Что такое православная психология и психотерапия. Православная психотерапия: святоотеческий курс врачевания души. Выбор тут не велик: или человек любит себя, или Бога

Врачевание духа (А.В. Недоступ)

Всякий раз, взяв в руки новую, незнакомую нам книгу, мы стараемся понять, насколько она нам нужна, стоит ли выкраивать в бешеном, все убыстряющемся течении современной жизни недолгие не скажу даже часы, а минуты, чтобы погрузиться в чтение?

Название книги, которую Вы, читатель, держите в руках, заинтересовывает: редко кому из нас не нужна (на самом деле нужна всем!) в той или иной мере психотерапия, то есть врачевание души.

Православный человек еще более заинтересуется. Все мы знаем о распространении в современном обществе так называемой психологической помощи (на Западе – психоаналитиков). Только вот методы ее верующим людям нередко оказываются чужды (не говорю о православных психологах – их очень мало). Помню, как возмущались больные клиники, в которой я работаю, когда в их палату вошел психотерапевт и стал убеждать их, что для возвращения душевного мира, избавления от тревог нужно прежде всего... полюбить себя превыше всех остальных, подчинить всю жизнь своим нуждам, порвать с «вредной» привычкой стараться помочь другому. Больные не захотели лечиться у этого доктора. Слава Богу, значит еще живы в наших душах и не совсем заглушены тернием забот и попечений (в том числе о себе) семена веры и любви, брошенные в них Божественным Сеятелем.

Но что сделать, чтобы эти семена взошли и дали плоды? Сразу скажу: среди всего доброго и прекрасного, что предлагает нам Церковь и ее служители, есть и такое – читать книги, подобные той, что вы развернули.

Совсем еще недавно людям моего поколения были недоступны любые книги о Боге, о вере, о Церкви. Счастьем было купить Библию, молитвослов, достать тоненький «Журнал Московской Патриархии», получить на несколько дней папиросные листки православного самиздата, зачитанные ксерокопии зарубежных книг по Православию. Сейчас иное: религиозной литературы много; в каждом храме, на книжных лотках, в специальных магазинах можно купить замечательные книги.

Можно спросить: зачем нам нужен еще один труд о святоотеческом учении?

Дело в том, и об этом уже не раз говорилось, что большинству из нас чтение святых отцов труднодоступно: слишком мы слабы, слишком погружены от самого рождения в современный порочный, греховный мир, слишком еще младенцы по состоянию своего духа. Поэтому нам доступнее мудрые изложения мыслей святых отцов, мудрый комментарий к их писаниям. И самое главное: книга митрополита Иерофея Влахоса посвящена приложению святоотеческого учения к нуждам современного нам человека, к нашим духовным нуждам. Как часто сейчас больные люди ищут спасения от своих душевных и телесных болезней в биодобавках, странных диетах, поглощении огромного количества новых и новых модных лекарств, забывая, а чаще не зная о духовной природе болезней! Обремененная грехами душа, больная совесть, жизнь не по заповедям Божиим, а по собственной грешной воле или под чужую диктовку, часто заведомо порочную, стремящуюся извратить, поработить сознание человека, не знающего о божественном смысле жизни – вот что лежит в основе многих и многих болезней. Поврежден дух – страдает и болеет душа. Болеет душа – выходит из повиновения и заболевает тело. «Не плоть, но дух растлился в наши дни», – писал Федор Иванович Тютчев.

Отсюда ясно, что врачевание духа есть первооснова всякого лечения. Это совсем не отрицает ни врачевания души (психиатрия), ни врачевания телесной болезни (соматическая медицина).

«И дай место врачу, ибо и его создал Господь, и да не удаляется он от тебя, ибо он нужен. В иное время и в их руках бывает успех» (Сир. 38:12).

Но духовные болезни, в которых часто коренится причина болезней душевных и телесных, врачует Церковь, ее служители, ее отцы. Об этом написаны тысячи и тысячи страниц.

