 рвотных и слабительных и 312 клистиров! Великий Гете был полностью истощен физически и морально прописанным ему 400 бутылками мариенбадский Kreuzbrunnen в год, с ежедневным добавлением к ней горькой соли и пилюль из ревеня, ялапы и азафетиды.Наиболее распространенные средства «лечения» на тот момент: селитра, ртуть, железо, хина, опий и др. Снадобья прописывались в невероятных дозах: ртуть - до изъязвления десен, разрушения зубов и полного отравления организма, опий - до одури. Стоит ли говорить, что эти процедуры часто оказывались губительными для пациентов.

Натура Самуила Ганемана не могла принять такого положения дел. Врач открыто отвергал терапии, которые превозносились его коллегами на протяжении веков, считая их иррациональными и нецелесообразными.

В 1784, после отказа от лечебной практики, идущей вразрез с его взглядами, доктор Ганеман зарабатывает себе на жизнь как переводчик и ведет личную исследовательскую работу об ошибках медицины.

В 1790 году, переводя «Трактат о Materia Medica» Уильяма Каллена, Самуил Ганеман сталкивается с симптомами отравления хинной, корой перуанской дерева и утверждением, что хина является эффективной в лечении малярии вследствие ее вяжущих свойств. Однако, другие вещества, обладающие вяжущими свойствами не являлись сколько-нибудь эффективными в лечении малярии! Ганеман сам переболел малярией и знал эту болезнь очень хорошо. Блеснувшая гениальная догадка помогла ему уловить главное, - симптомы отравления хинной и симптомы малярии, которую она излечивает, были одинаковы!

Это позволило ему вывести принцип: "То, что может выявить набор симптомов у здорового человека, может излечить больного человека, который проявляет подобный же набор симптомов". Этот принцип, который на русский можно перевести как «клин клином вышибают», стал основой нового подхода к медицине. Однако, термин "гомеопатия" впервые был использован автором в журнале Гуфеланда "Journal der praktischen Arzneikunde und Wundarzneikunst" только в 1796 году.

В течение 7 лет после озарения с хинной, Самуил Ганеман занимается сбором материалов в доступной ему медицинской литературе. Так же, он проверяет на себе и своих последователях-добровольцах действие различных ядов и фиксирует сходство симптомов отравлений с симптомами известных ему заболеваний.

Только после проведения обширной многолетней исследовательской работы и получения однозначного результата, подтверждающего подлинность своей гипотезы, Самуил Ганеман начинает лечить пациентов в соответствии с открывшимся ему пониманием. Через него проходят десятки людей и он делает еще одно значимое открытие, - разные психотипы людей, имеющие различные склонности и пищевые привычки, по-разному реагируют на прописанное лечение. Этот факт позволяет ему сформулировать понятие "о конституциональном типе лекарственного средства".

Доктор Ганеман разводил в растворе или порошке токсические вещества до очень низкой концентрации. Чем больше он разводил вещество, тем слабее становились его токсические свойства. Однако, вместо угасания лечебного эффекта, целебная сила наоборот, нарастала. Так же, было отмечено, что целебная сила тем больше, чем интенсивнее и дольше происходит встряхивание посуды, в которой разводилось вещество.

Исходя из полученных экспериментальных данных, Ганеман сформулирует принципы нового метода лечения.

Первый принцип: similia similibus curentur, что в переводе с латыни означает «подобное лечится подобным» . Сам же метод лечения получил название «гомеопатия» - «подобный болезни».

Второй принцип: Сила лекарства возрастает по мере уменьшения его концентрации, и встряхивания раствора при приготовлении. Этот процесс получил название потенцирования, или динамизации.

Третий принцип: Для лечения должно применяться одно простое лекарство. Для того, чтобы определить конституциональный тип лекарства, необходимо вначале провести его испытание на группе здоровых людей. Этот процесс получил название закона прувинга (испытания лекарств на здоровых добровольцах)

Признанию гомеопатии помогло успешная борьба с эпидемией холеры в 1831 году. Спастись от нее в те времена можно было только бегством из очага поражении.

Доктор Ганеман, ни разу не сталкивавшийся в своей практике со случаями холеры, на основании только лишь описания ее симптомов, находит их сходными с симптомами отравления камфарой, чемерицей и солями меди. Он предсказывает, что камфара, чемерица и медь и будут гомеопатическими средствами против болезни! Он рассылает несколько тысяч циркуляров во все концы света с точным наставлением, в какие именно периоды холеры и в каких дозах принимать эти лекарства, и отовсюду вскоре возвращаются известия, что гомеопатия блистательно побеждает холеру. Так были спасены тысячи жизней, и авторитет гомеопатии во всем мире был значительно укреплен.