Книга митрополита Иерофея – сконцентрированное руководство по лечению духовной немощи, основанное на святоотеческих писаниях, прежде всего – Добротолюбии. Читать ее, возможно, будет не так легко современному человеку: в ней нет «лишних» строчек, в ней сосредоточена на немногих страницах мудрость, приобретенная многими веками. И сам автор предупреждает, что книгу надо не просто прочитать, а изучить.

Предвижу и такое: рецепты духовного выздоровления многим из нас покажутся трудновыполнимыми: слишком низко мы пали, слишком высока «планка», уровень требований к нам. Но в православном христианстве иначе не бывает. И заповеди Господа однозначно говорят: чти отца своего и матерь свою, не кради, не прелюбодействуй... Без оговорок. Лукавые оговорки придумал человек. И невозможно, как мы знаем, человеку прожить без греха, но, если хотим приблизиться к Царству Божию, невозможно и прожить без осознания греха, без постоянного покаяния.

Потому-то и советует митрополит Иерофей не прочесть, а изучить эту книгу. Изучить – и кому-то начать, а кому-то продолжить трудное, но спасительное восхождение по лествице исцеления духовного.

Доктор медицинских наук, профессор А.В.Недоступ

От греческих издателей

С особенной радостью и глубоким почтением наша обитель приступает к третьему изданию книги архимандрита Иерофея Влахоса, озаглавленной «Православная психотерапия».

Как явствует из самого заглавия, книга посвящена преимущественно учению об исцелении человеческой души святых отцов нашей Церкви, которые провели свою жизнь в подвигах и сделались опытными врачевателями народа Божия. Отец Иерофей, находясь в миру и будучи истинным духовным отцом, пришел к заключению, что тяжелейшей болезнью нашего времени является душевное расстройство, так называемые психологические проблемы, и сделал вывод, что все они происходят главным образом от помыслов, помрачения ума и нечистого сердца. С увлечением изучив святоотеческие творения, он описал страсти падшего человека и предложил для каждой из них курс лечения, так что читатель, увидев, словно в зеркале, собственную болезнь, сможет начать поиски врача, чтобы приступить к излечению своих души, ума и сердца и достичь боговидения и богообщения.

17 сентября 2017 года ушел из жизни Федор Ефимович Василюк, доктор психологических наук, профессор, главный научный сотрудник лаборатории консультативной психологии и психотерапии ПИ РАО, заведующий кафедрой индивидуальной и групповой психотерапии МГППУ, президент Ассоциации понимающей психотерапии. Сегодня, в день отпевания и похорон раба Божия Феодора, сайт Православие.Ru публикует интервью психотерапевта, данное нашему порталу 3 года назад.

О том, нужны ли знания психотерапии священнослужителям и об опыте преподавания психотерапии студентам - беседа с Федором Ефимовичем Василюком, психотерапевтом, доктором психологических наук, профессором, заведующим кафедрой индивидуальной и групповой психотерапии Московского городского психолого-педагогического университета.

- Федор Ефимович, насколько я знаю, ваши занятия в университетах, где вы преподаете, посещают и священнослужители. Расскажите, пожалуйста, об этом.

Такие случаи не так уж часты, но, тем не менее, нас радует, когда священники оказываются на занятиях по психологии и психотерапии. В частности, мне вспоминается один подмосковный протоиерей. Он объяснял свой интерес к психологии так: «Я не собираюсь становиться профессиональным психологом, я - священник. У меня очень много задач на приходе, школа, социальное служение, работа с семьями детей, и мне нужны разные специалисты - и психологи в частности. Я хочу понимать, что они могут, я хочу управлять со знанием дела этим процессом, и поэтому я получаю такое углубленное образование». Вот один из мотивов.

- А зачем другим нужна была психотерапия?

Могу вспомнить еще одного московского священника, который у нас сейчас проходит длительную программу. Он, прежде всего, хотел бы углубить и, может быть, сделать более точным способ ведения духовных бесед с прихожанами. Ему кажется, что в детской, семейной и во взрослой психотерапии он найдет какие-то инструменты, которые сможет встроить в свое священническое служение, в душепопечение.

- Вообще-то пастырское душепопечение и психотерапия - это не одно и то же.

Не анализировать и давать советы, а соучаствовать в переживании человеком какой-то его беды, проблемы.

Это палка о двух концах, потому что психология может иногда мнить себя такой самодостаточной, помогающей как бы от самой себя. А душепопечение церковное все-таки строит так эту работу помощи, чтобы призывать Господа участвовать, соучаствовать в этом, в преодолении беды, кризиса, в семейных неурядицах и т.д. Вот, мне кажется, кардинальное отличие.

- Расскажите, пожалуйста, о вашем курсе, который вы читали семинаристам.

Он занимает в целом, на базе высшего психологического образования, три года - подготовка по «Понимающей психотерапии». Мы исходим из того, что в психотерапии мы встречам человека, находящегося в кризисе, в какой-то безысходной ситуации, в ситуации невозможности, когда он ничего не может сделать со своей бедой, утратой, каким-то предательством. Сделать уже ничего нельзя, сбылось… Беда какая-то случилась, но жить надо. И что человеку остается? Ему остается - пережить эту ситуацию. Пережить - значит, совершить такую душевную работу, которая переосмыслит какие-то ценности, свои установки, отношение к жизни. Вот эта работа переживания и является в «Понимающей психотерапии» главной, поэтому дело психотерапевта состоит тогда не в том, чтобы проанализировать и дать советы, рекомендации и т.д., а чтобы соучаствовать в этой работе переживания. И то, что делает психотерапевт, мы называем термином «сопереживание». Это не только эмоциональный отклик, но и интеллектуальное соучастие, это и включение в анализ его ситуации. Сопереживание - это всё то, что делает терапевт для помощи человеку в его переживании. Вот главный смысл, а метод, которым это делает человек, - это метод понимания. Со студентами мы осваивали базовые приемы понимания другого человека. Оказывается, это не самая простая вещь; может быть, даже самая сложная - понимание. Вот чему был посвящен курс - такому алфавиту приемов понимания другого человека, находящегося в беде.

- И чего в итоге удалось достичь за такой короткий курс?

Ну, я думаю, эту азбуку студенты усвоили. Может быть, вы помните - а я помню - ту радость, когда вдруг впервые на улице из букв, которые ты уже знаешь, складывается слово. Были просто буквы, а теперь - слово! «Хлеб», читаешь, «Молоко». Это большая радость. Мне кажется, студенты не только эти буквы освоили, но и научились «Хлеб» и «Молоко» читать. Они встали на первую ступеньку такой профессиональной психологической помощи.

- Насколько успешно они этого достигли, не имея психологического образования?

Здесь были свои трудности, но семинаристы их блестяще преодолели. Конечно, целый ряд понятий требует какой-то подготовки, чтения книг. Но, тем не менее, отсутствие этих знаний в данном случае можно было компенсировать за счет двух, мне кажется, вещей. Во-первых, за счет логики. Все-таки курс читался семинаристам-выпускникам, это были ребята с очень хорошо поставленным мышлением. Это важно - уметь хорошо думать. У них организованный такой ум. А второе: они достаточно чуткие эмоционально. Вот, собственно, наличие ума и сердца и позволило преодолеть дефицит образования в области психологии. Поэтому я доволен результатом.

Федор Ефимович, чем в вашем восприятии отличаются семинаристы от студентов-психологов светских университетов?

Конечно, в университетах не начинается лекция с «Царю небесный…» Но это внешнее, казалось бы, отличие накладывает свой отпечаток и на внутреннее пространство общения. Студенты обычных университетов кажутся более открытыми; студенты семинарии вначале - такими более замкнутыми, как будто бы у них мундирчики застегнуты на все пуговицы. Студенты обычных университетов более эмоционально оживлены, а студенты семинарии… чувствуется, что в них много чувств, эмоций, жизни эмоциональной, но она как будто бы как в атомном реакторе кипит, такая сдерживаемая. Воды может быть много и у студентов светских заведений, и у студентов семинарии, но там вода расплескана повсюду, а тут она в колодец собрана и ощущение большей глубины.