У доктора Ганемана появляются венценосные покровители, дающие ему защиту и возможность заниматься научной деятельностью, но и количество врагов так же растет. Приверженцы школы клистиров и кровопусканий хорошо понимали, что их век заканчивается и переступали границы всякого приличия в злословии в адрес прогрессивного врача-гомеопата.

Так же, нельзя не упомянуть, что кроме работы над главным делом своей жизни, - гомеопатией, Самуил Ганеман стал родоначальником еще нескольких новых направлений для медицины своего времени.

Такое привычное для нас понятие как гигиена, было кому мало знакомо в ту пору.

Ганеман подчеркивал важность ухода, питания, постельного режима и изоляции больных во время эпидемии. Он утверждал, что плохая гигиена способствует распространению болезни. Его успех в борьбе с холерой и брюшным тифом состоялся отчасти из-за признания в обществе этого факта.

Также, Ганеману удалось повернуть вспять представление о лечении людей с психическими расстройствами.В те времена, душевнобольных повсеместно содержали как животных, в цепях и оковах, и вместо лечения подвергали всевозможным пыткам и телесным наказаниям. В организованной Самуилом Ганеманом лечебнице нового типа при помощи гуманного обращения и гомеопатии он вылечил многих больных, среди которых был известный ученый и писатель, гановерский министр Клокенбринг, страдавший маниакальным умопомешательством. Менее чем через год, министр вышел из клиники совершенно излеченным. Это стало еще одним важным шагом к признанию гомеопатии.

Доктор Ганеман стал одним из первых в Европе пионеров мягкого и гуманного обращения с душевнобольными.

Его жизнь была полна борьбы...Сначала с нищетой, потом с предрассудками, суеверием и злонамеренностью коллег. Однако, он всегда оставался верен своей возвышенной цели – освободить человечество от болезней и страданий. Он смог увидеть нематериальную сторону болезни, полагая, что все болезни имеют не только физические, но и духовые причины.

Личность Самуила Ганемана, без сомнений, вошла в пантеон славы величайших людей в истории. Его открытия, его многолетняя врачебная практика и научная работа, его труды «Органон врачебного искусства», «Чистое лекарствоведение», «Хронические болезни», «О гелеборизме древних», «Опытная медицина», «Эскулап на весах» позволили ученым по-новому взглянуть на медицину и увидеть в Человеке малое подобие Вселенной.

В 1834 Самуил Ганеман жил в Кетене... Больше всего он любил свой сад, в котором в теплое время года принимал больных и знакомых, проводил время отдыха и занятий. Однажды, один из многочисленных посетителей, наслышанный о Ганемане и об его саде, прибыл к нему именно в тот момент, когда великий врач был занят чтением в беседке. Посетитель, ожидая увидеть большой роскошный сад, спросил: "А где же сад?", на что Ганеман ответил: "Вот это сад". Приезжий с удивлением спросил: "Как, этот маленький клочок земли?" - "Да, - отвечал Ганеман, указывая пальцем в небо - он очень мал и тесен, но посмотрите, он бесконечно высок».

Самуэль Фридрих Христиан Ганеман (1755 - 1843)

«Высшее и единственное назначение врача состоит в том, чтобы возвращать здоровье больному – излечивать его!

Самуэль Ганеман Христиан – Фридрих - Самуэль Ганеман родился 10 апреля 1755 г. в г. Мейсен, в Саксонии, Отец его был живописцем по фарфору.

Первоначальное воспитание ребёнок получил в семье. Отец учил его наблюдательности посредством рисунков и с самых ранних лет приучал к практическому опыту, развивая пытливость и самостоятельность суждения. Самуэль отличался любознательностью. Несмотря на явную склонность сына к образованию, отец предназначал его для торгового дела и собирался уже отправить к одному торговцу в Лейпциг.

Однако, настоятельные просьбы директора школы способствовали тому, что мальчик остался в городе. Директор принял мальчика в школу бесплатно, поскольку очень высоко оценивал способности Самуэля.

В этой замечательной для своего времени школе Ганеман приобрел классическое образование и основательное знание 5 языков. Здесь же определилась его страсть к естествоведению. Пытливый ум, организованность, трудолюбие и склонность к системному мышлению выделяли юного Ганемана среди сверстников.

Впоследствии директор школы доверял ему вести уроки естествознания в классах. А выпускное сочинение Ганемана "О дивном строении человеческой руки" произвело настоящую сенсацию. Никто не сомневался, что у юноши большое будущее. По окончании школы, двадцати лет от роду, с 20 талерами в кармане, которые смог ему дать отец, Самуэль отправился в Лейпциг, чтобы поступить в Лейпцигский университет. Ганеман поступил без особого труда на медицинский факультет. Но ввиду стеснённого материального положения семьи он должен был не только учиться, но и зарабатывать на жизнь уроками и переводами с иностранных языков.