- А что на вас произвело наиболее, может быть, яркое впечатление?

Для меня оказалось некоторой неожиданностью то, как в самом начале курса многие семинаристы, которым нужно было откликнуться на какую-то жалобу условного пациента, вдруг начинали говорить маленькую проповедь, наставления, объяснения, почему из-за греховности так с людьми случается. В этом был иногда такой избыток, на мой вкус, назидательности… Но это довольно быстро прошло. Меня поразило, как быстро они прошли за несколько занятий этот путь к разрешению себе более открытого, свободного, живого общения в такой ситуации, которая будет у них встречаться каждый день, когда нужно будет кого-то поддержать.

Во время перерывов и после занятий, я знаю, студенты задавали вам вопросы, подходили к вам. Что они спрашивали?

Вопросы были самые разные. Один из студентов - как раз это случай, когда такая дисциплина не достигает каких-то нечеловеческих пределов, и они остаются просто людьми, просто мальчишками молодыми, и слава Богу! - так вот, один из студентов на лекции задал вопрос, а потом, пока мы обсуждали другие вопросы, заснул. И когда я подошел к ответу на его вопрос, я попросил семинаристов, сидевших рядом, чтобы они его разбудили. Они его разбудили. Он, бедный, очнулся, и я сказал: «Я теперь отвечаю на ваш вопрос, на минутку подержите себя в бодрственном состоянии». Ответил и говорю: «Ну, а теперь можете дальше продолжать спать». Человек устал, видимо. Но тут он подошел с вопросом очень личным. У него есть какой-то дефект, своя особенность речевая, которую он хочет исправить как будущий священник, потому что он понимает, что ему надо проповедовать. И он попросил, чтобы я ему посоветовал коллегу, психолога, который бы помог ему с этими речевыми особенностями побороться, справиться. То есть это были такого рода очень личные иногда вопросы, направленные на помощь. Были и такие: откуда пошла и зачем она нужна? не претендует ли она на то, чтобы заместить Церковь? и подобные. Такие острые, важные, живые вопросы. Так что спасибо большое за возможность провести этот курс.

Психотерапия.

М есто психотерапии в медицине – особенное. В процессе взаимодействия врача и пациента встречаются две личности. Происходит лечение души душой. Больные психотерапевтического профиля – это совершенно особенный контингент. Их страдания нередко связаны с моральными конфликтами, семейными проблемами, переживаниями после тяжелых болезней, духовными поисками. В глаза врачу, как правило, смотрит человек, который испытывает дефицит любви, взаимопонимания, поддержки со стороны близких. К специалисту он обратился тогда, когда переживаниями заполнена вся душа, весь организм, и нет больше сил терпеть. Иногда переживания переходят в тяжелые соматические симптомы, различные боли, онемения, другие нарушения.

Мне чаще всего приходится лечить и консультировать людей либо неверующих, либо со слабой, несформировавшейся верой. Именно поэтому на психотерапевта возлагается большая ответственность, как на врача и человека. Его задача – помочь пациенту, стесненному болезнями и конфликтами, неурядицами и потерями. Для врача, посвятившего себя психотерапии, важно иметь собственные духовные ценности, которые бы определяли его работу с пациентами. Без собственной (я добавляю: православной) духовной платформы он не сумеет различить ситуационные (психосоциальные) и биологические причины заболеваний от экзистенциальных, мировоззренческих.

Засилье материализма и, соответственно, отсутствия духовных требований к врачам этой сложной и очень специфической, в медицинском смысле слова, профессии не прошли бесследно. К большому сожалению, православная духовность не является в нашем обществе критерием для деятельности психотерапевта. А как было бы правильно руководствоваться христианскими ценностями в таком сложном деле, как душепопечение. На практике каждый работает в меру своего видения жизни, своих принципов. С другой стороны, и это одна из нелегких проблем, – если и есть в душе врача вера Христова, то не всегда она находит отклик в сердце пациента.