Через два года Ганеман переводится в Вену, где продолжает медицинское образование и кроме того, занимается городской практикой в Герман - штадте. В 1779 г. он отправляется в Эрланген, чтобы держать экзамен на степень доктора медицины.

Он блестяще защищает диссертацию "О причинах и лечении судорожных болезней" и получает диплом доктора медицины с правом врачебной практики. Работая уездным врачом в Гаммерне, близ Магдебурга, он сыскал любовь и уважение местных жителей. Дружеские отношения с аптекарями способствовали его знакомству с дочерью аптекаря в Дессау, Иоганной Кюхлер, на которой он женился в 1781 году.

Ганемана и супругу связывали нежные чувства и взаимопонимание, на долгие годы она стала его помощницей и лучшим другом во всех трудностях и радостях жизни. Ганеман имел от этого брака четырех дочерей и одного сына.

Через три года семья переезжает в Дрезден, где Ганеман практикует в госпитале, при этом не покидая своих научных занятий. Здесь, кроме мелких статей, он написал (1796) свой трактат об отравлении мышьяком, что послужило в дальнейшем открытию препарата Mercurius solubilis Hahnemanni (Меркуриус солюбилис по Ганеману).

Спустя четыре года, Ганеман отправляется в Лейпциг. Неугомонность 33-летнего доктора объяснялась не только выдающейся силою души и ненасытной жаждой знаний. Недовольство практической медициной того времени и исследовательское мышление послужили главными причинами его переселения в Лейпциг. Ганеман решил отказаться от практики, предпочитая зарабатывать работами по химии, фармации и переводами французских, английских и итальянских медицинских трактатов.

Но именно это послужило переломным моментом в его врачебной деятельности и ознаменовалось новым направлением в медицине. Переводя статью о хинной коре с английского руководства Куллена, Ганеман наткнулся на описание лечебных показаний при назначении Перуанской коры. Автор приписывал благотворное действие лекарства при лечении малярии его горькому вкусу, который якобы оказывает вяжущее действие на желудок. Ганеман был потрясён таким глупым объяснением. Чтобы выяснить реальные причины, почему именно хина излечивает малярию, предпринял испытание препарата на себе. Принимая большие материальные дозы хинной коры, он, будучи совершенно здоровым, получил все характерные для перемежающейся лихорадки симптомы. Прекратив прием лекарства, Ганеман через день снова стал здоровым. Эти опыты показали абсурдность утверждения, что Перуанская кора излечивает малярию потому, что является горьким или вяжущим лекарством.

Ганеман продемонстрировал, что Перуанская кора излечивает приступы лихорадки потому, что она сама вызывает такие же симптомы у здорового человека. Из этих наблюдений возник основополагающий принцип, который Ганеман назвал законом подобия: "При хронической болезни, которую мы хотим вылечить, нужно использовать то лекарственное средство, которое может создать очень похожую искусственную болезнь».

Таким образом, он открыл основной принцип гомеопатии: подобное лечится подобным - "similia similibus curantur". Шесть лет хранил он свою идею, вновь занялся медицинской практикой, изучая новый принцип и накапливая клинический опыт, которой нужен был для доказательства этой идеи. Впервые он обнародовал свое учение в 1796 году в медицинском журнале Гуфеланда, чтобы коллеги по профессии могли беспристрастно оценить новый метод. В 1805 г. на латинском языке напечатаны первые опыты действия различных лекарств на здорового человека, где впервые было упомянуто слово гомеопатия. Он назвал новую терапию "Homeo" (аналогичное) "pathy" (страдание).

В 1810 году Ганеман опубликовал первые шесть редакций своего труда «Organon» ,в котором изложил гомеопатическую философию. Уже в первые годы после выхода «Органона врачебного искусства» на долю смелого реформатора выпал целый ряд нападок и оскорблений. Надо сказать, что гомеопатические лекарства не требовали большого количества сырья для изготовления лекарства и Ганеман сам готовили их для своих пациентов. Врачи и аптекари объявили беспощадную войну и Ганеману, и гомеопатии, увидев в ней прямую конкуренцию и подрыв их деятельности. Но Ганемана это не могло испугать.

В 1806 г. обратился к коллегам с популярной статьей, в которой доказывал эффективность нового метода лечения на фактах, от которых нельзя было отмахнуться или признать недействительными. Этот метод под названием Гомеопатия заставил обратить на себя внимание врачей и учёных многих специальностей. Подтверждение действия гомеопатии не заставило себя долго ждать.

В то время шли военные действия в Европе, Наполеон атаковал Лейпциг, было много убитых и заболевших тифом, разразилась эпидемия. Ганеман и его последователи лечили уцелевших раненых и больных тифом с очень хорошим результатом. Те, кому посчастливилось попасть к доктору Ганеману, выздоравливали. Более того, Ганеман по всей стране разослал рекомендации практикующим докторам для лечения эпидемии тифа. Использование гомеопатии спасло сотни и тысячи пациентов по всей стране. Это было первое доказательство эффективности гомеопатии.

В 1831, эпидемия холеры свирепствовала в Центральной Европе. Ганеман также принял непосредственное участие в преодолении эпидемии и затем опубликовал работы по гомеопатическому лечению болезни, что способствовало широкому распространению гомеопатии среди врачей. Надо сказать, что антибиотики были открыты позже, и их внедрение способствовало забвению результатов гомеопатического лечения опасных инфекций.

В 1811 году Ганеман вторично прибыл в Лейпциг, желая приобрести здесь независимую кафедру и клинику для практического применения своей теории. Это ему не удалось. Тогда Ганеман разослал воззвание к врачам, приглашая их к себе для слушания лекций по гомеопатии, и постепенно собрал около себя кружок приверженцев, которые вскоре стали его учениками. С их помощью вышел в 1811-1819 гг. фундамент гомеопатии,- "Чистое лекарствоведение" (Reine Arsneimittellehre), в шести больших томах, заключающих в себе результаты исследования шестидесяти двух лекарств.

В 1821 г герцог Фердинанд призвал знаменитого врача в качестве лейб-медика к своему двору в Ангальт-Кетен и предоставил ему полную свободу врачебной деятельности во всей стране. Ганеман был уже не один; образовался значительный круг его приверженцев из врачей, имена которых знают все Бенинзгаузен, Хэль, Квин, Геринг. Тем самым было обеспечено дальнейшее будущее гомеопатии. Имена Фарингтона, Шаретта, Бёрике, Герхарда, Штигеле, Аллена, Юза и многих других и сейчас украшают галерею мировой гомеопатии.

В 1828 -1830 гг. вышел в свет ещё один труд Ганемана: «Хронические болезни». В Кетене Ганеман имел большую практику; больные из других стран съезжались к нему на лечение. Ганеман приобрёл не только известность, но и некоторое материальное благополучие.

Но невзгоды подстерегали его и в это время. Его единственный сын уехал из Германии и пропал без вести. Супруга его, делившая с ним дни бедствия и славы, скончалась, дочери вышли замуж - и Ганеман остался один в своем доме. Однако он вторично женился на молодой француженке Мелани д"Эрвиль Гойе, которая была успешно вылечена Ганеманом.

Несмотря на тот факт, что он был более чем в два раза старше неё, они хорошо понимали друг друга, поскольку Мелани была весьма просвещённой женщиной своего времени, увлекалась естествознанием, медициной, писала замечательные картины. Она была верной помощницей Ганемана во врачебной практике, они остались близкими друзьями до его последних дней.

После женитьбы они отправились в Париж, бывший в то время средоточием всего света. Париж и Франция могли лучше Германии оценить заслуги Ганемана. Действительно, по прибытии в Париж, Ганеман получил, при посредстве герцога д"Гиза высочайшее разрешение свободно распространять и практиковать свой метод лечения.

Восемь лет Ганеман практиковал в Париже, посещаемый отовсюду приезжавшими врачами и больными; отсюда гомеопатия распространилась по всему свету.

Он умер 2-го июля 1843 года, на 89 году жизни, пользуясь общим уважением и любовью окружающего его общества. Самуэль Ганеман пожелал, чтобы на его могиле написали такие слова: «Есть два сокровища в жизни: совершенное здоровье и безупречная совесть; гомеопатия даёт первое, любовь к Богу и ближнему даёт второе».

Похоронен Ганеман на кладбище Пер–Лашез, ученики и соратники Самуэля Ганемана сделали ещё одну надпись: «Он прожил жизнь не напрасно!»

Этот портрет рисовала Мелани, когда Ганеману было 83.

Эрвиль Гойе, которая была успешно вылечена Ганеманом.

Ютте Роберт (р. 1954 г.) — директор Института истории медицины Фонда Роберта Боша в Штутгарте, адъюнкт-профессор истории в Университете Штутгарта, автор и редактор свыше тридцати книг, редактор медико-исторического альманаха "Медицина, общество и история".

Зима 1838-1839 годов. Париж. К роскошному дому на Рю де Милан, неподалеку от сегодняшнего вокзала Святого Лазаря, около половины десятого утра подъехала карета. В ней сидела американская писательница Анна Кора Моуэтт. Она была наслышана о чудесном немецком враче Самуиле Ганемане, который недавно поселился в Париже, но все-таки ее удивила огромная очередь карет, в длинный хвост которой был поставлен и ее экипаж.