Доктор не выбирает своих больных. На приеме может оказаться убежденный атеист или представитель иного филосовско-религиозного направления. В последних случаях медицинское кредо “не навреди ” применимо вполне. Мой опыт показывает, что упор в лечении неверующих и неправославных стоит делать на здравый смысл, душевную поддержку, медикаменты. То есть оно должно быть более психофизиологически ориентированным. Но мы также должны с благоговением относиться к душе такого человека, ибо и она есть образ Творца. Если же на приеме оказывается человек, душа которого хочет обрести Господа, но мечется в неведении, то православный психотерапевт должен и духовно помочь ему. Он не подменяет собой священника. Он лишь предшествует ему. Доктор иногда представляет собой “заслон,” ограждающий пациента от еще больших искушений (алкоголь, блуд, самоубийство).

Нередко пациенты спрашивают меня о смысле собственной жизни, видя в моем кабинете иконы. Евангелие. И тогда тем, у кого открыто сердце к вере, я рассказываю о христианстве, о христианском понимании смысла жизни, смысле страдания. Уверен, что психотерапия, проводимая по принципу “потерпите, все пройдет,” в большинстве случаев просто недопустима. Приведу лишь несколько примеров.

Около полутора лет назад в состоянии выраженной тревоги ко мне обратился один состоятельный предприниматель пятидесяти двух лет от роду. Он сообщил мне, что не хочет больше жить, так как не видит смысла в своей жизни. В течение последних восьми лет он был трижды женат на женщинах вдвое младше его, нажил немалый капитал, и вот такой плачевный итог…

Или другой пример. Женщина средних лет потеряла единственного сына. Горе, слезы, безысходность и отчаяние не покидали ее ни на день с момента автокатастрофы, которая произошла два года тому назад… Еще пример. Молодой человек, перенесший в свои тридцать восемь лет два инфаркта миокарда… Есть тема практически запретная в светской медицине и психологии. Тема смерти. О смерти предпочитают умалчивать. Наука здесь бессильна. Тяжелых больных постоянно подбадривают: “Все будет хорошо,” “Все будет нормально.” В этой лжи и умирает человек. Умирает не подготовившись, без покаяния, без духовного завещания.

Мне не раз приходилось видеть смерть неверующих людей. Хорошо помню одного человека. На лице его – ужас и смятение, весь он был в сильнейшей тревоге. Не нахожу слов, чтобы описать этот леденящий душу страх, в котором он пребывал. Даже мысли о смерти у атеиста рождают отчаяние. Для православного человека памятование часа смертного – важный фактор для исправления своей жизни. С юных лет христианин просит у Господа безболезненной, мирной, непостыдной кончины и доброго ответа на страшном судилище. Когда читаешь о кончине праведников и святых, то не горем, а умилением и отрадой наполняется душа…

Лечебное психотерапевтическое воздействие должно, на мой взгляд, иметь иерархию целей: от ближайших (успокоить, вселить надежду, устранить симптомы заболевания) до главных – внутренний рост и развитие, обращение к непреходящим ценностям. В противном случае психопрактика может стать небезопасным манипулированием душами людей или принесет лишь “косметический” эффект.

По моему глубокому убеждению, психотерапия, когда это возможно, должна стать “мостиком” к вере в Бога. Я искренне радуюсь, видя своих бывших пациентов в храме. Впоследствии если они и заходят ко мне, то только в гости, ибо обретают их души Всемогущего целителя – Господа нашего Иисуса Христа.

Поделюсь еще одним примером. В течение трех лет я работал в реабилитационном отделении кардиологической клиники. Мне предстояло проводить психологическую реабилитацию больных после инфаркта миокарда. Люди, которые приходили на прием, а это были в основном мужчины трудоспособного возраста, не находили себе места. Настроение их было подавленным, на глазах часто появлялись слезы. Другие – недоумевали, находились в растерянности и не верили происшедшему с ними. Еще бы, 45-50 лет, обилие планов, проектов. А тут такая тяжелая болезнь-инфаркт. От одного этого слова многие вздрагивали, на коже появлялись мурашки.