В 1811 году Самуил Ганеман навсегда покинул Лейпциг, где он недолгое время, после утверждения в университете, преподавал свое новое лечебное искусство. Споры с местными аптекарями вынудили его в конце концов переехать в Кётен, где ему гарантировал свое покровительство и защиту во врачебной деятельности герцог Фридрих Фердинанд Ангальт-Кётенский. Среди многочисленных пациентов, посетивших его в Кетене, оказалась также молодая художница из старинного французского дворянского рода. Ее звали Мелани д"Эрвильи. Она очень скоро стала его второй женой и уговорила на переезд в Париж. Ганеман был уже в преклонном возрасте (старше 80 лет).

13 июля 1835 года во "Всеобщей гомеопатической газете" ("Альгеймане хомёопатише цайтунг"), которая существует и по сегодняшний день, появилась лаконичная, но все-таки многозначительная заметка: "Герр гофрат (надворный советник. — Прим. перев. ) доктор С. Ганеман 14 июня переехал в Париж".

В Париже Ганеман вскоре приобрел большую популярность, о чем свидетельствуют воспоминания известного в те годы драматурга и писателя Эрнеста Легуве.

Дочь драматурга серьезно болела и несколько лет была под наблюдением многих лечащих врачей. Однажды его друг посоветовал ему обратиться к немецкому врачу по фамилии Ганеман. Врач, осмотрев девочку, запретил больному ребенку дальнейший прием прописанных лекарств и испытал на следующий день на смертельно больной пациентке гомеопатическое средство. Через неделю девочка была на пути к выздоровлению. Все говорили о чуде, не исключая отца. Однако врач считал, что это не чудо, что не ртуть с ее гомеопатическим лечебным действием спасли больную, а сама "природа" девочки вылечила ее.

Немецким "чудо-доктором" в Париже восхищались. Верили в него и обращались к нему за помощью многие пациенты из мира музыки, искусства и литературы. К их числу принадлежали известный французский скульптор Давид д"Анже, модный романист Эжен Сю и не менее известный скрипач Николло Паганини.

Биографы Ганемана сообщали, что сам доктор был каждый раз другим, как ртуть.

В середине 30-х годов XIX столетия в Париже часто останавливался всемирно известный скрипач Николло Паганини (1782—1840). Его первый парижский концерт в начале 1831 года принес ему свыше 19 000 франков дохода. Среди восхищенной публики в Музыкальной академии были многие выдающиеся представители музыкальной и интеллектуальной богемы.

Однако и в Париже, как и на других гастролях по всей Европе, музыкальный успех и общественное признание, вплоть до приемов в парижском высшем свете, омрачало плохое состояние здоровья маэстро. В октябре 1837 года должен был состояться его концерт, на который ожидалась вся парижская знать, но из-за болезни горла Паганини был вынужден перенести концерт. Это уже был не первый раз, когда знаменитый скрипач был не в состоянии выйти на сцену, и концерты переносились.

В течение многих лет Паганини находился под врачебным наблюдением, консультировался с медицинскими специалистами, которые устанавливали ему все новые и новые диагнозы, прописывая принимать терапевтические ванны. Так продолжалось до тех пор, пока он не нашел дорогу в клинику Ганемана, к которому ему порекомендовал обратиться истопник ванных комнат. Поражает то, что Паганини в поисках врача, который мог бы облегчить его страдания, узнал о Ганемане не от представителей просвещенных кругов Парижа, достаточно наслышанных о Ганемане, а от простого истопника. Еще больше поражает то, что Паганини прислушался к этому совету, решив стать пациентом Ганемана. Вероятно, он должен был (как и многие другие почетные пациенты) 12 июля 1837 года сначала попасть в приемный кабинет или салон, а затем посетить старого маэстро гомеопатии. Но богатому и знаменитому пациенту вначале было отказано. Что рассказал Паганини, какую тайну доверил старому врачу, чтобы его, наконец, смогли пригласить в приемный кабинет, до конца не известно. Лишь недавно его история болезни из парижского журнала для амбулаторных больных Ганемана стала общедоступным научным документом.

Когда Паганини, наконец, вошел в приемную, он был, вероятно, удивлен, что вначале должен отвечать на вопросы не персонально Ганеману, а его жене и ассистенту — Мелани Ганеман. Она записала имя и адрес пациента. О профессии излишне было говорить в этом случае хотя бы из-за степени известности пациента. Но в старых записях нашлась ошибка. Паганини тогда уже было 55 лет, а не 50, как было ошибочно записано в V французском журнале для амбулаторных больных. Ганеман в своем "Органоне" образцово описал, как следует после представления пациента подробно зафиксировать в истории болезни детали. Это делала Мелани, как делают и по сей день гомеопаты всего мира. Сведения о Паганини сначала были записаны Мелани, а затем уже маэстро самостоятельно дополнял их.

То, что Паганини рассказал о своей болезни, и на что жаловался, сегодня подтверждается документально, и у читателя может вызвать лишь сострадание.