По инструкциям, как врачу-психотерапевту и психиатру, мне следовало проводить диагностику психических аномалий и лечить с помощью медикаментов и психологического воздействия. Различными исследователями установлено, что даже спустя 6-12 месяцев после возникновения инфаркта у 90% пациентов обнаруживается депрессия. Причины ее стойкости, как показали наблюдения, связаны с утратой смысла жизни, крахом надежд.

Детально ознакомившись с литературой по вопросу психологической реабилитации инфарктных больных, я уловил одну тенденцию, которую можно обозначить как уход от действительности, сглаживание острых углов или отвлечение. Конечно, успокоиться необходимо, но что дальше? Такие вопросы я задавал себе очень часто.

В центре психического здоровья Российской АМН в мае 1993 года состоялась конференция под названием “Психические расстройства и сердечно-сосудистая патология.” Я был ее участником. Тема психологической реабилитации инфарктных больных обсуждалась в контексте вопроса о “качестве жизни.” Было заслушано много выступлений и докладов по психологической реабилитации.

Главная философская мысль выступавших укладывалась в схему: достойно жить -достойно болеть – достойно умирать. Причем под достоинством понимались скорее социально-бытовые составляющие, но отнюдь не нравственные. О духовности, о Боге, о вере не было сказано ни единого слова. Ученые, как мне показалось, пытались спрятаться за научной терминологией, уйти от ответа на главный вопрос: “Что противопоставить болезни?” В который как раз светская медицина и психология оказались в тупике. Выход из него непростой, он видится в обращении ко Христу, в смирении.

Митрополит Вениамин (Федченков) писал: “Несомненно существует связь между неверием и так называемой образованностью (в атеистических странах, прим. редакции). Но дело здесь не в учености, по нашему мнению, а в чем-то ином. В чем же именно? В несмиренности! Или, проще, в гордыни! По крайней мере, мое наблюдение таково. Ученость выделяет людей из массы простых рабочих, дает им преимущества, растет самомнение… а со всем этим приходит и гордость. “Вера же есть смирение,” – говорит св. Варсануфий Великий. Но главное – не в этом; ученый человек начинает верить в себя: в свой ум, в свои знания, а не в Бога, не в благодать Божию.” Добавить к этим словам мне нечего.

Вот уже 14 лет руководит клиникой, в которой я вел прием, моя мама – Авдеева Галина Петровна. Она, как верующий человек, всячески способствует созданию в больнице теплого христианского климата. Под ее руководством мы разработали программу помощи больным на амбулаторном этапе. Одна из главных идей программы сводилась к тому, что инфаркт миокарда (или другая тяжелая патология) – событие, из которого необходимо извлечь что-либо ценное для будущей жизни, превратить страдания в нечто осмысленное и преодолеть болезнь на психологическом и духовном уровнях. С Божией помощью мы предприняли попытку целостного взгляда на человека в единстве всех сфер его бытия: биологической, социально-психологической и духовной. Девизом программы стали слова “врач и пациент в поисках смысла.”

Мой духовный наставник священник о. Борис Закиров, хорошо знакомый с вопросами психологии и философии, неоднократно приезжал к нам в клинику. Он встречался с врачами, знакомился с нашими планами, многое порекомендовал и благословил программу “во славу Божию и на помощь ближним.” Желающим пациентам мы стали читать поучения святых отцов, особенно те из них, которые касались смиренного перенесения болезней Христа ради. В моем кабинете мы прослушивали фрагменты православных песнопений, встречались с духовенством. После моего возвращения со Святой Земли мы получили благословение помазываться лампадным маслом от Гроба Господня, от Гробницы Пресвятой Богородицы. К большой радости всех нас, кардиологическая клиника располагалась в ста метрах от Введенского собора. Некоторые больные по возможности посещали богослужения, готовились к исповеди и святому причащению. Бывало и так, что больной поступал на лечение в очень тяжелом состоянии. Затем – этап реабилитации. А перед выпиской домой становился истинно православным. Слава Богу, милостью и щедротами непрестанно изливающему на нас!