Прежде всего речь идет о тяжелом заболевании в юношеском возрасте, хроническом кашле, о мучительном лечении ртутью, о постоянных проблемах при мочеиспускании. Приоткрывается и интимная сторона жизни маэстро. Читатель получает некоторое представление о тайной сексуальной жизни знаменитого скрипача, который известен, несмотря на свою необычную внешность, или, может, благодаря ей, тем, что был весьма притягателен для дам. Паганини в течение многих лет имел продолжительную эрекцию, которая производила сильное впечатление на женщин.

Дальнейший опрос Паганини Ганеманом позволил описать актуальные симптомы болезни, но при этом все же снова уточнялись ранние эпизоды болезни и прояснялись терапевтические мероприятия. Заболевания Паганини приняли застарелый, хронический характер. Удовлетворение элементарных человеческих потребностей доставляло ему большие страдания. Ни разу сон не принес ему отдыха или облегчения. И самое важное — он не мог больше полноценно работать, вдохновенно играть на скрипке. Весь смысл его жизни был нарушен болезнью. Он был то светящимся, радовался жизни, то становился мучеником и терял интерес к ней, жизнь становилась для него невыносимой.

Что же прописал Паганини знаменитый врач, чьи успехи в лечении заставляли тогда восторгаться пациентов не только в Европе, но и в Америке?

Средством, которое Ганеман, как правило, давал и другим пациентам в начале лечения, была сера, правда, в высоком разведении. Он начинал лечить своих пациентов гомеопатически, то есть по подобию лекарства болезни. Ганеман уже знал, что некоторые лекарственные вещества в больших дозах могут быть токсичными, тогда как гомеопатически используемое вещество в высокой степени разведения окажется тем эффективнее, чем в меньшей дозе получит это лекарство пациент. Благодаря медицинской практике и испытаниям на самом себе, он установил, что при разведении и встряхивании (динамизация) образуется духовная связь (жизненная энергия) между субстанцией и растворяющим веществом (вода, алкоголь). Этим он объяснял специфическое "развитие силы" мельчайших (благодаря соотношению 1:100) доз, что подтвердилось статистически. Начиная с 12-го сотенного разведения, в лекарстве больше не содержится ни одной молекулы исходного вещества.

Можно предположить, что Паганини был поражен точностью инструкций, тонкостью знаний Ганемана при составлении необычных лекарств. Паганини должен был принимать, как отмечено в амбулаторном журнале для больных, разбавленное, или потенцированное, вещество (в данном случае Sulphur ), смешивая ее с 30 столовыми ложками воды, а затем все это нужно было развести еще в 10 раз. Лекарство, приготовленное таким образом, больной должен был принимать каждый вечер по 1 чайной ложке, а затем, после приема 4-х ложек, снова идти на контрольный прием. Кроме того, Ганеман прописал маэстро диету: исключить кофе, чай, и разрешено было только сильно разведенное вино — всякий, кто хотя бы раз лечился у гомеопата, вспомнит, что из этих диетических рекомендаций до сегодняшнего дня мало что изменилось.

Спустя некоторое время, а именно 19 июля 1837 ггода, Паганини снова пришел в рабочий кабинет Ганемана. Он должен был подробно рассказать о происшедших изменениях в своем состоянии.

Значительного улучшения состояния, однако, не было еще достигнуто. На следующий день после приема гомеопатического препарата ему даже было плохо. Это известно в гомеопатии как первичное ухудшение. Однако был еще и факт, что пациент, как отметил Ганеман, "переел в гостях", и поэтому его желудок был испорчен. Из прежних (ранних) симптомов, которые ему до того были не сообщены, лечащий врач нашел, что у больного несколько раз в месяц в стуле появляется кровь. Ганеман дал Паганини предписание наблюдать в последующие дни частоту мочеиспускания. Врач и пациент должны были подождать эффекта действия гомеопатически разведенной серы, а затем немного увеличить дневную дозу.

25 июля Паганини пришел в клинику Ганемана в последний раз. Мелани опять записала симптомы, которые за последние пять дней несколько улучшились. Но стул был все еще частым (от четырех до шести раз в день). Также у пациента был плохой сон, кашель был прежним, не исчезло и ощущение покалывания в ногах. Паганини продолжал страдать от судорог, в животе ощущал давление. Так как состояние маэстро в этот период существенно не улучшилось, Ганеман даже обращался за советом к своему коллеге. Он назначил другое гомеопатическое лекарственное средство (рвотный корень — Nux vomica ), которое также не оказало быстрого ощутимого влияния на ход лечения.

Ганеман прежде всего отмечал характерные симптомы болезни, руководствуясь которыми он делал выбор правильного "подобия". Последним гомеопатическим препаратом, который получил Паганини, оказалась Pulsatilla в разведении 30С. Паганини не относился к тем пациентам, которые прекращали гомеопатическое лечение после непродолжительного периода, поскольку не чувствовали больше болезненных симптомов или не получали желаемого быстрого излечения. Но в случае виртуоза-скрипача лечение было прервано, так как были нарушены взаимоотношения пациента с врачом. Причиной явилась не первоначальная неудача гомеопатического лечения, а весьма банальная история. Знаменитый скрипач безумно влюбился в молодую жену лечащего врача, о чем свидетельствует найденное в документах Паганини неотправленное любовное письмо к Мелани.

Гомеопатия показалась знаменитому виртуозу, который прожил после лечения в Париже лишь несколько лет, неэффективной, и, возможно, разочаровала его. Однако затем Паганини еще некоторое время лечился у французского гомеопата, которого звали доктор Крозерио. Тот был дружен с Ганеманом.

«Органон» С. Ганемана (1755–1843 гг.) является фундаментальным сочинением по гомеопатии, заложившим основы этого сравнительно молодого метода лечения. При жизни автора вышло в свет пять изданий «Органона». Автором было подготовлено к публикации и шестое издание, но оно увидело свет почти семьдесят лет спустя после смерти автора благодаря усилиям выдающегося гомеопата начала XX века В. Берике.

На русском языке «Органон» в последний раз был опубликован более ста лет назад: в 1884 г. в России в блестяще выполненном переводе доктора В. Сорокина вышло пятое издание «Органона». Между тем, Ганеман при подготовке шестого издания значительно его переработал, внеся изменения и дополнения, оказавшие существенное влияние на теорию и практику гомеопатии. В таком, наиболее близком к совершенству виде, по мнению самого автора, «Органон» впервые предлагается читателям на русском языке.

Хочется надеяться, что вслед за «Органоном» выйдут в свет на русском языке и другие основополагающие труды по гомеопатии и, в первую очередь, важнейшие сочинения самого творца метода.

А. Высочанский

Москва, декабрь, 1991 г.

Шестое издание «Органона», оставленное Ганеманом готовым к публикации, представляло собой экземпляр пятого, последнего немецкого издания, опубликованного в 1833 году, буквально прослоенный рукописными листами. В восьмидесятилетнем возрасте, в годы активной врачебной практики в Париже, он закончил тщательную ревизию своего сочинения, внимательно просматривая параграф за параграфом, внося изменения, вычеркивая, делая примечания и дополнения.

Сам Ганеман известил некоторых друзей о подготовке нового издания его великого труда. Об этом можно прочитать в его письмах и, в частности, в письме Бенингхаузену, самому чуткому его последователю и ближайшему другу. В письме к нему из Парижа Ганеман пишет: «Я работаю над шестым изданием «Органона» и уделяю ему несколько часов по воскресеньям и четвергам, все остальное время уходит на лечение больных, приходящих в мой дом». И своему издателю, г-ну Шаубу, в Дюссельдорф, он пишет в письме, отправленном из Парижа 20 февраля 1842 года: «Теперь, после восемнадцати месяцев работы, я закончил шестое издание моего «Органона», наиболее близкое к совершенству». Ниже он выражает свою волю видеть книгу напечатанной наилучшим образом, на лучшей бумаге, совершенно новым шрифтом, короче говоря, он хотел видеть это, по всей вероятности, последнее издание замечательным во всех отношениях. Желания почтенного автора были полностью выполнены издателями.

Все примечания, изменения и дополнения я тщательно перевел с бывшей в моем распоряжении рукописи. Ганеман сам выполнил ее своим замечательно мелким, четким почерком, в совершенстве сохранившимся за эти годы и таким же разборчивым сегодня, как и сразу по написании. При переводе тех обширных частей книги, в которые он не внес никаких изменений, в том числе большого Введения, я использовал прекрасный перевод пятого издания, выполненный д-ром Даджеоном, характеризующийся сочетанием совершенного английского и замечательно верным соблюдением специфического ганемановского стиля.

Ниже следуют некоторые из наиболее важных изменений, появившихся в этом последнем издании.

В обширном примечании к 11 параграфу он рассматривает следующий важный вопрос: что есть динамическое влияние - двигатель - а в параграфах 22 и 29 отражены его последние взгляды на жизненный принцип. Этот термин он употребляет во всей книге, предпочитая его термину «жизненная сила», использовавшемуся в прежних изданиях.

Параграфы с 52 по 56 полностью переписаны, а к параграфам 60–74 добавлены обширные примечания. Параграф 148 написан практически заново и посвящен происхождению болезни, в нем отрицается Materia peccans как главный этиологический фактор.