С особенным вниманием мы вместе с больными и выздоравливающими читали поучения святителя Феофана Затворника. Как ясно, как четко епископ Феофан, угодник Божий, говорит о болезнях, об их значении для нашей жизни. С радостью процитирую святого: “Все от Бога: и болезни, и здоровье, и все, что от Бога, подается нам во спасение наше. Так и ты принимай свою болезнь и благодари за то Бога, что печется о спасении твоем. Чем именно посылаемое Богом служит во спасение, того можно не доискиваться, потому что и не узнаешь, может быть. Посылает Бог иное в наказание, как епитимью; иное для вразумления, чтоб опомнился человек; иное, чтоб избавить от беды, в какую попал бы человек, если бы был здоров; иное, чтоб терпение показал человек и тем большую заслужил награду; иное, чтоб очистить от всякой страсти, и для других причин… Ты же, когда вспомнишь о грехах, говори: “Слава Тебе, Господи, что Ты наложил на меня епитимью для исправления!” Когда вспомнишь, что прежде не всегда поминала Бога, говори: “Слава Тебе, Господи, что Ты дал мне повод почаще вспоминать о Тебе!” (Вып. 1, пис. 42, с. 41).

Из книги Православная психотерапия [святоотеческий курс врачевания души] автора Влахос Митрополит Иерофей

ПРАВОСЛАВНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ Рассматривая предмет православной психотерапии, в этой главе необходимо, во-первых, сказать о том, что такое душа и как она исцеляется, во-вторых, объяснить, какова связь между образом Божиим, душою, умом, сердцем и мыслью, а в-третьих, показать,

Из книги Нервность: ее духовные причины и проявления автора

Из книги Православная психотерапия автора Авдеев Дмитрий Александрович

Психотерапия. Место психотерапии в медицине – особенное. В процессе взаимодействия врача и пациента встречаются две личности. Происходит лечение души душой. Больные психотерапевтического профиля – это совершенно особенный контингент. Их страдания нередко связаны с

Из книги Православная энциклопедия "Домашний доктор" в вопросах и ответах автора Авдеев Дмитрий Александрович

115. Вопрос: Как связаны между собой психология и психотерапия? Следует также сказать, что психотерапия тесно связана с психологией. Последняя во многом формирует мышление психотерапевта, так как дает представление о душевных процессах здорового человека. Почти восемь

Из книги Библейские темы автора Сербский Николай Велимирович

Православная психотерапия 145. Вопрос: Расскажите о православной психотерапии. Протоиерей Григорий Дьяченко в одной из своих богословских книг, издававшихся для мирян в начале века и переизданных теперь, написал строки, которыми можно определить суть православной

Из книги Старец и психолог. Фаддей Витовницкий и Владета Еротич. Беседы о самых насущных вопросах христианской жизни автора Кабанов Илья

148. Вопрос: Встречает ли православная психотерапия затруднения на пути своего развития? Оппоненты говорят: православной психотерапии быть не может; верующий врач не может навязывать свои религиозные убеждения другим людям, так как имеют право на существование другие

Из книги автора

Евангелие и психотерапия Когда Господь Иисус Христос посылал двенадцать Своих Апостолов на служение, Он заповедал им совершать пять действий: ходя же, проповедуйте, что приблизилось Царство Небесное; больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте, бесов

Из книги автора

Психотерапия и Церковь Является ли психотерапия чем-то новым? Для Православной Церкви, безусловно, нет. Она может быть в новинку или чем-то давно забытым для Запада или, увы, для некоторых православных. Известный нью-йоркский священник Норман Винсент Пил в книге "Сила

Из книги автора

Исповедь и психотерапия Старец:Все мы остро нуждаемся в покаянии. Однако каяться – не значит просто отправиться на исповедь к священнику. Покаяние – это мучительный процесс освобождения от мысленной нечистоты и возрождения к жизни, а значит, мы должны очиститься не