Громадное значение имеют параграфы 246–248, так как они касаются вопросов дозировки при лечении хронических болезней. Здесь он отступает от требования назначать одну дозу и советует повторять дозы, но уже в других потенциях. Параграфы 269–272 посвящены техническим указаниям по приготовлению гомеопатических лекарств, главным образом, в соответствии с его позднейшими взглядами.

Вечный вопрос о назначении двойных лекарств, не являющихся химическими сложными веществами, полностью и окончательно разрешен в параграфе 273, устраняющем все сомнения в ложности этого метода.

Полностью новым и чрезвычайно важным является примечание к параграфу 282. Здесь его рекомендации по лечению хронических болезней, определяющихся псорой, сифилисом и сикозом, абсолютно отличаются от указаний, данных в прежних изданиях. Теперь он советует начинать лечение большими дозами специфических для них лекарств и, если это необходимо, назначать их по нескольку. раз ежедневно, постепенно восходя к высшим степеням динамизации. При лечении остроконечных кондилом он считает необходимым сочетание местного лечения и внутреннего применения лекарства.

Представляемая книга является последним словом Ганемана в отношении принципов, развитых им в первом и последующих изданиях, она разъяснена и расширена благодаря богатому опыту автора, накопившемуся к последним годам его врачебной деятельности по лечению как острых, так и хронических заболеваний. Исторически шестое издание - это книга величайшего интереса и значимости, так как она венчает изумительное философское проникновение Ганемана в сущность врачебного искусства. «Органон» Ганемана является высшим достижением медицинской философии, практическая интерпретация которого поистине проливает потоки света и поведет врачей при помощи Закона Лечения в новый мир терапии.

Д-р Джеймс Краусс, из Бостона, эрудированный и прилежный ученик Ганемана, удостоил нас чести написать введение к этому изданию. Я хочу выразить ему свою благодарность и признательность как за ведение, так и за другую ценную помощь.

Вильям Берике.

Сан-Франциско, декабрь, 1921 г.

(к переводу доктора Берике шестого издания «Органона» Ганемана)

Выдающийся перевод на английский язык пятого немецкого издания «Органона» Ганемана, выполненный Даджеоном, тщательно сохранен в этом английском переводе шестого немецкого издания, выполненном доктором Вильямом Берике. Врачи в двойном долгу перед ним за спасение этого последнего подлинного труда Ганемана от возможной утраты и перевод его хорошим, ясным, не сбивающимся на пересказ языком. Дважды над этой рукописью Ганемана нависала опасность утраты. Первый раз - во время осады Парижа во франко-прусской войне 1870-71 гг., и повторно - во время разорения Вестфалии в мировой войне 1914-18 гг. Доктор Берике сыграл главную роль в предоставлении медицинскому сообществу этой последней медицинской рукописи Ганемана.

Все, когда-либо написанное Ганеманом, представляет исторический интерес для медицины, поскольку, несмотря на все попытки невежественных, предубежденных и приспосабливающихся так называемых историков медицины принизить значение Ганемана для этой области человеческой деятельности, Ганеман остается одной из четырех эпохальных фигур в истории практической медицины. Гиппократ, Наблюдатель, ввел искусство клинического наблюдения как обязательное основание диагноза болезни. Гален, Распространитель, своим могущественным авторитетом распространил учение Гиппократа по всему медицинскому миру. Парацельс, Критик, ввел химический, а также физический анализ в практику медицины. Ганеман, Экспериментатор, открыл симптоматический источник диагностики, как болезни, так и терапевтического средства, сделав тем самым практику медицины научной.

В научной медицинской практике мы исследуем каждого пациента, страдающего любым - из местных, пластических, трофических или токсических заболеваний, свойственных человеку, с целью выявить все признаки и симптомы болезни, все болезненные проявления для того, чтобы сформулировать диагноз болезни и терапевтического средства, а также определить прогноз заболевания. Посредством наблюдения мы исследуем патологические явления и сравниваем их с физиологическими с целью диагностической интерпретации, прогностического предсказания и оказания терапевтического воздействия. Мы диагностируем, соотнося данное патологическое состояние со сходными с ним патологическими состояниями. Мы диагностируем анатомическую область, в которой локализуется поражение, то есть, выявляем пораженный орган и его часть, пораженную в наибольшей степени, отвечая тем самым на вопрос «где?». Мы диагностируем физиологический процесс, то есть, выявляем воспаления, выпоты, дегенерации, некрозы, атрофии, гипертрофии, аплазии, гиперплазии и отвечаем тем самым на вопрос «что?». Мы диагностируем этиологический фактор, то есть особенности развития, травматизацию, инфицирование, возбуждение и отвечаем тем самым на вопрос «как?». Мы диагностируем терапевтическое воздействие, то есть, определяем лекарственное лечение для исцеления и временного облегчения, а также профилактическое лечение, направленное на оздоровление.